Книга Отчаяние и… надежда - Линн Грэхем

– Ничего, теперь мой сын со мной, а там посмотрим…

У Полли зазвенело в ушах. Этот звук все нарастал, и она закрыла руками уши. Как сквозь вату она слышала продолжение их разговора, но не могла разобрать слов. Когда она осмелилась выглянуть из своего укрытия, коридор был пуст.

Не очень сознавая, что делает, Полли бросилась в свою комнату. Золотоискательница… Шантажистка… Все еще не веря, что услышанное относилось к ней, что именно так думает о ней ее муж, Полли бросилась на кровать.

Душевная боль становилась нестерпимой. Рауль презирает ее. Неужели с этим человеком она надеялась начать в Венесуэле новую жизнь? С мужчиной, который откровенно не желает и презирает ее? В ее смятенном состоянии ясно было только одно – она не может доверять Раулю, не может рисковать сыном и ехать в Венесуэлу.

Через некоторое время нянечка ввезла коляску с Луисом. Увидев, что Полли одета в халат и тапочки, женщина улыбнулась.

– Я вижу, вы как раз собирались идти за малышом. Ваш муж сказал, что вы спали, когда он заходил к вам. Но я знаю, что вы любите кормить Луиса сами.

Только когда за нянечкой закрылась дверь и Полли осталась вдвоем с сыном, она перевела дыхание. Пытаясь справиться с парализующим страхом, она посмотрела на младенца и приняла решение.

Схватив с тумбочки записную книжку, Полли стала судорожно листать страницы, пока, наконец, не нашла номер, который ее подруга Макси заставила записать, когда они виделись в последний раз на оглашении завещания их крестной.

– Лиз всегда знает, как со мной связаться, – сказала тогда Макси.

Дрожащей рукой Полли набрала номер Лиз Блэйк. Как только пожилая женщина поняла, кто звонит, она продиктовала номер Макси. Услышав в трубке такой знакомый, слегка хрипловатый голос подруги, Полли ощутила огромное облегчение.

– Это я… Полли, – быстро заговорила она. – Макси, мне нужно где-то укрыться…

Час спустя, оставив записку Раулю, Полли с Луисом на руках вышла из дверей клиники и села в поджидающее ее такси. Регистратор ничего не заметил, занятый приемом новых пациентов.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Полли вкатила коляску в комнату. Отбросив назад гриву своих потрясающих белокурых волос, Макси склонилась над малышом и воскликнула:

– Какой же он прелестный! Так бы и украла его у тебя.

Глазами, полными любви, Полли посмотрела на спящего сына. Ему исполнилось уже четыре недели, и с каждым днем он становился все красивее. Испытывая чувство глубокого раскаяния за то, что лишает Рауля возможности видеть, как растет его сын, она дважды посылала короткие письма с вложенными фотографиями Луиса доктору Бивану в клинику, зная наверняка, что он обязательно передаст их Раулю.

Сказочный пентхаус, в котором она поселилась, принадлежал Макси и ее мужу, Ангелосу. Сами супруги жили в другой, не менее роскошной квартире в центре Лондона, представив дело так, будто это не они оказывают любезность Полли, а она, присматривая за пустующей квартирой. Весь дом принадлежал Ангелосу, и он решил сделать в нем ремонт, превратив остальные квартиры в такие же роскошные апартаменты, чтобы впоследствии продать.

– Ну, и как ты себя чувствуешь? – спросила Макси, принимая из рук Полли чашку с кофе.

– Виноватой, – печально призналась Полли. Затем она попыталась улыбнуться, чтобы не выдать всю глубину своего отчаяния.

– Ты не должна испытывать чувство вины, – возразила Макси. – Тебе надо побыть одной и разобраться в себе. У тебя выдался тяжелый год – слишком много потерь, слишком много горя.

– И слишком много ошибок, – с горькой усмешкой добавила Полли. – Я не должна была заставлять Рауля жениться на мне. Это невероятно эгоистично и несправедливо. Я до сих пор не понимаю, какой бес в меня вселился.

– Этого беса зовут Любовь. Иногда любовь толкает нас на самые невероятные поступки, за которые потом бывает стыдно и хочется стереть их из памяти. – Убежденность, с какой говорила Макси, смутила Полли. – Противостояние, бесконечные споры, взаимные оскорбления. Но в какой-то момент ты приходишь в себя… Главное – не переступить черту, из-за которой не будет возврата.

– Мне кажется, я переступила эту черту еще до того, как вышла замуж за Рауля, – с несчастным видом пробормотала Полли.

– Но и Рауль наделал немало ошибок, – убежденно сказала Макси. – Он прислал несколько запутанных, противоречивых посланий, но я так и не поняла, чего же он, в конце концов, от тебя хочет. Но если ты хочешь развязать этот узел, свяжись с ним напрямую и все честно выскажи.

Полли представила, как честно признается Раулю в любви, и съежилась от страха. Такое извинение вряд ли устроит мужчину, которого женили против его воли!

В один день она стала и женой, и матерью. Она надеялась, что это достаточное основание, чтобы попытаться создать настоящую семью, но поведение Рауля и подслушанный разговор лишили ее всяческих иллюзий.

– По правде говоря, Ангелос тоже не спешил с женитьбой, – призналась Макси, немало удивив Полли.

Остаток дня после ухода Макси Полли провела в раздумьях, поглядывая на телефонные аппараты, которые, как назло, были установлены в каждой комнате. Она понимала, что настало время объясниться с Раулем. Прошло уже три недели после ее бегства из клиники. Когда притупились боль, страх, злость, Полли постепенно осознала, что у Рауля были основания оценить ее поведение в этой ситуации именно таким образом. Золотоискательница… Шантажистка…

Решение пришло к Полли, когда она принимала душ в роскошной хозяйской ванной. Она признает свою ошибку и предложит Раулю аннулировать их скоропалительный брак. Осуществив это, они вернутся на исходные позиции своих взаимоотношений и попробуют начать сначала. В девять часов вечера она, наконец, взяла себя в руки и набрала номер, который Рауль дал ей еще несколько недель назад перед отъездом в Париж.

– Это Полли…

На линии повисла звенящая тишина. Затем Полли расслышала какой-то посторонний шум и неуверенно спросила:

– Рауль?

– Я слушаю тебя, – раздался в трубке знакомый голос. От его низкого, бархатистого тембра, легкого акцента и характерной протяжности у Полли мурашки побежали по телу. – Где ты?

– Я думаю, мы должны сначала поговорить по телефону, – стараясь придать своему голосу твердость, произнесла Полли. – Ты получил мою записку?

– Три страницы мелким почерком – не совсем «записка»…

– Я очень расстроилась, невольно услышав, что ты думаешь обо мне на самом деле. – Приняв решение, Полли намеревалась довести дело до конца.

– Да, я понял это из твоего послания. Но в тот день я «выпускал пары» и совершенно не ожидал, что кто-то, тем более ты, может это нечаянно услышать.

У Полли немного отлегло от сердца.

– Расскажи мне о моем сыне, – велел Рауль.