Книга Грымза с камелиями - Юлия Климова

– В каком смысле?

– Из одежды, не могу же я на собеседование идти в джинсах с дыркой на коленке.

Альжбетку мы уже посвятили во все наши планы, так что лишних вопросов она задавать не собиралась.

– У меня есть две юбки и платье, – щедро предложила Альжбетка.

– Показывай юбки, – потребовала я.

Альжбетка достала два маленьких кусочка материи и протянула мне.

– Это что? – спросила я, и брови мои поползли вверх. – Носовые платки?

– Нет, это две мои самые любимые юбочки.

– А на чем они вообще держатся?

Я крутила в руках эти изделия, не понимая даже, где у них перед, а где зад. Я, конечно, покупаю изредка модные вещи и даже пару раз надевала короткий топик, но... Короче, за Альжбеткой мне не угнаться.

– На бедрах держатся, – со знанием дела вмешалась Солька, – у нас девчонки в старших классах только так и ходят.

– Кошмар, – выдохнула я, возвращая Альжбетке ее богатство, – давай платье.

Она недовольно хмыкнула (наверное, обиделась за свои юбчонки) и достала вполне приличное черное платье. Хорошо, что я пониже ростом, за счет этого юбка удачно прикрыла мои ноги – еще на привале я зацепилась коленом за противный сучок, и теперь на джинсах зияла дыра, а на коленке заживала рана, так что сверкать этим на собеседовании мне не хотелось.

– Я в нем пойду, – решительно сказала я, слегка закатывая рукава.

– Только осторожно, – взмолилась Альжбетка, – оно у меня на все случаи жизни.

– Универсальное, что ли? – ехидно спросила Солька.

– Да, и нечего смеяться, оно, между прочим, стоит две тысячи долларов.

– Сколько? – воскликнули мы с Солькой.

Вообще-то, теперь у нас деньги были, и весьма приличную сумму на всякий случай я взяла с собой, но все же платье за такие деньги никак не укладывалось у меня в голове. То есть я знаю, что на свете есть платья и подороже, но, пожалуй, это первое за такую цену, которое я не только подержала в руках, но еще и надела.

– Выклянчила у кого-то? – спросила Солька.

– Вовсе нет, мои поклонники сами меня балуют, – фыркнула Альжбетка.

– Не сомневаюсь, – скептически сжав губы, сказала Солька.

Кто еще может идти устраиваться на работу на место горничной в платье за две тысячи долларов – только я!

– Хорошо, что оно у тебя не новое, – сказала я, поглядывая на себя в зеркало, – хоть не выглядит на такие деньги.

– Что? – обиделась сразу Альжбетка. – Ничего ты не понимаешь в платьях, я его всего раз пять надевала.

Я вздохнула и сказала:

– Присядем на дорожку.

– Присядем, – кивнула Солька.

Мы дружно расположились на кроватях, вздохнули и переглянулись.

– Ты не волнуйся, – приободрила меня Солька, – все будет хорошо, я тут за всем пригляжу.

– Мы вместе приглядим, – поправила ее Альжбетка.

Я посмотрела на свои кроссовки и спросила:

– А хрустальных башмачков у тебя нет?

Альжбетка стала рыться в своей огромной сумке и через минуту достала черные туфли. Как ни странно, каблук был вполне приемлемый – невысокий и устойчивый.

– Они мне велики, – сказала я, любуясь на свою ногу с повисшей на ней туфлей.

– Я сейчас газеты напихаю в мысок, – засуетилась сердобольная Солька.

Вот так, в платье за две тысячи долларов и в туфлях, набитых газетой, я направилась в сторону нашего будущего богатства. По дороге я продумывала линию поведения, но запуталась в мыслях уже на полпути и решила, что просто поплыву по течению. Подойдя к забору, я достала объявление и решительно позвонила три раза. Калитку, которая больше напоминала пуленепробиваемую дверь, открыла мне шустрая маленькая женщина.

– По объявлению? – спросила она, оглядывая меня с ног до головы.

Я протянула бумажку и, решив пока не открывать рот, просто кивнула.

– Иди за мной, с дорожки не сворачивай, тут все посажено не для того, чтобы топтать.

Вполне гостеприимно, а вам как кажется?

Я отправилась вслед за бойкой Дюймовочкой. Собственно, как можно сойти с дорожки, я так и не поняла, потому что она была выложена по бокам аккуратненькими бетонными плитками. Участок был уже облагорожен, но все же бросалось в глаза, что работы время от времени возобновляются. Я покосилась в сторону интересующего меня охотничьего домика и прибавила шаг – у меня будет эта работа, во что бы то ни стало будет!

– Ноги вытирай, вот когда сама тут полы намоешь, тогда и поймешь, что это за труд.

Я послушно потеребила туфлями лежащую на полу тряпку. Газета, напоминая о своем присутствии, больно уткнулась в мой большой палец.

– Чего стоишь, проходи на кухню.

– А где она? – мягко поинтересовалась я. Эх, если бы не бриллианты, я бы вела себя совсем по-другому, Дюймовочка уже лежала бы на полу в предобморочном состоянии и просила пощады.

– Перед твоим носом, – женщина ткнула пальцем в сторону коричневой двери.

Я огляделась по сторонам: большая гостиная, дверь под лестницей, дверь рядом с кухней, красиво выложенный паркет, две огромные пальмы, песочный диван, стопка нераспакованых коробок, телевизор, весьма оригинальные шторы...

– Чего стоишь, иди!

Это ради больших денег, это ради бриллиантов, это ради девчонок и ради собственного дела... Внушение помогло и, дернув золотую ручку, я вошла в кухню.

Кухня впечатляла! У меня такого размера комната. Кругом было чисто, модно, и к тому же вкусно пахло. Хорошо, я буду здесь работать, уговорили.

– Звать тебя как? – смахивая со стола пыль, которой не было, спросила Противная Особа.

– Аня.

Это был тот случай, когда меня мое имя не подвело, вряд ли бы этой грымзе понравилось, если бы я сказала – Альжбетта.

Особа еще раз оглядела меня с головы до пят, скривилась и сказала:

– Ну, хорошо, надевай передник – и за работу.

Я пожала плечами, подошла к стене, взяла один из белых фартуков, быстренько натянула его на себя и ехидно спросила:

– Достаточно ли я теперь хороша, чтобы пополнить ряды прислуги в этом доме?

Особа топнула ногой и затрясла в воздухе пальцем:

– Я не потерплю тут подобных штучек!

Да она еще и нервная к тому же...

– А давайте вы тоже представитесь, – предложила я, – это, возможно, нас сблизит, все же в одной сфере работать будем, коллеги, так сказать.

– Сравнила себя со мной, – фыркнула в ответ Особа, – я здесь всем управляю, я у хозяйки уже десять лет служу! А называть меня будешь Екатериной Петровной, поняла? Глушакова Екатерина Петровна – мое полное имя.