Книга Дитя Всех святых: Перстень с волком - Жан-Франсуа Намьяс

Мелани впервые покинула Сент-Поль, между тем как она получила от королевы приказ не выходить из дворца. Значит, случилось нечто серьезное… Рено бросился бежать, не слушая, что кричит ему вслед стражник:

— Но вы туда не попадете, монсеньор! Сен-Жак-дю-О-Па находится за городом, а ворота закрыты.

Рено хорошо знал эту церковь, которая находилась за крепостной стеной, на улице Фобур-Сен-Жак. Она стояла на пути паломников, отправляющихся на поклонение святому Иакову Компостельскому.

Вскоре он оказался перед стеной. Ворота, как и всегда по ночам, были заперты. Он вскарабкался на вершину стены и, не колеблясь ни секунды, нырнул в ледяные воды крепостного рва. Рено задохнулся, и ему показалось, что сердце его останавливается. Он услышал крики дозорных, затем посвист выпущенной в его сторону стрелы и, едва нашарив ногой берег, пустился бежать что было сил.

***

В эту самую минуту Мелани стояла, укрывшись в дверном проеме какого-то дома напротив церкви Сен-Жак-дю-О-Па. Она ожидала, когда совсем стемнеет: таково было требование, выраженное в послании, которое она получила.

Сердце готово было выскочить из ее груди. Какой-то слуга передал ей письмо, которое, по его словам, он получил от паломника. Письмо было от ее брата Адама, и то, что в нем говорилось, было так важно!

Он хотел рассказать ей о смерти их матери, в высшей степени поучительной и назидательной, которой Маго полностью искупила все прегрешения своей земной жизни. Прежде чем испустить дух, она взяла с него обещание, что он совершит паломничество к святому Иакову. Вот почему брат назначил ей встречу именно в этой церкви.

Но это была не единственная причина: ему следовало принимать меры предосторожности, а церковь как раз находится за пределами города, куда он не имеет права войти. Ведь Адам оказался на стороне бургундцев, и если бы он попал в руки арманьяков, то немедленно поплатился бы за это жизнью. Следовало проявлять осмотрительность. Адам особо подчеркнул, что встретятся они лишь после наступления полной темноты.

Мелани была счастлива вдвойне: во-первых, оказался жив Адам, которого она считала мертвым, во-вторых, мать раскаялась в своих прегрешениях…

В послании имелось еще одно предостережение: Адам просил уничтожить письмо и никому не говорить, куда она идет. Однако, не зная, где находится церковь, она вынуждена была спросить дорогу у какого-то стражника. Но это не страшно, вряд ли кто-нибудь еще узнает.

Решив, что уже достаточно стемнело, Мелани вышла из своего укрытия и перешла через улицу.

Церковь оказалась ярко освещена свечами, расставленными перед алтарем. Мелани приблизилась. Какой-то человек в плаще из грубой шерстяной ткани, с лицом, полностью скрытым глубоким капюшоном, проскользнул за ее спиной и поспешно запер дверь на ключ. Мелани едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть, но, услышав, как человек заговорил, успокоилась: то был голос Адама.

— Это для моей безопасности…

Адам подошел к ней и поднял капюшон. Она была поражена: брат превратился в такого красивого молодого человека! И потом, это одеяние паломника…

Мелани радостно воскликнула:

— Как ты вырос! Какой ты стал красивый!

— Ты тоже, ты такая красавица! Ты просто великолепна!

Он сказал чистую правду: Мелани была и в самом деле восхитительна в своем роскошном черном платье, сшитом портным самой королевы, которое, хотя и было довольно строгого покроя, прекрасно подчеркивало фигуру девушки. На ней не было никаких украшений, кроме граната на черной бархатной полоске, охватывающей лоб.

Мелани подбежала, чтобы обнять брата. Она была на вершине счастья. Адам нежно прижал ее к своей груди и ласково заговорил:

— Я должен сделать тебе признание: я еще не знал женщины.

— Я тоже, я никогда не была с мужчиной. Я счастлива, что ты хранишь целомудрие.

— О каком целомудрии ты говоришь, сестричка? Просто я занимаюсь любовью с мужчинами.

Мелани отшатнулась, Адам насмешливо смотрел на нее.

— Ты знаешь, какой сегодня день?

— Нет.

Он усмехнулся.

— Это меня не удивляет! Должно быть, ты единственная, кто этого не знает. Сегодня День святого Валентина, дорогая сестричка.

Глаза Адама загорелись вожделением, Мелани пришла в ужас.

— День святого Валентина, праздник влюбленных… Я давно уже дал себе клятву: первая женщина, которую мне доведется познать, будет особенной.

Желая сменить тему, Мелани решилась напомнить о послании, которым была вызвана сюда.

— Но наша мать, как она умерла?

Адам не соизволил на это ответить и продолжал:

— А если мне потребна женщина особенная, кто подойдет более, чем единоутробная сестра? Здесь, в этой церкви, я хочу заниматься любовью с собственной сестрой!

Мелани беспомощно стояла перед ним, не в силах пошевелиться, словно беззащитный зверек перед хищником. Адам пожирал ее взглядом.

— Какие груди! Какие у тебя груди! Никогда мне не приходилось видеть таких красивых. Ну-ка, покажи!

Резким движением он оторвал лиф ее платья. Мелани окаменела от ужаса. Какое-то мгновение он разглядывал ее, затем грубо схватил за руку.

— Иди сюда!.. Чтобы святотатство было еще прекраснее, мы станем совокупляться прямо перед алтарем Святой Девы.

Она двигалась, словно марионетка, которую дергают за ниточки. Адам подвел ее к статуе Девы Марии.

— Не будем торопиться. Здесь нам никто не помещает. У нас много времени.

Он алчно смотрел на нее своими голубыми глазами.

— Подумай о нашей матери, Мелани! Как она, должно быть, счастлива при виде своих детей! Ведь она нас видит сейчас. Она смотрит на нас с высоты, из своего языческого рая!

Упоминание о язычниках придало девушке сил. Она закричала:

— Господи Иисусе, Святая Мария, спасите меня!

Адам злобно рассмеялся:

— Вот-вот: проси своего Иисуса, проси Святую Деву спасти тебя! Давай! Пусть они испепелят меня, пусть убьют на месте!

Он приблизился к ней.

— Видишь, они ничего мне не сделали. Это глухие боги, мертвые боги. Но есть истинные боги, я знаю их: они любят лишь силу и кровь!

Он крепко сжал Мелани в объятиях и стал целовать ее грудь, крича:

— Смотри на нас, мать, смотри на нас!

Мелани лишилась чувств. Какое-то время Адам продолжал мусолить губами ее тело, затем внезапно выпустил, и она рухнула на пол.

— Я забыл помолиться. Я должен прочесть молитву…

Адам опустился на колени перед своей неподвижной, полуобнаженной сестрой.

— Я прочту молитву, я буду молиться о том, чтобы у нас родился ребенок. Если это будет девочка, пусть это будет еще более дьявольское создание, чем Маго. Если мальчик, пусть станет большим дьяволом, чем я!