Книга Трое в подземелье - Александр Рыжов

Как долго продолжался этот ускоренный спуск, он не помнил, не помнил даже, как остановился. В себя его привёл голос Люсьена:

– Отпад! Круче всяких аттракционов.

Вилли был далёк от того, чтобы разделить это мнение (он вообще не любил аттракционов, его от них тошнило), и потому, утвердив на переносице чудом не разбившиеся очки, молча обвёл глазами пространство окрест себя. Они находились в подземном зальчике высотою в три-четыре человеческих роста. Зальчик имел почти идеальную круглую форму, от стены до стены было метров сорок. Никаких красот, о которых так любят рассказывать в научно-популярных передачах и фильмах Би-Би-Си, в нём не наблюдалось: глыбовые навалы да комья глины – вот и всё, за что мог зацепиться взор. Люсьен, однако, был вне себя от счастья.

– Это Гончарный зал! Он обозначен на карте!

Вилли вновь обратился к странице, вырванной из сакральной книги, но поскольку тепловое действие давно прошло, письмена и знаки, начертанные на ней, перестали быть видимыми. Люсьен вытащил из кармана зажигалку.

– Ты куришь? – удивился Вилли.

– Не, это я у отца слямзил… Сейчас подогреем. – Он чиркнул кремнем, и из зажигалки выпорхнул оранжевый лепесток. – Держи бумагу.

Вилли расправил порыжелый клочок над огнём, и Люсьен принялся водить зажигалкой от одного угла страницы к другому, чтобы нагрев происходил равномерно. Когда на бумаге проступили знакомые загогулины, Вилли убедился в правоте брата: Гончарный зал значился на карте, и это был первый пункт-ориентир, если считать от входа в подземелье.

– Теперь поверил? – Люсьен лыбился от обуревавшей его радости. – Это схема пещеры, я ж тебе говорил…

– А я не уверен, – упёрто объявил Вилли. – Кроме того, что в этом зале полным-полно глины, ничто не доказывает, что он и есть Гончарный. Простое совпадение…

– Нет, ну какой ты всё-таки осёл! – Люсьен вышел из себя и готов был дать младшенькому хорошего тумака. – Доказательства ему подавай! Вот тебе доказательства. – Он провёл пальцем по карте. – Слева от нас должен быть проход в следующий зал – зал Сюрпризов. Если найдём его, я тебе делаю «сливку». Если не найдём – ты мне. По рукам?

– По рукам, – согласился Вилли, подстёгнутый нехарактерным для него азартом.

Люсьен шагнул к стене и пошёл вдоль неё, отыскивая проход.

– Вот он!

– Где?

– Вот! – Люсьен просунул руку с фонариком в проём величиной с садовую калитку. – А за ним зал. Подставляй носопырину!

Но Вилли уклонился от немедленной расправы:

– Чем докажешь, что это зал Сюрпризов?

Люсьен сверился с картой.

– Здесь справа должно быть… Что же? – Он опять поднёс зажигалку к карте, чтобы подновить расплывающиеся знаки, но не рассчитал, и уголок страницы начал обугливаться. – Тьфу, чёрт! Мы запаримся каждый раз её нагревать.

– Можно сделать проще. – В руке у Вилли возник огрызок карандаша. – Нагрей ещё чуть-чуть, только не перестарайся.

Когда все линии проступили чётко, Вилли быстро взял карту, положил Люсьену на спину и, подсвечивая себе фонариком, прорисовал их карандашом. Ту же операцию он проделал с другими листками из книги Чёрного Альпиниста, имевшимися в их распоряжении. Оторвав карандаш от бумаги, Вилли взглянул на топографические знаки и строчки текста.

– Вот. Теперь они никуда не денутся.

Братья вошли в зал Сюрпризов, отделённый от Гончарного отрезком туннеля длиной в каких-нибудь пять шагов, и остановились, потому что со всех сторон неожиданно посыпались тысячи блёсток, словно кто-то развеял по воздуху стеклянное крошево.

– Клёво! – только и вымолвил ошарашенный Люсьен.

Вилли, у которого рассудок всегда преобладал над эмоциями, поступил, как истинный учёный: не стал попусту орать, а подошёл к стене и колупнул полупрозрачный кристаллик, вкраплённый в изжёлта-серый известняк.

– Натёчный кальцит. В пещерах часто встречается.

– А огоньки откуда?

Вилли отнял у брата фонарик и размашисто описал лучом полукруг. Мириады кристалликов, по которым пробежалась яркая спица, заблестели, переливаясь, засверкали всеми своими гранями, и зал вновь озарился чудесным мерцающим сиянием. Был он побольше Гончарного – раза эдак в два – и впечатлял куда сильнее.

– Обрати внимание на пол. – Вилли уронил луч вниз, где под ногами извивались мозаичные узоры из тончайших пластинок. – Это тоже кальцит. Надо же, как его много! – Он присел на корточки и прислушался. – Ха! У этого зала есть подпол.

– Как это?

– Кальцит наслаивался сверху, а где-то под ним осталась полость… Слышишь? Там ручей течёт!

– А мы не провалимся?

– Кальцит прочный, выдержит. Но этот ручей, возможно, где-то выходит в саму пещеру. Надо посмотреть по карте.

– Погоди… А это что, мох? – Люсьен содрал со стены зеленовато-бурую губку.

– Лишайник. Он чужой здесь, его люди занесли. Верный признак того, что пещера часто посещается: он хоть и неприхотливый, но без света не растёт. А вообще, тут ему лафа: климат ровный, без температурных перепадов… Но для пещер это беда – мхи и лишайники въедаются в кальцитовые кристаллы и разрушают их.

– Значит, вся эта байда может нам на головы рухнуть? – спросил боязливо Люсьен, оглядывая потолок.

– Ну, лишайников пока немного, думаю, ничего страшного.

Люсьен углубился в изучение карты.

– Смотри-ка! Ещё одно доказательство.

На плане этот зал помечен ромбиком. И надпись: «Могила Б. С.»…

– Б. С? Не Белый ли Спелеолог? Посвети туда фонариком.

Люсьен направил луч-спицу влево, и там, под стеной, они с Вилли разглядели сложенный из камней невысокий тур. На нём и возле него лежали оставленные кем-то вещи: металлическая фляжка, коробок спичек, пачка папирос, дюжина стеариновых свечей, горняцкая каска… К одному из камней крепилась табличка, на которой было написано: «Белый среди нас».

Вилли тяжко вздохнул, стащил с носа очки и зажмурился в ожидании справедливого возмездия за своё неверие. Но Люсьен не заметил этого благородного жертвенного поступка – он подошёл к обелиску и протянул руку.

– Сколько тут хлама! Давай стибрим что-нибудь, в дороге пригодится!

– Не трожь! – осадил его Вилли. – Свечи зажигали – видишь, они наполовину сгоревшие.

– И что?

– Они, скорее всего, поминальные. Да и другое барахло явно ЕМУ оставлено… Не берут ничего с могил, понял?

– А мы попользуемся и потом обратно положим, когда назад пойдём. Давай я хотя бы фляжку возьму, а то у нас воды ни глотка.

Не слушая протестов Вилли, он заграбастал слегка поржавевшую флягу. Она оказалась пустой.

– Ничего, по дороге наполним, когда воду найдём. – И Люсьен прицепил фляжку к ремню у себя на джинсах.