Книга Пепел и сталь - Брендон Сандерсон

Эленд помолчал.

— Она… просто стояла на балконе.

— Там, где ты до этого читал книгу. Все знают, что это твое любимое место. Думаешь, она случайно там оказалась?

Эленд прикрыл глаза.

«Нет, только не Валетт. Она просто не может быть частью всей этой грязи…»

Тут вдруг в его уме вспыхнула другая мысль:

«Я рассказал ей об атиуме! Как я мог быть таким дураком?!»

Нет, это неправда. Эленд не мог поверить, что его так легко поймали на удочку. Но… стоило ли рисковать дальше? Он был плохим сыном, но не предателем Дома. Он вовсе не желал беды семье: он хотел однажды возглавить свой Дом, чтобы, возможно, кое-что изменить…

Эленд попрощался с Джастесом и вернулся в спальню. Он чувствовал себя таким усталым из-за всех этих интриг… Когда он наконец-то лег в постель, то не смог заснуть.

Тогда он поднялся и вызвал слугу.

— Передай отцу, что я хочу заключить сделку, — сказал он слуге. — Я приду завтра на обед, как он того желает. — Эленд немного помолчал и наконец решился: — А взамен я хочу позаимствовать у него парочку шпионов, чтобы они кое за кем проследили.

29

Все думают, что я должен был казнить Кваана за предательство. По правде говоря, я вполне мог убить его в тот момент, когда узнал о его бегстве. По именно в тот момент я был не вправе это сделать.

Он стал для меня кем-то вроде отца. Я и по сей день не знаю, почему он вдруг решил, что я — не герой. Почему он пошел против меня, выступив перед Конклавом Миротворцев?

Неужели он предпочел бы, чтобы победила Бездна? Пусть я не тот, кто нужен, — как теперь утверждает Кваан, — все равно мое присутствие у Источника Восхождения не может быть хуже того, что случится, если Бездна продолжит разрушать наши земли.

Вин читала дальше.

«Скоро все будет кончено.

Мы уже видим пещеру прямо из лагеря. Осталось всего несколько часов подъема, и мы доберемся до нес… Я уже знаю, что это именно то место. Я просто чувствую это, чувствую… как будто знание пульсирует в моей голове.

Здесь очень холодно. Готов поклясться, что сами скалы созданы изо льда, а снег местами настолько глубок, что приходится прокапывать дорогу. Постоянно дует ветер. Я беспокоюсь за Федика — он как-то изменился после того, как на него напала та тварь, сотканная из тумана, и я боюсь, что он может случайно свалиться с обрыва или поскользнуться на одном из бесчисленных ледяных выступов.

Но вот террисане — это подлинное чудо. Как хорошо, что мы взяли их с собой. Ни один обычный носильщик просто не выжил бы в таком путешествии. Террисане, похоже, вообще не обращают внимания на холод. Их тела обладают странными свойствами, у них сверхъестественная способность сопротивляться стихии. Может, они заранее „запасли“ достаточно тепла, чтобы использовать его позже?

Но они не хотят говорить о своей силе. Я уверен, что им запрещает Рашек. Носильщики смотрят на него как на старшего, хотя мне не кажется, что он имеет над ними формальную власть. Федик до того происшествия с туманной тварью боялся, что террисане могут бросить нас во льдах. Но я не думаю, что это так. В конце концов, я здесь потому, что так предсказали пророки Терриса, и эти люди не станут выступать против собственных религиозных убеждений из-за того лишь, что я не нравлюсь одному из них.

Я имел беседу с Рашеком. Он, конечно, не хотел говорить со мной, но я его заставил. Он сорвался и долго кричал о своей ненависти к Хленниуму и моему народу. Он уверен, что мы намерены превратить террисан в рабов, а он считает, что террисане заслуживают большего. Он постоянно повторял, что его народ должен быть „главным“ благодаря своим сверхъестественным способностям.

Меня испугали его слова — я увидел в них долю правды. Вчера один из носильщиков поднял валун невероятных размеров и отшвырнул с нашей дороги небрежным жестом. За всю жизнь я не встречался ни с чем подобным.

Думаю, террисане могут быть очень опасными. Не исключаю, что мы действительно обращались с ними нечестно. Однако людей вроде Рашека просто необходимо сдерживать, ведь он по непонятной причине абсолютно уверен, что за пределами Терриса все так и рвутся угнетать его. Удивительно, с чего бы, ведь он так молод…

Здесь очень холодно. Когда все кончится, я, наверное, уеду туда, где тепло круглый год. Бэчис рассказывал о южных землях, об островах, где есть огромные горы, извергающие огонь.

А что вообще будет, когда все кончится? Я опять стану обычным человеком. Ничего не значащим. Звучит прелестно, даже лучше, чем мысли о жарком солнце и чистом небе. Я так устал быть героем всех веков, устал брести от города к городу и встречать либо открытую враждебность, либо фанатичное поклонение. Я устал, что меня любят и ненавидят за то, что я должен сделать по предсказанию каких-то древних старцев.

Я хочу, чтобы меня забыли. Погрузиться в безвестность. Это было бы просто чудесно.

Если кто-то прочтет эти слова, пусть знает, что сила и власть — очень тяжелая ноша. Постарайтесь не попасть в их ловушку. Пророки Терриса говорят, что у меня будет сила спасти этот мир. Но они же намекают, что у меня будет власть и разрушить его.

У меня появится возможность осуществить заветные желания. „Он возложит на себя власть, какой не было ни у кого из смертных“. Но философы предостерегают меня, что, если я буду своекорыстно пользоваться властью, мой эгоизм приведет к краху.

Разве такую ношу можно выдержать? Разве перед таким искушением можно устоять? Сейчас я чувствую себя достаточно сильным, но что будет, когда я прикоснусь к этой силе? Я спасу мир, конечно… но не попытаюсь ли я заодно и подчинить его?

Вот такие страхи мучают меня накануне возрождения мира, и я записываю их пером, на котором замерзают чернила. Рашек наблюдает за мной. Ненавидит меня. Пещера лежит над нами. Пульсирует. Мои руки дрожат. Но не от холода.

Завтра все кончится…»

Вин жадно перевернула страницу. Дальше ничего не было. Она вернулась, перечитала последние строки. И это все?

Наверное, Сэйзед еще не закончил перевод. Вин встала, вздохнула, потянулась. Она прочитала последнюю часть дневника на одном дыхании, и этот подвиг удивил ее не на шутку. Вокруг нее раскинулся сад Ренокса: аккуратные дорожки, ухоженные деревья и тихий ручеек — мирная картина, любимое место для чтения. Солнце уже клонилось к горизонту, становилось прохладно.

Вин не спеша пошла к особняку. Она совершенно не могла представить то место, которое описывал лорд-правитель. Она видела снег на горных вершинах, но очень редко наблюдала снегопад — да и то это была скорее смесь снега и дождя. Но очутиться там, где вокруг нет ничего, кроме снега, идти день за днем, постоянно боясь попасть под лавину…

Вин хотелось бы побывать в таком месте, несмотря на опасности. И хотя дневник описывал путешествие лорда-правителя не целиком, кое-что из упомянутого в нем — ледяные просторы на севере, огромное черное озеро, водопады Терриса — казалось просто изумительным.