Книга В шатре у бедуина - Энни Уэст

— Что случилось?

Он пожал плечами:

— Ничего. Опять разговоры. Предложения, встречные предложения. Вежливость и ритуалы… — Он криво усмехнулся. — Дело утомительное. Но необходимое.

Кэсси нахмурилась. Она знала, какое бремя нес на своих плечах Амир. Но он управлялся с ним так легко, что она иногда забывала, что он — правитель богатого королевства и ответствен за благополучие миллионов его жителей. А тут еще и она не дает ему побыть наедине с самим собой после тяжелого дня. Она потянулась к своему плащу, впервые осознавая, какую трудность представляла для него. Несмотря на благодарность за его защиту, она была чересчур поглощена собственными переживаниями, чтобы понять, что ему здесь не нужна. Она только и делала, что боролась со скукой и тревогой, зная, что шатер окружен вооруженной охраной. Среди них были и мужчины, которые ее похитили.

— Ты танцовщица? — спросил он.

В течение последних дней их разговоры были исключительно безличными. Словно они негласно договорились, что лучше будет держаться друг от друга подальше. Судя по всему, именно поэтому он так редко бывал в шатре. И все же она оживлялась в его присутствии и не переставала о нем думать даже тогда, когда его не было рядом.

— Нет. — Кэсси была слишком фигуристая для подобной профессии. Но объяснять это она не собиралась. Не хватало еще привлекать внимание к ее перезрелым формам. Он и так успел насмотреться.

— Было похоже на танцевальные упражнения. — Он остановился перед ней, и Кэсси заглянула в его красивое волевое лицо.

— Несколько лет назад я занималась танцами, но в этом комплексе есть элементы пилатеса и йоги. Мне нужно чем-то занять себя. Я чуть ли не на стену лезу от безделья.

Амир не привез ни книг, ни документов на английском языке, которые она могла бы читать. Время тянулось бесконечно. Амир дал ей бумагу, и она написала длинные письма друзьям; отправить их удастся, только когда она выберется отсюда. Но с этим покончено. Сегодня она от скуки считала кисточки на гобеленах. Так она с ума сойдет. Стоит ли удивляться тому, что ее мысли все время возвращались к Амиру?

— Я актриса, — выпалила она, чтобы заполнить тишину. — Поддерживать форму очень важно. Мало кто знает, как выматывает одно лишь представление.

Кроме того, учитывая ее склонность к полноте и пристрастие к шоколаду, физические упражнения ей необходимы.

— Актриса? — Он приподнял одну темную бровь. — А что об этом думают твои родители?

Она едва сдержала улыбку.

— Это достойная работа, между прочим. — Когда ответа не последовало, она пожала плечами. — Родителей у меня нет. Мать умерла в прошлом году.

— Мне очень жаль. — Он замолк на секунду, задумчиво сморщив лоб. — Должно быть, ты потеряла отца очень юной.

Кэсси хотелось согласиться и прекратить разговор, но на лице Амира было написано такое беспокойство, что заготовленные слова не сорвались с ее губ.

Большую часть жизни Кэсси доводила до совершенства искусство держать свою частную жизнь в тайне от посторонних. И все же что-то в этом мужчине с пронзительными глазами не давало ей замкнуться в себе. Ему она могла довериться.

— Мой отец… — Она пожала плечами и посмотрела через плечо Амира. — Мы с ним не общаемся.

Это еще мягко сказано. На самом деле он знать ее не хотел.

— Но он обязан заботиться о тебе. Защищать тебя.

Кассандра резко отвернулась, прошла к столику и опустилась на небольшую подушку.

— Кэсси?

Она подняла глаза. Он смотрел на нее, сведя брови на переносице. Он казался измотанным и усталым, еще когда переступил через порог шатра, а она раздосадовала его еще больше.

— Все нормально, правда. Столько лет уже прошло. — Она взяла урюк с тарелки, принесенной слугой.

Одним плавным движением Амир сел на подушку рядом с ней, скрестив ноги. Его колено коснулось ее бедра, и Кэсси вынудила себя не отодвигаться.

— Расскажи мне.

Кэсси посмотрела на урюк, зная, что его сладость во рту обернется горечью, и отложила его на край тарелки.

— Забота моего отца сводилась к оплате за интернат, куда он меня отослал как можно раньше, чтобы я не мешалась под ногами.

— Возможно, он хотел, чтобы ты получила хорошее образование.

Она косо глянула на Амира и покачала головой:

— Он никогда не хотел меня. Я была обузой.

В шатре повисла тишина. Амир потянулся за урюком, который она отложила, и откусил. Она старалась не смотреть на его длинные пальцы, блестящие белые зубы и твердую линию челюсти. Его губы. Интересно, они также же мягкие, как ей кажется?

— Мужчины довольно сдержанны в проявлении привязанности.

Она рассмеялась — горько, невесело, — понимая, что прошлое еще не забыто и не похоронено.

— Кэсси? Что такое?

Кассандра склонила голову и встретилась с ним глазами. Она готова была поклясться, что увидела в его лице сочувствие. Эффект был подобен удару тарана о прочную стену ее самоконтроля. За все годы своей жизни она встречала лишь крупицы понимания или сочувствия. Не этого она ждала от шейха чужой страны. Она чувствовала себя… уязвимой. Это ей не понравилось. Выживание зависело от ее решительности и самостоятельности. Именно поэтому она постоянно старалась себя чем-нибудь занять. Она всегда искала новый вызов, с головой бросаясь в очередной проект в попытке забыть об угрожающей пустоте внутри. Именно так она начала вести актерские курсы в общественном центре. В свою очередь это занятие навело ее на мысль о волонтерстве за рубежом.

— Очень мило, что ты беспокоишься, но все уже в прошлом.

Его проницательный взгляд сказал ей, что он не купился на ложь.

Она медленно вдохнула побольше воздуха.

— Мои родители не были женаты. У отца была своя семья, и он не намеревался оповещать ее о моем существовании.

— Понимаю.

Кэсси в этом сомневалась. Но она не собиралась сообщать ему о том, что ее мать была любовницей отца и жила на его содержании, пока он был со своей семьей и законной женой. Ни один, ни другой не желал иметь ребенка. Кэсси была помехой, случайностью, которой не должно было произойти.

— Так что некому было волноваться по поводу избранной мной карьеры. Я сама принимаю решения.

— А кто теперь беспокоится за тебя, ждет, когда ты вернешься?

Она нацепила на лицо широкую улыбку:

— Работать в школе я начну только через неделю. Но хозяйка квартиры будет ждать открытки из Тарахара, и все мои подруги предвкушают увлекательные рассказы обо всех моих приключениях. Мне есть что им рассказать, разве нет?

Он не улыбнулся:

— Так, значит, никого особенного нет?

Кэсси с трудом сглотнула: