Книга Берегиня - Руслан Валерьевич Дружинин

вас в городе стало удивительно тихо! По дороге машину даже ни разу не остановили эти, ваши, местные, ну как их… не важно. Ты что, наконец-то вытащил свою трусость из Башни и навёл дисциплину?

– Тут ты права, я далеко не герой. А люди… люди притихли: им не до этого, они выживают. Если постараться, если очень сильно постараться и заставить себя им не помогать, то они непременно выживут. Но нет, найдутся герои, кто больше всех знает, кто больше всех лезет, и судит, и больше вредит, чем спасает. Им не понятно, что человечество в своих реперных точках развития само устанавливает для себя наиболее подходящие своему внутреннему устройству и внешним условиям порядки и правила. Если влезть в естественный социальный строй со своими понятиями о доброте, и о зле, о хорошем и о плохом, с выращенными в инкубаторах рассуждениями о морали, да ещё иметь достаточно сильную руку и волю, чтобы вбивать свои мерки в людей, то всё кончится крахом, пожаром и хаосом – тем же самым, с чем с самого начала боролись герои, что вызывало в них ужас и омерзение, и к чему они в итоге пришли.

– Вот это ты загнул! Философ! Новую степень успел заработать? Молодец! Время за зря не теряешь! Какой там ВУЗ их ещё выдаёт?.. Ах да – у тебя новый герой! И что же он такого наворотил?

– Много чего, дай ей только свободу... Но, по правде сказать, полной свободы я никогда ей не дам. Она не терпит запертых дверей: бьётся в них, негодует, ищет обходной путь, даже если эти двери вовсе ей не нужны – в этом основной недостаток её психологии, но и стимул к целенаправленной деятельности. Жаль, что за полученный опыт снова придётся расплачиваться запасами Башни и научными ресурсами Арктиды. Пришлось вызвать специалистов и открыть продовольственные склады, иначе зиму местному населению не пережить.

– Погоди… ах ты мерзавец! Я так и знала, что ты используешь Ксюшу, как свою лабораторную мышь! Ты не воспитывал девочку, ты на ней свои гнусные эксперименты ставил, подлец! Какой же ты поразительный, бесчувственный, ледяной ящер, Эдик! У тебя что, кость вместо сердца? Какая Ксюша тебе героиня? Бедная девочка: ты её нарочно зажал, прищемил, оставил без права голоса! Ты всегда толкаешь других исподтишка, чтобы себе больше выгадать!

– Девочка или мальчишка – не имеет значения. Она – из третьего поколения Повелителей: не Гипербореец, но кто-то весьма близкий к тому. В ней не так много звериного, как у второго или даже четвёртого поколения, лишь человеческое, но самое доминирующее от людей: идеальна для любых социальных порядков и строя, чтобы вызвать в них самый бурный эффект. Можно сравнить её с катализатором. Внедри такую особь в человеческое общество, и через пару лет она соберёт тебе армию.

– Так ради этого ты вышвырнул её в город? Чтобы она для тебя армию собрала!

– Не для меня, а против меня.

– Ты спятил?..

– Мне хотелось проверить границы её возможностей, прежде чем выпускать на полевую работу. Выяснилось интересное: успеха она добивается быстро, но нужно как можно скорее этим воспользоваться. Как двигатель на форсированных оборотах, общество во главе с Повелителем долго работать не может. Зато я теперь гарантирую, что все её слабые и сильные стороны мною изучены – значит она вполне предсказуема, и наш катализатор из зверёныша в чудовище не переродится.

– Бедная Ксюша! Ты сам ничем не лучше чудовища, Эдик!

– Есть чудовища и похуже. Если бы их не выставляли на доску, то и я бы своих не выставлял.

– Так, всё, хватит с меня! А ну говори, где она сейчас? Ты её запер? Тогда немедленно отдавай мне ключи, пока я сама тебе перья не выщипала! Она хотя бы здорова?

– Не верти хвостом, с ней всё в порядке. Сейчас она в моих апартаментах, никто её не запирал. Мы много занимаемся, я посвящаю её в некоторые тонкости наших дел, касательно Двоеверия, Чёрного Солнца, и Края.

– Что, так прямо всё и рассказываешь?

– Я сказал: «в некоторые тонкости» – хватит, чтобы сыграть со мной на одной доске в решающей партии.

– О, да! Опять долгосрочные планы и прогнозы для операций! Если бы они приводили хоть к чему-то хорошему, я бы не торчала в Арктиде, а помогала тут, в Башне, рядом с тобой. Но ты сам подался в отшельники, в гроссмейстеры, в манипуляторы человеческих судеб… нет, не то слово! Ты мутируешь, Эдик – в тех, с кем якобы борешься, ты пытаешься их воспроизвести, чтоб предсказывать их ходы наперёд. Погляди на себя: в волосах перья, вся Башня в рунах, чёрное солнце из вестибюля ты так и не убрал. Ты не учёный, больше нет – ты шаман, ты ведун, Эдик, ты пророк для своего племени, только племя это – все люди, кто выжили после Обледенения и вынуждены идти за тобой!

– Ты закончила?

– Именно! Лифт у тебя хоть работает?

– Включил к твоему приезду.

Белла выхватила из груды своего багажа пухлую сумку, зыркнула на Кощея большими глазами, и с негодующим стуком каблуков зашагала по чёрным мраморным плиткам к лифтовому порталу. Створы лифта гостеприимно разошлись перед ней. Внутри кабинки, пока лифт с гудением поднимался, Белла сама себя распекала. Как она наивно обрадовалась новому приглашению в Башню! Набрала для Ксюши подарков: косметику и украшений, мечтала увидеть свою маленькую подружку выросшей и повзрослевшей, вспомнить с ней старое, развлечься чем-нибудь новеньким после душной скуки убежища. Всё-таки двенадцать лет минуло! Какой надо было быть зацикленной на себе дурой, чтобы не помнить: время остановилось только лишь для неё, и все эти годы Кощей безжалостно использовал Ксюшу. Однажды Белла сама попалась к нему на удочку, и теперь самое ласковое слово, которое она для него находила – тиран!

Лифт прибыл. Белла вышла в коридор пятидесятого этажа и невольно задержалась перед толпой людей. Многолюдность для Башни – вовсе не норма, по крайней мере в последние тридцать с хвостиком лет. Видимо, Кощей и вправду вызвал для спасения города всех специалистов по микологии, биологов, климатологов, медиков и зоологов из Арктиды, также техников для починки автопарка и отладки систем Башни, и в придачу к ним целый корпус охраны. Чёрные комбинезоны бойцов соседствовали с серебряными комбинезонами учёных. Многих из гостей Белла узнала в лицо, пусть не видела их дольше, чем Ксюшу.