Книга Генералы Великой войны. Западный фронт 1914-1918 - Робин Нейландс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эти работы немедленно были начаты вдоль линии британского фронта, который, после снятия слева французской 3-й армии 13 февраля, проходил от Бесине на севере по Ипрскому выступу вплоть до Женермона, деревни, расположенной к югу от дороги Амьен-Руа, ниже Соммы. План весеннего наступления был пересмотрен: армия Нивеля должна была начать Второе сражение при Эне 16 апреля атакой к востоку от Суассона, а начало действий британских, канадских и австралийских войск в районах Вими, Арраса и по обе стороны Скарпа назначено было на 9 апреля. Подготовка к этому наступлению шла полным ходом, когда союзникам пришли хорошие новости.
Поскольку мирные предложения Германии в январе были отклонены, она вновь развязала неограниченную подводную войну. Этот ход мог спровоцировать на вступление в войну Америки, но также давал возможность вывести Англию из войны до того, как американцы предпримут решительную интервенцию. Немецкие подводные лодки топили суда по всей Северной Атлантике, даже в американских прибрежных водах. Немцы подрывали в том числе и корабли нейтральных стран, и корабли под флагом США. В результате 6 апреля 1917 года, за три дня до наступления британской пехоты в Аррасе и Вими, США объявили имперской Германии войну.
АРРАС, АПРЕЛЬ — МАЙ 1917
Накануне наступления сэр Дуглас Хейг сказал Уильяму Робертсону, что никогда дотоле ему не доводилось видеть своих подчиненных генералов столь оптимистически настроенными или столь удовлетворенными проведенной подготовкой к выступлению.
Фельдмаршал сэр Дуглас Хейг не хотел сражаться под Аррасом в 1917 году. Он был убежден, что сражение на Сомме нанесло тяжелый урон немецкой полевой армии, и он намеревался нанести удар еще тяжелее. Если бы он был волен, то последовал бы плану генерала Жоффра, а именно: в течение зимы продолжать изнурять немецкую армию сражениями вдоль Соммы, а весной начать решительное наступление во Фландрии, внезапно атаковав неприятеля в районе Ипрского клина, и очистить от немцев бельгийское побережье (на Хейга давил Военный кабинет, который считал действия по освобождению Бельгии срочной мерой). Обе эти операции существенно ослабили бы боеспособность немецкой армии. Но пришел Нивель, и этот план был изменен. В конце марта 1917 года, после того как немцы завершили отход к линии Гинденбурга, план подвергся новым коррективам.
Немецкий отход, однако, вовсе не означал, что план Нивеля о главном наступления на Западном фронте был полностью нарушен. Фактически отход сказался только на участке фронта 4-й и 5-й британских армий, которые вели сражения на Сомме, и французских частей, которые сдерживали немцев в Нуайонском клине. Немцы, отходя, опустошали территорию в районе выступа между Аррасом и Суассоном. Кронпринц Рупрехт решительно протестовал против такого акта вандализма, отказывался подписать приказ о разрушении и даже хотел уйти в отставку, а солдаты тем временем с удовольствием сметали все с лица земли. Войска союзников, преследовавшие немецкую армию по истощенной территории, вошли 17 марта в Бапум, а 18 марта заняли Перон и Нуайон, одновременно шла полным ходом подготовка к наступлению в районе Артуа и вдоль Уазы и Эны.
По плану Нивеля, 3-я британская армия должна была предпринять атаку южнее гребня Вими и прорваться сквозь германские рубежи к Камбре по направлению дороги Аррас — Камбре. Эти два штурма должны были предварять широкое наступление французов на Уазе и в Шампани. Помимо штурма Арраса силами 3-й британской армии, наступления по всей линии в обе стороны реки Скарп Хейг предусматривал взятие немецкого бастиона на гребне Вими канадскими частями 1-й армии, поскольку справедливо полагал, что не сможет продвигаться вперед от Арраса, имея в тылу крепость противника. Англичане заняли сектор Вими по линии фронта весной 1916 года и за год хорошо его изучили. Известняковые породы гряды Вими делали ее пригодной для минной войны, и обе стороны все эти месяцы вели осадную войну, делая подкопы в ее изрытых расщелинами склонах, прокладывая туннели и крытые траншеи под передними линиями для того, чтобы иметь возможность подорвать траншеи противника.
Прямо с севера от Арраса до Бетюна фронт удерживался силами 1-й армии под командованием генерал-лейтенанта сэра Генри Горна с сильными канадскими подразделениями, размещенными перед гребнем Вими. Горн — «неизвестный» генерал Великой войны. Он не вел дневника, не оставил автобиографии, о нем также никто не написал, и упоминается он лишь в многочисленных отчетах того времени. Его жена уничтожила письма, в Национальном биографическом словаре ему посвящена короткая статья. Об этом можно сожалеть, так как Горн был компетентным офицером. Он родился в 1861 году, в 1880 году был выпущен в Королевскую артиллерию, упорно продвигался по службе, так что в 1912–1914 годах был уже инспектором конной и полевой артиллерии, а с августа по декабрь 1914 года занимал пост начальника артиллерии I корпуса Хейга. В 1915 году стал командовать 2-й дивизией. В 1916 году его повысили до генерал-лейтенанта и вверили XV армейский корпус, которым он командовал во время операции на Сомме. Теперь он стоял уже во главе армии. Он был умелым полководцем, которого если не любили, то по крайней мере уважали все его подчиненные.
Канадские корпусы получили нового командующего — генерал-лейтенант сэр Эдвин Элдерсон стал генерал-инспектором канадских войск — волевого и решительного офицера кавалерии генерал-лейтенанта сэра Джулиана Бинга. Хороший вояка, он быстро снискал популярность в канадских войсках, которые частенько называли себя «Бинго Бойс» по ассоциации с известным мюзиклом того времени. Бинг происходил из военной семьи, среди его предков были бригадный генерал гвардии, который держал оборону замка Угумон в сражении при Ватерлоо, и неудачливый адмирал Джон Бинг, которого расстреляли на собственном юте в 1757 году, то ли потому, что выказал недостаточно рвения, чтобы помешать французам взять Минорку, толи, как считал Вольтер, «в назидание прочим». У Джулиана Бинга был вполне солдатский облик: небольшого роста, жилистый, с решительным подбородком, пронизывающим взглядом, он не переносил дураков, но всегда готов был прислушаться к разумному совету, от кого бы он ни исходил.
Он приобрел уважение у сограждан еще до назначения командующим корпуса, когда заявил Сэму Хьюзу, надменному канадскому военному министру, что в порядке любезности он будет информировать его о том, кого в корпусе он хочет продвинуть по службе или назначить на командующие посты, и что если Хьюз попытается воспрепятствовать или отвергнуть кандидатуры, то он, Бинг, подаст в отставку. Бинга совершенно не интересовали такие вещи, как одежда: еще до войны король Георг V порицал его за то, что тот носил старое платье и изношенную форму, — но он хорошо разбирался в военном деле и обладал здравым смыслом. Он сразу полюбил солдат, восхищался своими канадцами и чуть не плакал, когда оставлял корпус, чтобы возглавить 3-ю армию. К тому моменту когда канадцы были брошены на штурм гребня Вими, он уже одиннадцать месяцев вел их за собой, начиная со сражения на Сомме — при взятии и Флер — Курселет, и траншеи «Регина». Именно тогда сложился его весьма определенный взгляд на их использование: он был непреклонен в том, что при наступлении они должны иметь разумный план и всяческую поддержку.
