Книга Побег на Памир - Алекс Войтенко

я нахожусь в пути уже больше недели, расстояние пройденное мной, вполне реально. Вполне возможно, что за эти годы, граница сдвинулась в ту или иную сторону, и сейчас я нахожусь либо уже в Афганистане, либо еще в СССР. И то, и другое, заставляет задуматься. В первую очередь о том, что же делать дальше? Возвращаться обратно, или двигаться вперед. По идее, если граница между странами, осталась на том же месте, получается, что движение на юг, то есть вниз с перевала приведет меня именно в Афганистан, до столицы которого судя по установленной таблички всего триста верст. Расстояния здесь указывались именно в верстах, а не километрах, что явно говорило о том, что пост этот был поставлен еще до Октябрьской Революции. И в тоже время обратный путь, вернет меня в СССР. Но если так подумать, то обратного пути для меня не существует. Там я преступник, да куда именно идти, я просто не представляю. Опять блуждать по горам, в надежде наткнуться на какое-нибудь поселение? А какая разница? Тоже самое можно сделать, продолжив путь и по афганской стороне. А после просто выйти на официальную границу и сдаться пограничникам. Вопрос только — зачем?

К тому же, насколько я помню из Советской Энциклопедии, весь север Афганистана, вплоть до Иранской границы, прекрасно понимает и говорит на Узбекском, Туркменском, Таджикском языках. При этом на узбекском языке говорит, как минимум десять процентов, населения всего Афганистана. Другими словами, проблем с пониманием и общением у меня не ожидается. Немного жаль того, что на чердаке дома осталась закладка с деньгами и документами, но с другой стороны, туда еще нужно как-то умудриться попасть. Да и по большому счету, проблемы могут возникнуть на любом этапе. К тому же советские деньги тут не котируются, разве, что золото. Но теперь уже поздно об этом сожалеть. Здесь же, я вполне смогу сойти за своего, хотя бы вначале пути, а уж что-то заработать, возможно и, будет некоторой проблемой, но есть надежда, что с этим, я смогу справиться. Да и по большому счету, я просто устал блуждать по горам. А здесь, осталось только спуститься вниз, и все. В конце концов и здесь люди живут.

Очень скоро, я понял, что просто уговариваю себя плюнуть на возвращение и идти вперёд. По большому счету, так и следовало поступить. Позади хоть и были родные места, но там меня ждали только проблемы. Здесь же передо мною лежал целый мир, фактически огромный земной шар, и имелась надежда, что я смогу посмотреть хотя бы часть его. В противном случае, если даже я, вернусь назад, и отсижу положенный срок за убийство, потом буду горько жалеть о том, что у моих ног лежал целый мир, а я, испугавшись, или найдя какую-то другую причину, отверг эту возможность. Отбросив в сторону, все сомнения, решил больше даже не думать о возвращении, и идти вперед.

Оглядевшись вокруг, подыскивая себе местечко для небольшого отдыха, и возможного ночлега, вдруг, слегка очумел, увидев примерно на уровне примерно шести метров над площадкой, застекленное окошко. Вначале, подумал, что мне просто померещилось, и я зажмурившись, потряс своей головой. Но повторный взгляд подтвердил увиденное. С другой стороны, если здесь находится граница, между двумя странами, стоит шлагбаум, следовательно, когда-то давно, этот перевал был рабочим. То есть его достаточно активно использовали. А раз так, то наверняка должна быть хотя бы небольшая сторожка, которая укроет пограничную стражу, а возможно и таможенного чиновника, от дождя, ветра, снега, наконец. Это сейчас середина лета, а что здесь происходит зимой?

Хотя если к зиме перевал закрывается то и пограничная стража, возвращается в какое-то селение, но ведь дожди бывают и летом. Размышляя про себя подобным образом я огляделся, прошел с десяток шагов, и заглянув за выступающий камень скалы, обнаружил там слегка запущенную, но когда-то довольно ухоженную площадку, с каменной дорожкой ведущей к широкому крыльцу, сложенному из плоских камней, за которым находилась даже на первый взгляд, массивная обитая железом дверь, укреплённая вдобавок ко всему металлическими полосами. Дверь располагалась в монолитной скале, и вела куда-то вглубь нее. Рядом с дверью находилось высокое, но узкое застекленное окно, предназначенное скорее для естественного освещения внутренней части, чем для чего-то иного. Конечно стекло было изрядно загрязнено за прошедшие годы, но тем не менее даже сейчас, сквозь него можно было разглядеть небольшой холл с несколькими дверями, и каменную лестницу, ведущую куда-то наверх. Похоже, когда-то здесь была пещера, позже облагороженная до жилища, все увиденное мной, говорило именно об этом. Справа от крыльца, находилась небольшая клумба, на которой сейчас уже ничего не росло, а слева лежало на камнях невысокое раскидистое дерево. Возможно, оно и росло здесь, когда-то, но судя по его теперешнему виду, давно засохло, а однажды просто завалилось набок.

Меня несколько потряхивало от обнаруженного жилища, но тем не менее, я дойдя до входа, решительно протянул руку к двери и несколько раз стукнул по ее полотну костяшкой пальца. Как бы-то ни было, а входить в чужой дом без стука, было нехорошо. Правила вежливости, заставляли постучаться и спросить разрешение. После, приоткрыв дверь, произнес вслух слово-просьбу войти, и переступил через порог дома. Дверь изнутри, была снабжена небольшим тросиком с противовесом, который своей массой, заставил полотно двери, вернуться в исходное состояние. Что удивительно, несмотря на ярко выраженную древность всего увиденного, дверь открылась вполне свободно, даже не перекосившись и не разбухнув от прошедших лет бездействия, хотя и поскрипывая при открывании.

Войдя внутрь, я осмотрелся. Здесь, хоть и царил полумрак, но благодаря наличию пусть и загрязненного но окна, было можно хотя бы рассмотреть обстановку. Двери ведущие из общего холла в какие-то другие помещения были закрыты, и я не решился заглядывать за них. Зато каменная лестницу, ведущая куда-то вверх, так и манила меня подняться по ней. И хотя, прошедшие годы не добавили ей прочности, но мне почему-то казалось, что в отличие от любого дома, построенного внизу, этот дом, да и лестница, еще смогут служить десятки, если не сотни лет, не подвергая своих хозяев никакой опасности.

Перил у лестницы не имелось, но поднявшись на два десятка ступеней, пролет оказывался зажатым между двумя стенами, и поэтому касаясь рукой одной из них, я осторожно пошел наверх, внимательно, насколько это было возможно во все сгущающейся темноте, разглядывая ступени. Наверху меня ждала небольшая площадка, а за нею очередная дверь. Здесь было уже темно, и поэтому я пытался, что-то рассмотреть, время