Книга Дело о драгоценных рыбках - Джон С. Клэр

Я последовал за ней. Она замахнулась поленом, а я рванул занавеску.

Никого.

Я глубоко вздохнул. Мы с Санни вышли из ванной. Я себя чувствовал преглупо, но прежде, чем кто-то успел хоть слово сказать, Санни приложила палец к губам и показала в направлении чердака.

Элмо вскарабкался наверх первым, а следом за ним — Санни и я. Остальные не отставали.

Поднявшись по лестнице, мы осмотрелись по сторонам. Кровать представляла собой двуспальный матрас, лежащий прямо на полу, поэтому и тут спрятаться было негде, кроме платяного шкафа.

Санни рывком распахнула дверцы шкафа. Он был забит одеждой, в основном платьями Фей.

Элмо начал тыкать в одежду своим поленом, чтобы удостовериться, что за ней никто не скрывается.

— Хватит, Элмо, — остановила его Ришель, которую била мелкая дрожь. — От одежды одни лоскутки останутся. Никого тут нет.

— Совсем тю-тю. — Ник покрутил: пальцем у виска.

Лиз обернулась к нему:

— Продолжаешь скучать, Ник?

— Только не сейчас, Лиз. Только вне сейчас.

Чем дольше мы осматривали чердак, тем больше Лиз убеждалась, что в доме кто-то побывал. Все ящики столов отца и Фей были выдвинуты и внутри все перерыто.

— Именно так и поступают взломщики, — заявил Элмо. — Быстрее всего проверить содержимое письменного стола можно, если сначала открыть нижний ящик, быстро пошарить там рукой, а потом таким же манером разделаться с остальными ящиками. Они не трудятся задвигать ящики обратно, :потому что им нужно смыться как можно быстрее.

— Вообще-то мой отец немного безалаберный, — признался я. — Может, он «сам все так оставил.

— Нет, — Элмо покачал головой. — Когда ты очень спешишь, ты не выдвигаешь подряд все ящики, некоторые оставляешь-, на месте. Говорю по личному опыту.

Я кивнул. Элмо был прав.

Мы закончили осмотр чердака и вернулись обратно в гостиную.

— Как вы думаете, каким образом взломщик проник в дом? — спросила Ришель, явно нервничая.

— Интересный вопрос. — Я нахмурил брови, сложил руки на груди и начал прохаживаться перед ней взад-вперед. — Давай подумаем. Он мог продырявить крышу и залезть в дом. Но тогда там должно было бы остаться отверстие — а его нет. Он мог разбить стекло. Он мог сделать подкоп... Ага, я понял!

Я повернулся кругом лицом к ней.

— Знаешь, что я думаю?

— Нет.

— Я думаю, он повернул ручку входной двери и просто вошел. Дело в том, что она не запирается.

Санни прыснула со смеху.

— Том, — резко одернула меня Ришель.

— Что?

— Заткнись.

— Ребята, шутки в сторону, — сказала Лиз. — Нам нужно позвонить в полицию.

— Но мы не знаем, было ли что-нибудь похищено, — возразил я.

— Но мы же знаем, что у нас кто-то побывал. Мы обязаны сообщить об этом.

— Мы думаем, что здесь кто-то был. Но поверит ли нам сержант Блуэтт?

— Кроме того, — добавила Санни, — может, это его работа.

— Вот-вот, — отозвался Ник, — возможно, ему опять понадобилось орегано.

— А я настаиваю на том, чтобы мы заявили в полицию, — упрямо твердила Лиз.

— А не лучше ли дождаться папиного возвращения и уже потом, если он захочет, сообщить, куда надо? — предложил я.

— Лучше всего сесть на ближайший автобус до Нак-Нака и уехать домой! — не выдержала Ришель. — Я не желаю оставаться в доме, куда всякий может залезть, потому что там нет замка на двери. Я только понять не могу, почему это никому не пришло в голову раньше?

Остальные были с ней согласны. Я с отчаянием видел, что доводы Ришель кажутся им убедительными.

— Она, наверное, права, — неохотно признала Санни. — Вспомните, у нас ни электричества, ни телефона.

— Да, — согласился Ник. — Конечно, она права. Нужно сматываться отсюда.

— Не вижу причин, — возразил я. — Мы можем выпутаться из этой передряги. Если будем действовать дружно.

Лиз и Элмо переводили взгляд с меня на остальных, потом переглянулись между собой.

— В самом деле, Том, нам лучше уехать, — наконец мягко произнесла Лиз. —Подумай хорошенько, твоему отцу только возни с нами сейчас не хватало. Ведь Фей в больнице, и все такое. От нас будет вреда больше, чем пользы.

Я пожал плечами. Все остальные потянулись в мастерскую собирать вещи.

Я запихнул свой альбом, кепку и кошелек в рюкзак. Значит, отчаливаем. Отлично!

Двери, ведущие к причалу, были открыты. Я подошел, чтобы закрыть их, но вместо этого под влиянием импульса выскочил на улицу. С каждой минутой тьма все сгущалась. С запада шла огромная грозовая туча, похожая на мохнатого зверя.

Жители домов, стоявших прямо на прибрежной полосе, готовились встретить шторм. Они закрывали окна, хлопали ставнями. Я видел, как Блисс Белл опускала жалюзи и закрывала веранду.

Где-то там, в старом добром Баньян-Бее, жил кто-то, кто перерезал провода и вломился в наш дом.

Но зачем? Что они имеют против нас?

Мои мысли путались. А что, если Фей ни в какую аварию не попадала, что, если все это было подстроено?

Вдруг кому-то понадобилось одурачить отца?

Возможно, тот же самый человек поставил себе цель и нас выжить отсюда?

Если это так, ничего у него не выйдет. Я не сдамся так легко. Я вернулся в дом и пошел прямиком в мастерскую.

— Давай собирайся, Том, — поторопила Лиз. — Не*хватало еще автобус пропустить.

Я покачал головой.

— Никуда я не поеду. Они уставились на меня.

— Но, Том, не можешь же ты тут остаться один! — воскликнула Санни.

— Еще как могу, — ответил я. — Это дом моего отца. Он просил меня присматривать за ним. Я остаюсь.

Когда мы подходили к автобусной остановке, небо было сплошь затянуто тучами, но дождь еще не шел. Всю дорогу мы хранили молчание. Ребятам было не по себе, потому что они бросали меня одного. Да и я чувствовал себя неловко, потому что втянул их в это неудачное путешествие. Что скажут родители, когда их чада вернутся домой так рано?

«ШЕЙЛА» уже стояла на остановке, когда мы подошли. Водитель дремал на переднем сиденье, но встрепенулся, когда вся компания начала загружаться в автобус.

— Обратно к грязи и шуму? — спросил он.

— Да, — ответил Ник. — Слишком много потрясений.

— Бей — это старый тихий городок, — отозвался водитель. — Вы можете смеяться, но другого такого мирного и спокойного места на свете не сыщешь.

Он был прав. Не было места тише и спокойнее до того момента, как здесь появились мы.