Книга После бури - Фредрик Бакман

конечно, в Бьорнстаде найдутся те, кто с радостью истолкуют это так, будто на него напали. Вы же знаете, как любят Петера Андерсона в Бьорнстаде. Многие захотят его защитить. Да… кстати… кажется, у вас тоже много защитников? Я встретил у входа ваших друзей!

Тео поправил галстук на идеально выглаженной рубашке. Ее порядком бесило, как свежо выглядит этот человек в столь ранний час.

– Если вы имеете в виду тех мужчин у входа, то я их не знаю… – начала она.

– Ну конечно нет. Но они, похоже, считают, что вам нужна защита. Мне бы не хотелось, чтобы это тоже было неверно истолковано, – кивнув, ответил он.

У главного редактора мурашки побежали по спине, когда она поняла, что происходит. Кто пустил слухи, из-за которых появились эти мужчины.

– Что вы хотите сказать? – прошипела она, взбешенная его расслабленной улыбочкой.

– Если вы напишете о Петере Андерсоне сразу после того, как его, по некоторым слухам, атаковали и избили хедские болельщики, – те самые хедские болельщики, которые сейчас охраняют вашу дверь, вам не кажется, что это будет выглядеть, как будто вы… небеспристрастны?

– Не надо мне угрожать, Ричард. Я журналист. У вас ничего не выйдет.

– Угрожать? Уж чего-чего, а угрожать вам я точно не собирался! Упаси боже, простите меня, пожалуйста! – воскликнул Тео с таким выразительным отчаянием на лице, что его можно было принять за чистую монету.

Он встал. Главный редактор склонила голову набок:

– Это все? Вы пришли сюда в такую рань только ради этого?

Тео сделал вид, что задумался, как будто пытается что-то припомнить, потом мягким театральным жестом хлопнул себя по лбу и добавил:

– Хорошо, что вы спросили: могу подкинуть вам одну новость! Вы слышали, что у «Хед-Хоккея» новый спонсор? Должно быть, вы знаете, что владельцы фабрики спонсируют «Бьорнстад-Хоккей». Так вот в «Хед» теперь вложился другой владелец!

Любопытство главного редактора взяло верх над осторожностью.

– Какой владелец?

– Ваш.

Говоря это, Тео сиял, как отец семейства, только что подчистивший банк в «Монополии». Он сказал, о каком предприятии идет речь, и главному редактору оно было, конечно, хорошо известно. Этому предприятию принадлежала фирма, которая содержала ее газету.

– С какой стати им спонсировать хоккейный клуб в этой глуши? – спросила она, поеживаясь и неловко поправляя одежду.

– Один мой старый, еще со студенчества, приятель сидит у них в правлении. Я позвонил ему и рассказал, что у «Хед-Хоккея» финансовые трудности и что владелец местной газеты сделал бы доброе дело, поддержав его. Ведь у нас тут так принято. Помогать друг другу. Не так ли?

Главный редактор ответила, стиснув зубы:

– А ваш друг знает, что половина подписчиков этой газеты живет в Бьорнстаде?

Тео покачал головой:

– Нет, нет, он ничего про хоккей не знает. Он думает, что это просто спорт.

Ее губы сжались от возмущения и отчаяния.

– То есть вы считаете, что теперь я не посмею копать под «Бьорнстад-Хоккей», потому что это будет выглядеть так, будто я это делаю только потому, что газета спонсирует «Хед»?

Самоуверенность Тео была омерзительна.

– Нет-нет, вы неправильно меня поняли. Я думаю, что вы перестанете копать под «Бьорнстад-Хоккей», потому что только что получили куда более интересный сюжет для расследования.

– Это какой же?

Тео накинул на плечи свое элегантное пальто и, приподняв бровь, спросил:

– А папа вам еще не рассказал?

Он исчез за дверью прежде, чем она успела ответить. Когда она выбежала на улицу, мужчина с татуировкой быка стоял на своем месте. Мысленно она уже столько раз прокрутила в голове ссору с отцом, что, когда он наконец проснулся, проговаривать все это вслух у нее не было никаких сил.

– То есть ты променял все наше расследование о Петере Андерсоне на другой сюжет? – обреченно спросила она.

– Этот сюжет куда более… стоящий, – спросонья возразил он, но она заметила, что ему стыдно.

– Я не ожидала от тебя такого, папа. Я не думала, что ты испугаешься этой битвы.

Отец долго смотрел на нее. Слезы навернулись у него на глаза, и это настолько потрясло ее, что она села.

– Я выбрал битву, которая нам по силам, детка, – прошептал отец. – Я позвонил одному старому знакомому и навел справки о Ричарде Тео, и… он опасен. По-настоящему опасен. Он уничтожил не одну карьеру – просто так, забавы ради. Я не из пугливых, но черт меня дери, детка, что с тобой будет, когда я уеду отсюда, а у тебя во врагах останется этот страшный человек? Он не такой, как остальные местные. Он умнее. У него другие связи. Он не станет посылать хулиганов, чтобы напугать тебя, он пришлет юристов, которые сломают тебе жизнь. Такие, как он, будут охотиться за тобой, используя весь свой арсенал, и не отстанут, пока не отнимут у тебя все и всех, кого ты любишь…

Он никогда не забудет, как ее голос задрожал от разочарования.

– Когда я была маленькая, ты всегда говорил, что журналист, у которого нет врагов, – плохой журналист.

Он кивнул:

– Но ты еще слишком молода, чтобы иметь врагов, детка. Слишком молода для ТАКИХ врагов. У тебя впереди столько всего. А я… черт… я, наверное, уже слишком стар, чтобы драться. Во всяком случае, с такими, как Ричард Тео. Документы, которые он мне прислал, детка, это не шутка. Этот человек всегда и всюду добивается своего. Знаешь, сколько он уже выбил денег для «Хед-Хоккея» – так, по щелчку… Подумай, что он может тебе сделать… Нельзя, чтобы твоя карьера пошла прахом здесь, в этой глуши, просто из-за твоей гордости. Прошу тебя. Не повторяй моих ошибок, не ополчайся на весь мир разом. Подожди, вот устроишься в газету побольше, с большей поддержкой, и тогда атакуешь его, если захочешь. Но я приехал сюда помочь тебе, и это максимум, что я могу сделать. Поэтому хочешь совет? Возьми этот сюжет. Он лучше, чем история про Петера Андерсона. Тут у тебя всего лишь один человек, без особой власти, а Ричард Тео предлагает нам расследовать широкомасштабную коррупцию в самых верхних эшелонах муниципальной власти.

– А если окажется, что это все вранье?

– Тогда будем дальше копать под «Бьорнстад-Хоккей», мы можем…

Дочь спрятала лицо в ладонях.

– Нет, не получится, папа. К этому времени они уже заметут все следы. Да уже сейчас слишком поздно.

Силы оставили ее. Она повалилась на стол. Так чувствует себя проигравший.

92

Острова

Темнело, пятница подходила к концу. Пробираясь между деревьями, Беньи почти не оставлял следов на снегу. Это всегда поражало тех, кто встречался с ним на льду, – сочетание ловкости и силы. Адри