Книга Улыбайлики. Жизнеутверждающая книга прожженого циника - Матвей Ганапольский

– Я могу к тебе залезть? – снова крикнул я.

– Залезай, – прогудело из-под лодки.

Я лег на песок, с трудом протиснулся в душную темноту и уткнулся в писклявого, который лежал на чуть влажном песке.

Однако даже темнота не помешала мне обнаружить, что Коля был совершенно голый.

– Ты чего? – удивился я. – А где трусы?

– Иоси забрал, – нехотя выдавил Коля.

– Зачем?!

– В наказание, что с лекции ушел. Теперь хочет, чтобы я голый побежал по пляжу, вошел в гостиницу и сел на свое место. Через час отдаст трусы.

– Идиот он! – возмутился я. – А ты бы сказал, что не снимешь. И вообще, что он себе позволяет, этот дебил? Лучше бы своими палестинцами занимался!

– Храбрый ты, – как-то затравленно съязвил Коля. – Вот ты сам ему и скажи!

– Вот увижу и скажу!

– Так скажи, скажи! Прямо сейчас скажи! – вдруг истерично заорал на меня писклявый.

– Да что с тобой! – крикнул я в ответ, тряся его за плечо. – Я прямо сейчас и говорю – Иоси дебил, и методы у него солдафонские. И когда я приеду в Москву, то буду на него жаловаться!..

– Это пг-г-гекрасно! – раздался из темноты голос Иоси. – Тогда и ты г-г-газдевайся!..

Я взвизгнул и больно ударился головой о лавку лодки, висящую надо мной.

Все стало ясно.

– Это не он дебил, а ты! – с ненавистью прошептал я писклявому. – Ты чего сразу не сказал, что он здесь?! Знаешь, тебе лучше у своего вонючего озера сидеть! В валенках! Да ты и сам валенок!!! Это же надо, не посмотреть по сторонам и привести сюда этого… Ты что, «17 мгновений» не видел? Профессора Плейшнера помнишь?!

– Я помню Плейшнера, – привычно захныкал Коля. – Только когда я сюда залез, он уже тут был. Я его спросил, что он тут делает. Он сказал, что в засаде. Я спросил, на кого засада, на палестинцев? Нет, говорит, на тебя! И трусы отобрал!..

Писклявый чуть не плакал.

Повисла пауза.

– Г-г-газдевайся, – холодно повторила темнота голосом Иоси. – Будете голыми бежать стометг-г-говку.

Я раздавленно молчал, хотя понимал, что нужно сопротивляться. Из-за этих чертовых помидоров не только вся поездка оказалась испорченной, ужаснее было ощущение, что Иоси держит меня в постоянном страхе, а вот это уже серьезно!

И я понимал, что либо останусь вечным пугливым зайчиком, либо что-то как-то изменю.

Но что и как?!

Драться с Иоси не было смысла – я бы умер, прежде чем шевельнулся. Однако, если моя профессия журналист, то есть, вторая древнейшая, то это значит, что теоретически я не только мастер художественного слова, но еще и обмана, подтасовки и мистификации.

И хотя последнее я использовать не пробовал, но, видимо, как минимум я способен к диалогу.

Ведь не зря говорится, что любая война заканчивается переговорами.

Так что, во-первых, нужно было успокоиться и потянуть время.

Перевернувшись на спину, я лег рядом с Колей.

Писклявый немедленно прикрыл руками свое хозяйство.

Мизансцена напоминала триллер, в котором еще живых, но уже голых журналистов, какой-то наркобарон положил в могилу.

Их еще не совсем засыпали, чтобы они прошептали последнее «прощай» заходящему солнцу и услышали злорадный смех своих мучителей, которые как раз обсуждают отмыв очередного миллиона.

И вот эти жертвы лежат в могилке, и в последний раз слышат, что снаружи плещется море и кто-то играет на гитаре.

Но это хороший триллер, а это значит, что два журналиста должны что-то придумать, чтобы не отдаться могильным червям, пристрелить наркобарона, переспать с его молодой женой, обчистить его сейф и в финале фильма танцевать с мулатками у местного моря.

Было понятно, что нужно действовать решительно, но аккуратно, используя проверенную демагогию.

– Иоси, – начал я задушевно, – за что ты так не любишь Россию?

– Я люблю г-г-госсию, – хмыкнул из темноты Иоси. – Мой дедушка приехал сюда из Ленинграда. Я не люблю вг-г-гунов!

– Врунов? – искренне удивился я. – Но мы тебе ничего не обещали!

– Вы обещали не мне, а госудаг-г-гству Израиль.

– А что мы ему обещали? – ошарашенно спросил Коля.

– Вы знали, что поездка организована Министерством сельского хозяйства. Вы думаете, что министерство дает деньги на ваше купание? Вы приехали, а теперь убежали с лекции. Но деньги на вашу поездку взяли с налогов евреев. У нас очень высокие налоги, а значит, вы не уважаете Израиль.

– Какое министерство, какие налоги?! – заныл писклявый. – Невозможно слушать этого дедулю, он мозги вынимает.

– Этот дедуля придумал капельное орошение, – жестко сказал Иоси. – Он спас Израиль от голода, когда мы воевали, не было еды, а сюда уже поехала алия. Слушать его – высокая честь! Но вы обманули Израиль. А если вы обманули Израиль – значит, вы обманули меня.

– Это твоя личная точка зрения, – попробовал возразить я.

– Нет! – решительно обрубил меня Иоси. – Я говорил – евреи не ангелы, но они евреи. Если бы мы думали иначе, нас бы уже не было!

Я растерянно замолчал и подумал, что, как ни странно, мне нечего ответить этому шабаковцу. Может, он примитивный солдафон, но против его конструкции «государство – это я, а я – это и есть государство» было трудно возразить.

– Может быть, у нас в Петушках помидоры не растут, потому что мы отдельно, а государство отдельно? – задумчиво сказал Коля. – Может, дело не в солнце?..

– Все, поговог-г-гили! – резко подытожил разговор Иоси. – Снимай тг-г-гусы и бегом домой! – Он, видимо, обращался ко мне. – Конечно, вы не обрезаны, а это некрасиво. Но евреи и не такое видели!..

– Послушай, извини, – примирительно сказал я. – Мы больше не будем. Понимаешь, мы никогда не видели такой пляж, такое море. Я был на море только в Крыму, а оно там вечно холодное. Для меня этот песок – такое же чудо, как для тебя снег. И неизвестно, когда мы еще сюда попадем. – Я улыбнулся сам себе: – Дай покупаться перед смертью! Серьезно, дай нормально искупаться, а потом пусть не только обрежут, но и вообще отрубят!..

– Это не наши методы, – заметил Иоси. – Хотя… – его голос стал задумчивым, – в этом что-то есть… Ладно, – сказал он после паузы, – купаемся пятнадцать минут!..

Из темноты в руки Коли полетели его арестованные трусы, а уже через минуту мы стояли по горло в парной воде, наслаждаясь теплой волной, как приговоренные наслаждаются последней сигаретой.

Иоси сидел на лодке, внимательно наблюдая за нами, как удав за кроликами.

– Послушай, я живым ему не дамся, – нервно произнес писклявый, подпрыгивая на волнах как поплавок. – Ты знаешь, что там? – Он махнул рукой в сторону корабля, стоящего на далеком траверсе. – Там Греция! Может, украдем лодку?!