Книга Коснись меня - Люси Монро

Дрейк в смущении пробормотал:

– Прошу прощения. – Он положил влажную ткань ей на лоб. – Сейчас вашей голове станет легче.

Женщина, пришедшая с Дрейком, сказала:

– В корсете она или нет, не имеет значения. В ночной одежде ей будет удобнее. Нижние юбки в такую жару, наверное, очень мешают.

В жару? О чем говорит эта женщина? В каюте же невыносимо холодно! Возможно, ей было бы теплее, если бы она действительно надела нижние юбки. Но Тея не собиралась раздеваться, чтобы незнакомка не обнаружила, какие поблажки она себе делает из-за карибской жары.

– Нет, не хочу!

Дрейк погладил ее по голове:

– Успокойтесь, все в порядке. Миссис Кумбз – компаньонка одной из пассажирок корабля. Она поможет вам переодеться.

– Я не хочу, чтобы меня раздевала незнакомая дама. Дрейк тяжело вздохнул:

– Сейчас не время спорить, мисс Селуин. Вы не в том состоянии, чтобы раздеться самостоятельно.

Она почувствовала, что глаза ее наполнились слезами, и опустила ресницы. Должно быть, морская болезнь давала о себе знать. Ведь раньше она никогда не плакала…

– Пожалуйста, прошу вас.

Он осторожно смахнул слезу с ее щеки.

– Хорошо. Мы с миссис Кумбз выйдем на несколько минут, а вы тем временем переоденетесь в более свободную одежду.

Дрейк направился к выходу, и вдруг Tee безумно захотелось, чтобы он остался. Конечно, он не смог бы. Это было немыслимо. Но в его присутствии она чувствовала себя лучше.

Тея услышала, как закрылась дверь. Убрав влажную ткань со лба, она приподнялась и удостоверилась, что в каюте нет никого, кроме нее и спящей Мелли. Заставив себя встать с койки, она подошла к сундуку и, откинув крышку, достала ночную сорочку и пеньюар. Развязав тесемки на платье, она скинула его прямо на пол и переоделась. Миссис Кумбз была права, так гораздо удобнее.

Оставив платье на полу, Тея кое-как доковыляла до койки. Едва она уселась, как раздался осторожный стук в дверь.

– Мисс Селуин, вы закончили?

– Да.

Дрейк открыл дверь, и Тея увидела, что он один.

– А где миссис Кумбз?

– Я отпустил ее.

Он подошел и сел рядом с ней на постель.

– Это не совсем удобно, мистер Дрейк.

– Глупости. Здесь ваша горничная.

К собственному удивлению, Тея рассмеялась, а ведь еще совсем недавно ей казалось, что она уже никогда не сможет смеяться.

– Мелли спит – словно приняла изрядную дозу опия. Дрейк утвердительно кивнул:

– Чай иногда оказывает подобное действие. Тея искоса взглянула на него:

– В чае было что-то еще, кроме имбиря?

– Да, несколько добавок.

– Можно и мне немного? Он улыбнулся:

– Хотите уснуть, не так ли?

Тея взглянула на свою служанку, тихонько посапывавшую во сне.

– Судя по всему, она чувствует себя гораздо лучше, чем я.

– Сначала вам нужно поесть мяса с галетами.

Тея посмотрела на кусочек солонины в руке Дрейка и отрицательно покачала головой:

– Я не могу ничего есть.

– Ваша служанка съела.

– Наверное, ей было не так плохо, как мне.

– Вы ведь хотите почувствовать себя лучше, разве не так? – Да.

– Тогда ешьте.

Он протянул ей кусочек солонины, и она съела. Вкус оказался на удивление приятным. Не слишком, конечно, но и не противным. От соленого, однако, ей тотчас же захотелось пить. Дрейк, должно быть, читал ее мысли, потому что подал ей чашку с имбирным чаем.

Она сделала несколько глотков, и он сразу же забрал у нее чашку.

– Вам нужно еще поесть галет.

– Помню, я говорила, что не нуждаюсь в няньках, но вы оказались на редкость хорошей няней.

Он даже не улыбнулся – только пристально посмотрел ей в глаза. Не выдержав его взгляда, она отвернулась и откусила кусочек галеты.

– Я не чувствую себя няней, когда нахожусь рядом с вами, Тея.

– Не чувствуете?

– Нет.

– А кем же вы себя… – Она закашлялась – галета оказалась слишком сухой. – Кем же вы себя чувствуете?

Он склонился к ней и произнес:

– Мужчиной.

– Мистер Дрейк, можно мне еще немного чаю? Он рассмеялся и отстранился от нее.

– Да, конечно, если вы так испугались. Вы ведь струсили, верно?

Она бы с удовольствием затеяла спор, но на этот раз ей нечего было возразить. Он прав. Она действительно струсила. Выражение его глаз, воздействие его взгляда и впрямь вызывали страх. Она сделала еще несколько глотков чая.

– Превосходный чай. Чей это рецепт?

Он встал и начал стаскивать с нее пеньюар. Она слишком устала, чтобы возражать против такой бесцеремонности.

– Это рецепт моей матери.

– Должно быть, она очень мудрая женщина.

– В большинстве случаев – да.

– В чем же она ошиблась?

– В моем отце.

Тея зевнула и не стала сопротивляться, когда Дрейк уложил ее на постель.

– Любопытное совпадение, – сказала она, снова зевнув. – Моя мать тоже не проявила особой мудрости в отношении моего отца. Так что в чем-то мы с вами похожи.

Дрейк укрыл ее до подбородка легким покрывалом.

– У нас много общего и помимо этого. Глаза у нее совсем слипались.

– В чем же еще, по-вашему, наше сходство?

Он заботливо подоткнул покрывало со всех сторон.

– Меня влечет к тебе. – Он осторожным движением убрал волосы с ее лица, и от этого прикосновения по телу ее пробежала дрожь. – А тебя влечет ко мне.

Каждый день Дрейк заходил, чтобы проведать Тею и заставить ее поесть. Даже в таком состоянии, изнуренная морской болезнью, она казалась ему более соблазнительной, чем любая другая из знакомых женщин. Такая ранимая и вместе с тем независимая, она восхищала и очаровывала его.

Стоя у борта, он смотрел на пробегавшие мимо волны и испытывал чувство огромного удовлетворения. Если им удастся и дальше сохранять ту же скорость, они прибудут в порт раньше назначенного срока. Он повернулся и направился в каюту Теи.

Горничная сразу же принялась благодарить его за помощь, она утверждала, что без него ее хозяйка не проглотила бы ни кусочка. Он и не сомневался в этом. Тея была ужасной пациенткой, слишком упрямой себе же во вред.

Между прочим, его подозрение оправдалось: она вовсе не носила нижних юбок – это стало ясно в первый же вечер, когда он вернулся к ней в каюту и обнаружил ее скомканное платье, валявшееся на полу. Он подобрал его и аккуратно сложил. Возможно, ему следовало возмутиться ее распущенностью, но он этого не сделал. Ведь было совершенно очевидно, что для девушки, выросшей на Карибах, она вела себя вполне естественно.