Книга Хрущевская "оттепель" и общественные настроения в СССР в 1953-1964 гг. - Юрий Аксютин

«Не считали это необходимым», по словам Н.П. Живулиной, учительницы из Можайска. Никакой необходимости в этом не видела А.А. Кузовлева, работница Серпуховской ситценабивной фабрики, член КПСС. «Неужели это очередной шаг к созданию общества всеобщего благоденствия?» — вопрошал офицер СА Э.В. Живило.

«Мы были приучены Сталиным к ежегодному снижению цен», — замечал С.Ф. Хромов из предприятия п/я 17 во Фрязино. Ждала понижения цен, а дождалась совершенно иного, рабочая Московского электрозавода им. Куйбышева Л.П. Агеева, причем «обещали повысить только на 10%, а повысили почти на 20% (чайная колбаса стоила 1 рубль 30 копеек, а стала 1 рубль 70 копеек)». Не поверила она и во временность этой меры. Недоумевал прессовщик завода «Серп и молот» П.Г. Филатов, почему сразу же после войны цены снижались, а теперь повышаются. «При Сталине привыкли к снижению цен», — напоминала техник в/ч в Щелково-3 М.И. Пскова. Техник В.Е. Голованов из областного Калининграда, член КПСС, напоминал, как Сталин «в труднейшее время после войны снижал цены», и утверждал, что «если бы Хрущев не развалил сельское хозяйство, не надо было бы повышать цены на мясо».

Крахом аграрной политики посчитала этот шаг Т.Г. Малышенко из Баку. «Логичное следствие сельскохозяйственной политики Хрущева» видел в этом инженер Кореневского завода строительных материалов в Люберцах И.И. Назаров. Рабочий завода № 30 А.И. Кирьянов считал это «следствием того, что Хрущев догонял Америку». «Говорили, догоним Америку, и вдруг такое… нет, это не временно», — повторяла за ним официантка одного из московских кафе Н.Н. Сныткова. «Где вода и где мельница?» — вопрошал инженер П.А. Писарев из города Чехов, напоминая, что только что народу обещали построить коммунизм к 1980 г.

«Хозяйствовать не умеем и хозяина нет», — был убежден военврач Е.П. Лукин из в/ч 44026 (Загорск-6). «Кому-то наверху денег не хватило, решили взять с нас», — рассуждала работница отделения перевозки почты на Ленинградском вокзале в Москве А.Г. Майорова. Подлинную причину трудностей техник поста 505 Мосэнерго В.М. Доронкин видел в чрезмерной экономической и финансовой помощи другим странам. О том же говорил рабочий санатория ВМФ под Солнечногорском Б.С. Егоров: «Хлеб везут в страны Восточной Европы, чтобы они не переметнулись к Западу». «В деревне как было плохо, так и осталось, а для государства, наверно, было хорошо», — говорила управляющая совхозным отделением в деревне Стрешневы Горы Лотошинского района П.А. Барабошина.

Вообще не видела необходимости в этом шаге рабочая Кузнецкого металлургического комбината В.И. Пономарева: «Ведь это ударило по кошелькам многих людей». «Нужно быть идиотом, чтобы этому поверить», — полагала врач Л.В. Беляева из горбольницы в Бельцах (Молдавия). «Больно волновало каждого», — говорила работница Московской обувной фабрики «Буревестник» Г.С. Васильева, — что «нам неправильно оплачивали наш труд». Недоумевала московская медсестра В.Д. Семенова: «Почему одновременно не повысили зарплату?».

«Значит правительство плохо работает, если возникает необходимость в повышении цен», — был уверен москвич А.В. Шаталин. «Хрущев ездил по за границам и брал пример с фермерских хозяйств, а у нас такого быть не могло в колхозах», — была убеждена доярка из тульской деревни Зайчевка Т.П. Кищенко. «Народ не одобрил этого, Хрущева называли дураком», — вспоминал мытищинец В.М. Михайлов. Была просто против Хрущева и его политики Н.А. Блохи-на, секретарь-машинистка из комбината МВД в Подольске-20.

В свете подобных высказываний вполне, думается, уместным будет предположить, что давно копившееся недовольство лично Хрущевым и проявившееся в те дни нежелание идти на новые жертвы блокировали привычный механизм доверия к словам и делам власти.

Не коснулось повышение цен соответственно 8 и 4% опрошенных.

Мясо и масло было свое у А.А. Гараниной из деревни Дерюзино (колхоз «Заря») около Загорска: «И вообще покупали мало». «Мясо и масло не покупали, все было свое», — вспоминала Т.А. Машкова, доярка из деревни Акулово в Бельковском районе Рязанской области. «Мясо дома было всегда» у домохозяйки М.М. Луниной из деревни Круглица в Кургинском районе Орловской области. Свои были продукты у П.Г. Горячева, сотрудника Щелковского районного отдела внутренних дел, жившего в деревне Малые Петрищи. «Для нас это было незаметно, так как у нас было свое хозяйство», — отмечала Р.И. Бобровникова, бухгалтер «Сельхозтехники» из села Семеновка в Касторненском районе Курской области. У доярки Р.А. Сиухиной в колхозе Дмитровский Новокузнецкого района Кемеровской области «все было свое, даже хлеб, в магазине покупали только сахар и конфеты». «Все свое было» у колхозного бухгалтера З. Г. Егоровой из села Мышенка в Гжатском районе Смоленской области, у колхозника И.Н. Лопатникова из села Ведянцы в Ичалковском районе Мордовии, у работницы Нарофоминского торга Л.Г. Годциной.

Это и не удивительно. Личные подсобные хозяйства, несмотря на ширящееся наступление на них со стороны власти, продолжали оставаться основными производителями картофеля и овощей, а также яиц (около 80%), и давали около половины (45-46%) молочной и мясной продукции. Их владельцы не только обеспечивали себя и свои семьи этой продукцией (а это уже не мало!), но и значительную часть ее продавали на колхозных рынках горожанам. А цены на этих рынках с 1 июня 1962 г. возросли. И не мало.

«Масло покупали в небольших количествах, поэтому не заметили повышения цен», — вспоминала Д.В. Шевцова из Лобни, работавшая в Москве токарем на одном из закрытых военных предприятий. И до этого «ни масла, ни мяса не видела» работница аптеки в Короче (Курская область) Г.С. Ковтунова. Уже был обеспеченным человеком драматург В.С. Носов. Имела возможность приносить домой вторую зарплату, беря заказы на копирование чертежей со стороны, техник ВНИИДмаша И.Д. Костогарова. Не затронуло офицера в/ч 44026 А.Н. Проценко. Был в то время на службе в армии А.Г. Гришин.

Не помнят этого повышения цен соответственно 4 и 3% опрошенных.

В магазин ходил только за водкой и сигаретами шофер В.А. Жаворонков из Загорска-6. Не помнит такого лаборантка Н.И. Богатикова из того же военного гарнизона, а также тракторист А.Т. Черняев из совхоза «Коробовский» в Шатурском районе.

Ответа нет или он не адекватен вопросу у соответственно 24 и 18% опрошенных.

«На все был один ответ», — то ли в шутку, то ли всерьез вспоминал наборщик типографии ЦСУ СССР В.Е. Лисенков: «Партия — наш рулевой. Ей лучше знать». «Хозяйство было на жене, обратитесь к ней», — отвечал работник ФИАНа коммунист Л.А. Ипатов. «Лишь бы не было войны», — боялась медсестра одной из столичных детских поликлиник Н.И. Подгорная.

От 16 до 18% опрошенных отмечают, что им случалось быть свидетелями открытого недовольства или слышать об этом.

По словам А.И. Григоренко, преподавателя Военно-медицинской академии в Ленинграде, критиковали и жизнь, и деятельность партии: «Хозяина в стране нет, это ясно, зато маразма много». И ждали перемен. «Каких, пока не знали». «Все были недовольны», по мнению Н.Д. Кисель, учительницы биологии из Калининграда. «Недовольство высказывали все», — свидетельствует Ю.О. Конев, инженер из поселка Гайнич в Пермской области.