Книга Сломанные цветы - Анна (Фрида) Бергстрем

Он хотел казаться ненавязчивым, но грыз ненужными советами её мозг. Доставал её по мелочам. Бесил всякой ерундой. Порой их согревала оттепель заледенелых душ. Но эти отношения день ото дня становились всё труднее. Город одиночества окрашивался кровавыми закатами. Расплавленный свинец тёк по венам. Становилось трудно дышать.

А волшебства не случалось…

Однажды объятия ночной рубашки из розового ситца перестали дарить ей покой. Над подушкой витали сны цвета грязного асфальта. Полуночные раздумья смешивались пополам с заваркой. Маруся сидела перед монитором, поджав под себя одну ногу.

– Что ты там ищёшь, милая? – спросил Дарлинг.

Пытаясь разглядеть в помойке из цветастых пикселей пароль к обыкновенному счастью, девушка вздохнула:

– Да так, ничего. Просто листаю френд-ленту.

А в сети как всегда царила законсервированная скука. Устав перебирать чужие судьбы, Маруся снова зашла на страничку Серёги.

– Внучок, иди кушать!

– Ща буду!

– Щей не будет. На ужин сегодня блины.

– Бабушка, а можно мне конфетку?

– Только через мой суп!

– Лучше тащи селёдку под шубой! Причём селёдку оставь себе! – требует ненасытная пожирательница вещей. Голод долбит желудок, как перфоратор стену. Но сегодня Серёге плевать на это.

– Хватит жрать мои брюки! Лучше поговори со мной. Я уже стою на учёте в психодиспансере! Но это нам не помешает! – кричит он, стоя напротив открытого шкафа.

– Брюки ням-ням, но скоро закончатся, – ответила моль, не отрываясь от своего дела. – Новые тащи!

– Тебе что-то чёрное постирать? – спросила Бабушка.

– Да. Постирай мои мрачные будни.

– Ты чего?

– Похоже, в этот Новый год меня будет греть батарея и салатик оливье, – ответил Серёга и ещё больше упал духом.

В его жизни происходил некислый замес из чёрного юмора и разочарований. Просто находка для статусов…

В плеере играют: Владимир Депрессняков, София Некротару, Борис Гробовщиков, Кости из будущего, Ляпис Трупецкой, Григорий Склеппс и Джон Тленнон. Экзистенциальные фотографы всегда сохраняют безысходники. А в продажу поступила новая книга: «Лёгкий способ бросить шутить». По телевизору идёт кино «Иван Васильевич впадает в депрессию».

Солнце – долбаный фонарь на самом дне жизни. Однажды Серёга понял это. А потом совершил суицид, сбросившись с дивана. В общем, сегодня он находился в том самом настроенье, когда не понятно, что хочется больше: передохнУть от проблем либо просто переДОХНУТЬ.

Психиатры творят психоарты.

О лени много знают олени.

А у лося сил никаких не осталося.

В душе какой-то сублюструм.

Хоть вешайся с горя на люстре.

Ломается сердце и оптика.

Короче, это паноптикум.

– Нет повести печальнее на свете, чем повесть о котёнке в Интернете, – хихикнула Бабушка.

– Ну что мне делать?

– Во-первых, вынь утопленника из кружки, – распорядилась старушка, указывая на размокший пакетик с чаем. – А во-вторых, не кисни. Всё будет секс-петрушка-рок-н-ролл!

– Да уж, какой там секс? Остаётся только лысого в кармане гонять, вспоминая о девушке с обратной стороны луны, – буркнул Серёга под нос, раскисая ещё больше.

– Лучше курица завтра, чем яйцо сегодня.

– Какая ещё курица на завтрак?

– Успокойся. Всё приходит вовремя к тому, кто умеет ждать.

– Эх, ладно. Пусть будет так, – согласился он и больше не стал на судьбу зря кудахтать.

Прочитав эти строки, Маруся улыбнулась. «И всё-таки он милашка!» – подумала она.

– Кажется, у меня получилось! Теперь он пишет в статусах обо мне!

– Конечно, у тебя жопа-то больше!

– ЧТО?!

– Говорю, у тебя ж опыта больше, – засмеялась подруга. – Ну, то есть, опыта в любовных делах.

А на другой стороне параллельных одиночеств всё без изменений. Солнце страдает от бессонницы. Выражение лица неба не меняется который месяц. И всё остаётся прежним. Одиночество. Интернет. Человек, живущий в сети… В кошельке валяется смятая зелёная бумажка с единичкой и тремя нолями. И вроде бы есть деньги, но он по-прежнему один. Как дурацкий нолик, помноженный на все свои минусы, собранные по карманам. Он так любит поесть, но не знает, что готовит ему завтрашний день. А ещё у него на плите всё подгорает…

– Привет, что делаешь? – вдруг написала ему Маруся.

– Да так… – засмущался Серёга. – Сижу. Жую из консервной банки фасоль. Читаю мессаги в твоём Твиттере. Всё было бы круто. Но в шкафу завелась моль и проела дыру в моём любимом свитере…

А из-за дверцы только и было слышно: «ням-ням».

– Свитерок ням-ням! – причмокивала жирная зараза цвета полинявшего носка. – Такая изысканная нестиранность будит во мне просто звериный аппетит!

– Значит, болтаешься, прожигая дни? – улыбнулась Маруся, услышав этот рассказ.

– Ну да…

– Так давай болтаться вместе!

С тех пор они стали чаще общаться в сети, сближаясь от сообщения к сообщению, которые печатали друг другу десятки раз в день, прыгая нервными пальцами по раскалённой клавиатуре.

– Она наконец-то приняла меня в свою пиксельную семью! – воскликнул человек, живущий в сети.

– Когда вы спали в последний раз? – перебил его врач.

– Спать? Но я уже спал в этом месяце!..

– Вы не ответили на мой вопрос.

– Доктор, если вы меня вылечите от интернет-зависимости, я добавлю вас в друзья!

– Такой большой и такой несМЫШлённый, – хихикали мышки в мягких свитерках, живущие у него за плинтусом.

В ту ночь унесённой холодным солнцем тоже не спалось… Если делаешь что-то плохое каждый день, быстро втягиваешься. Сны нужны для того, чтобы хоть немного побыть с тем, кого нет рядом. Маруся скучала по Серёге всё сильней. Наконец, она оставила свои мысли о том, что было лучше не говорить, и провалилась в долгожданную дрёму.

И вдруг ей приснилось, что рядом с ним её руки превращаются в два серебряных крыла. Но сон быстро закончился. И она смотрела совсем другие сказки широко закрытыми глазами.

– Ты представляешь, мне приснилось, что какой-то человек хватал меня за руки! – пожаловалась она своему парню, проснувшись посреди ночи от ужаса, который её терзал.

– А больше он тебя ни за что другое не хватал?

– Не хватал. Но мне хватило и этого кошмара…

– А что было потом?

– А потом он прикинулся Дьяволом и сказал: «Даже у Бога есть свой ад – это его любовь к людям». Потом он сломал мне пальцы. А я всё корчилась в муках. Сведённые судорогой губы шептали: «Господи, ну за что?» А изо рта Дьявола вылетели такие слова: «Бог мертв; из-за сострадания своего к людям Бог давным-давно умер»…