Книга Возрождение - Уильям Джеймс Дюрант

час своей победы над Базельским собором Евгениус принес в Рим языческий Ренессанс.

ГЛАВА XV. Возрождение захватывает Рим 1447–92

I. СТОЛИЦА МИРА

КОГДА Папа Николай V взошел на самый древний трон в мире,* Рим едва ли составлял десятую часть того Рима, который был обнесен стенами Аврелиана (270–5 гг. н. э.), и был меньше по площади и населению (80 000 человек)1 чем Венеция, Флоренция или Милан. После разрушения основных акведуков в результате нашествия варваров семь холмов остались без надежного водоснабжения; сохранилось несколько мелких акведуков, несколько источников, множество цистерн и колодцев, но большая часть жителей пила воду из Тибра.2 Большинство людей жили на нездоровых равнинах, подверженных затоплению рекой и малярийной инфекции из соседних болот. Капитолийский холм теперь назывался Монте-Каприно, от коз (капри), которые обгладывали его склоны. Палатинский холм был сельским уединением, почти необитаемым; древние дворцы, от которых он получил свое название, были пыльными каменоломнями. Борго Ватикано, или Ватиканский город, был небольшим пригородом, расположенным через реку от центра города, и теснился вокруг разрушающейся святыни Святого Петра. Некоторые церкви, такие как Санта-Мария-Маджоре или Санта-Чечилия, были прекрасны внутри, но убоги снаружи; ни одна церковь Рима не могла сравниться с дуомо Флоренции или Милана, ни один монастырь не мог соперничать с Чертозой ди Павия, ни одна ратуша не поднималась до достоинства Палаццо Веккьо, или Кастелло Сфорцеско, или Дворца дожей, или даже Палаццо Пубблико в Сиене. Почти все улицы были грязными или пыльными переулками; некоторые были вымощены булыжником; лишь некоторые освещались ночью; их подметали только в экстраординарных случаях, таких как юбилей или официальный въезд важной персоны.

Экономическая поддержка города частично обеспечивалась пастбищами и производством шерсти, а также скотом, который пасся на окрестных полях, но в основном за счет доходов церкви. Сельское хозяйство было слабо развито, а торговля была лишь мелкой; промышленность и торговля практически исчезли из-за отсутствия защиты от набегов разбойников. Почти не было среднего класса — только дворяне, церковники и простолюдины. Дворяне, владевшие почти всеми землями, не перешедшими к церкви, эксплуатировали крестьянство без христианских угрызений совести и препятствий. Они подавляли восстания и вели междоусобные войны, используя для этого храбрых и сильных воинов, которых держали на службе и обучали бить и убивать. Великие семьи — прежде всего Колонна и Орсини — захватили гробницы, бани, театры и другие сооружения в Риме или вблизи него и превратили их в частные крепости, а их сельские замки были предназначены для войны. Дворяне обычно враждовали с папами или пытались присвоить их имена и управлять ими. То и дело они устраивали такие беспорядки, что папы бежали; Пий II молил, чтобы его столицей стал какой-нибудь другой город.3 Когда Сикст IV и Александр VI воевали против таких людей, это была простительная попытка добиться некоторой безопасности для папского престола.

Обычно Римом правили церковники, ведь именно они могли тратить разнообразные доходы церкви. Жители зависели от притока золота из десятков стран, от занятости, которую оно давало церковникам, и от благотворительности, которую позволяло оказывать папам. Жители Рима не могли с энтузиазмом отнестись к любой реформе церкви, которая уменьшила бы этот золотой поток. Не имея возможности восстать, они заменяли ее остротой сатиры, равной которой не было нигде в Европе. Статую на площади Навона, вероятно, эллинистического Геркулеса, назвали Пасквино — возможно, в честь портного, жившего неподалеку, — и она стала доской объявлений, на которой появлялись самые свежие сатиры, обычно в виде латинских или итальянских эпиграмм, и часто против правящего папы. Римляне были религиозны, по крайней мере, иногда; они толпились, чтобы получить папское благословение, и с гордостью подражали послам, целуя папские ноги; но когда Сикст IV, страдающий подагрой, не явился на запланированное благословение, они прокляли его с римской яростью. Более того, поскольку Евгений IV упразднил Римскую республику, папы стали светскими правителями Рима и получали презрение, обычно присущее правительствам. Несчастье папства заключалось в том, что оно находилось среди самого беззаконного населения Италии.

Папы считали себя вполне оправданными, претендуя на определенную степень и сферу временной власти. Будучи главами международной организации, они не могли позволить себе быть пленниками какого-либо одного государства, как это было в Авиньоне; оказавшись в таком положении, они вряд ли могли беспристрастно служить всем народам, а тем более осуществить свою величественную мечту — быть духовными правителями каждого правительства. Хотя «Дарственная Константина» была явной подделкой (что признал Николай, наняв Валлу), дарение центральной Италии папству Пипином (755), подтвержденное Карлом Великим (773), было историческим фактом. Папы чеканили свои собственные деньги на сайте, по крайней мере, еще в 782 году,4 и на протяжении веков никто не оспаривал их право. Объединение местных властей, феодальных или военных, в рамках центрального правительства происходило в папских государствах так же, как и в других странах Европы. Если папы от Николая V до Климента VII управляли своими государствами как абсолютные монархи, они следовали моде времени; и они могли с полным основанием жаловаться, когда реформаторы, такие как канцлер Парижского университета Жерсон, предлагали демократию в церкви, но отвергали ее в государстве. Ни государство, ни церковь не были готовы к демократии в то время, когда книгопечатание еще не возникло и не распространилось. Николай V стал папой за семь лет до того, как Гутенберг напечатал свою Библию, за тридцать лет до того, как книгопечатание достигло Рима, за сорок восемь лет до первой публикации Альдуса Мануция. Демократия — это роскошь распространяемого интеллекта, безопасности и мира.

Светская власть пап распространялась непосредственно на то, что в античности называлось Лациумом (ныне Лацио) — небольшую провинцию, лежащую между Тосканой, Умбрией, Неаполитанским королевством и Тирренским морем. Кроме того, они претендовали на Умбрию, Марки и Романьи (древняя Румыния). Эти четыре области вместе составляли широкий пояс через всю центральную Италию от моря до моря; в них находилось около двадцати шести городов, которыми папы, когда могли, управляли с помощью викариев или делили между провинциальными губернаторами. Кроме того, Сицилия и все Неаполитанское королевство были объявлены папскими вотчинами на основании соглашения между папой Иннокентием III и Фридрихом II, а выплата этими государствами ежегодной феодальной пошлины папству стала одним из главных источников ссор