Книга Юная модница на балу у королевы - Бьянка Турецки

К поляне приковылял одинокий козленок, и принцесса, хихикая, скормила ему кусочек торта, который он жадно проглотил и слизал остатки с ее руки.

— Чудесно, — кивнула в знак согласия светловолосая девушка и захлопала в ладоши.

Луиза улыбнулась, стараясь вести себя так, словно ничего необычного не случилось. Как будто именно здесь ей и полагалось находиться. Эти девушки вполне могли сойти за учениц средней школы, однако они все еще любили играть в прятки и сидеть за чаем в саду огромного потешного дворца, любуясь на нарядных животных[42], которые паслись неподалеку на фоне идиллического пейзажа. Может быть, останься она здесь навсегда, ей не пришлось бы взрослеть. Она могла побыть еще ребенком. Даже когда ей исполнится тринадцать.

Они подождали, пока сядет принцесса, и только тогда начали разливать дымящийся чай и разбирать пирожные.

— В жизни не видела более прекрасного места для игр! — воскликнула Луиза, намазывая маслом круассан из слоеного теста.

— Да уж, что может быть чудесней? — вздохнула принцесса. — Как бы я хотела всегда жить здесь! Не хочу возвращаться в Версаль. Людовик знает, чего мне стоят все эти формальности и этикет, потому и сделал мне этот подарок В Малом Трианоне я бываю самой собой!

Луиза посмотрела по сторонам. Стол стоял на лужайке в огромном саду, а рядом, по краю большого тихого озера, к которому с одной стороны примыкал деревянный мостик, буйно цвели кусты шиповника и лилии. Коровы с овцами свободно бродили вокруг и громко жевали дикорастущую траву. Среди цветущих апельсиновых деревьев росли где придется кусты роз, но почему-то выглядело все это идеально. По ту сторону дороги женщина в длинном сером муслиновом платье и с серебристым металлическим подойником в руке вела корову на поводке из голубой шелковой ленты, завязанной бантом на шее у животного. Можно было подумать, что они сидят где-нибудь в английской глубинке, однако из письма Луиза поняла, что это Франция. Казалось, что этот чересчур совершенный деревенский пейзаж кем-то выдуман, что такого просто не может быть в реальной жизни.

Луиза поймала взгляд молодого привлекательного садовника с пышной волнистой светло-каштановой шевелюрой, одетого в темные бриджи и приталенную куртку, который в стороне от поляны обрезал большими садовыми ножницами розовые кусты. Он покраснел и быстро отвернулся, как будто не хотел встречаться с ней глазами. Может быть, эта Габриэлла дурнушка или косоглазая?

— Кто это? — кивнув на него, прошептала она.

Может быть, он уже флиртовал с одной из этих девушек.

Хихиканье смолкло, за столом установилась полная тишина.

— Кто? — спросила наконец принцесса так, будто в нескольких шагах от них никого не было.

— Вон тот молодой человек, — пояснила Луиза, — тот, что подстригает розы.

Стало еще тише. Луиза почувствовала, как у нее горят щеки, оттого что девушки с любопытством уставились на нее. Потом они разразились хохотом, будто она только что отпустила невероятно прикольную шуточку.

— Ну и умора!

— У Габриэллы всегда было поразительное чувство юмора, — заметил кто-то из девушек.

Луиза опустила голову Она ничего не понимала.

— Габриэлла, будь добра, передай сахар принцессе де Ламбаль, — сказала принцесса, успокоившись и меняя тему разговора.

Она протянула Луизе изящную белую фарфоровую сахарницу с торчащей из нее миниатюрной ложечкой из чистого серебра. «Погодите, еще одно знакомое имя?»

Луиза посмотрела на другую сидевшую за столом девушку, потом на женщину, но не увидела никаких намеков на то, что кому-то из них понадобился сахар. Кто же из них эта самая принцесса — Коричневое Платье или Зеленое? Габриэлла наверняка знала ответ, но Луиза не имела об этом ни малейшего понятия.

Поколебавшись несколько секунд, она подала сахар Коричневому Платью, чья чопорная осанка и надменная манера держаться казались более царственными, и та, слегка сконфузившись, протянула ее через стол Зеленому Платью. Опа! Зеленое Платье, то есть принцесса де Ламбаль, положила в чай ложку сахара и посмотрела на Луизу.

— Теперь у нас все делается кружным путем, не так ли?

Коричневое Платье окинула Луизу долгим озадаченным взглядом. Луизе показалось, что та видит ее насквозь. Она отхлебнула сладкого апельсинового напитка и, стараясь не замечать пристального взгляда пожилой женщины, принялась с сосредоточенным видом размазывать по хлебу варенье, словно на свете не было более важного занятия. Намазать его оказалось несколько труднее, чем она ожидала. Следовало быть гораздо более внимательной.

Неожиданно послышался топот копыт и собачий лай. В садовые ворота ворвалась свора гончих, вслед за которой появились пятеро всадников в темно-синих камзолах с красно-белой отделкой и золотыми пуговицами.

Бисквит и остальные карликовые собачки дико завизжали и бросились под стол, надеясь спрятаться под длинными женскими платьями. Девушки захихикали, залились румянцем, как обычные восьмиклассницы, которые вваливаются в столовую после игры в лакросс[43]. Мужчины показались Луизе старыми и далеко не такими симпатичными, как ее новый предмет обожания, который все еще был неподалеку и теперь, стоя на коленях, пропалывал от сорняков цветочные клумбы, в то время как она продолжала краем глаза следить за ним.

— Дорогая моя женушка! — сиплым гнусавым голосом выкрикнул самый грозный из них, снимая треуголку с большим белым пером, под которым обнаружилась весьма стилизованная прическа с буклями по бокам и тугим хвостиком на затылке, скрепленным черной шелковой лентой.

«Пожалуйста, — молча взмолилась Луиза. — Пусть только это относится не к Габриэлле».

И была немало удивлена, когда принцесса приветливо откликнулась:

— Oui, mon cherie?[44]

Ничего себе! Эта красивая девушка-подросток уже замужем. К тому же за этим чучелом?

— Сочту за честь видеть вас сегодня во дворце в половине восьмого вечера. Мы принимаем высокопоставленных военных чинов из Швеции, и было бы лучше, чтобы вы смогли сделать это вместе со мной.

Он просил, но было ясно, что ей придется туда явиться, потому что он сказал это приблизительно таким же тоном, каким принцесса просила Луизу сменить платье. И хотя приказ был в виде просьбы, выбора у нее, конечно, не оставалось.

— Разумеется, буду счастлива, — ответила принцесса без всякого выражения. За этим столом она была единственной, кого не взволновало эффектное появление мужчин. — Будем с нетерпением ждать вашего возвращения. Приятной охоты.