Книга История и зоология мифических животных - Олег Ивик

Интересно, что Нонн Панополитанский полностью согласен в этом вопросе с царем Микен. Он пишет:

Что ж такого отважный Геракл совершил? Он всего лишь, Поднатужившись, Лерны болотце избавил от змея… …И не один он трудился!

Нонн иронизирует: «Почтить ли двух мужей, что сразились с червем каким-то ничтожным?» Но с точки зрения авторов настоящей книги, ирония поэта не вполне уместна. Конечно, гидра, несмотря на свои отрастающие головы, не была особенно грозным противником — судя по сообщению Аполлодора, она всего лишь обвилась вокруг ноги Геракла, не причинив ему особого вреда. Но с другой стороны, исключительная сила ее яда делала гидру крайне опасной: для победы над противником достаточно было гомеопатической дозы, причем противоядия не существовало.

Стрелы, смоченные в желчи убитой гидры, были страшным оружием: Диодор пишет, что «рана, наносимая стрелой с таким острием, становилась неисцелимой». Геракл, активно использовавший эти стрелы, не только причинял своим противникам жестокие страдания, но и нанес немалый вред экологии. И «отец географии» Страбон, и живший полутора веками позже Павсаний сообщают, что воды реки Анигра навеки стали зловонны и опасны для людей, а рыба — непригодной в пищу после того, как в этой реке омыл свои раны кентавр, раненный стрелой Геракла. Кстати, и сам Геракл погиб после того, как его жена Деянира передала ему плащ, смоченный даже не ядом гидры, а всего лишь кровью кентавра, раненного пресловутой стрелой.

От такой же стрелы погиб и один из родных братьев Лернейской гидры, дракон по имени Ладон, охранявший яблоки Гесперид. Об этом чудовище стоит сказать особо, хотя оно и не прославилось ни особыми деяниями и подвигами, ни хотя бы особой ядовитостью.

Геспериды были нимфами, охранявшими яблоки вечной молодости, полученные Герой в качестве свадебного подарка от Геи, — по крайней мере, именно так характеризует их трактат «Катастеризмы» («Превращения в созвездия»), предположительно приписываемый математику и астроному Эратосфену. Не вполне понятно, почему в качестве охранниц своего сада Гера решила использовать нимф, явно не приспособленных для сторожевой службы. Надо думать, что сомнения на этот счет посещали и самое Геру, потому что помимо девиц она приставила к яблокам еще и дракона. Впрочем, Гигин утверждает, что девы, соседствовавшие с чудесным садом, не столько сторожили яблоки, сколько обрывали их сами, в результате чего на службу и был призван дракон. А Диодор высказывает предположение, что Геспериды, а вместе с ними и дракон сторожили не золотые яблоки, а златорунных овец — благо, слова эти на языке древних эллинов пишутся одинаково. Но так или иначе, нимфы, а с ними вместе и дракон обитали на далеком западе и что-то сторожили — вероятно, все-таки яблоки, потому что большинство авторов упоминают в этой связи и сад, и деревья. Так, Гесиод пишет о Гесперидах:

…золотые, прекрасные яблоки холят За Океаном они на деревьях, плоды приносящих.

Что касается самого чудовища, информация о нем сохранилась достаточно скупая. Гесиод уверяет, что это был огромный змей, который залегал глубоко в земле, — «свившись в кольца огромные, яблоки он сторожит золотые». Автор «Теогонии» называет его (как и Ехидну) порождением морских божеств, Форкия и Кето. Аполлодор и Гигин считают его сыном Тифона и Ехидны.

Аполлодор сообщает, что у змея «было сто голов: он способен был издавать самые разнообразные голоса», это является лишним свидетельством в пользу того, что отцом чудовища был все-таки Тифон — ведь и Тифон славился тем, что разные его головы и ревели по-бычьи, и рычали по-львиному, и лаяли по-собачьи… Гигин пишет, что змей «никогда не спал и не смыкал своих глаз, чем и объясняется его назначение стражем». Имя чудовища мы знаем от Аполлония Родосского — он называет его Ладоном.

Злополучный Ладон погиб при исполнении служебных обязанностей, охраняя вверенные ему яблоки. На яблоки эти покусился Геракл, отправленный Эврисфеем на очередной подвиг, на этот раз абсолютно бессмысленный. Существуют разные версии того, как сын Зевса завладел волшебными плодами; по одной из них (об этом пишут многие авторы) он сразил охранявшего их Ладона. Аполлоний пишет, что стрела, убившая безвинное животное, была смочена ядом Лернейской гидры. Аргонавты, оказавшиеся на месте преступления на следующий день, застали душераздирающую картину:

К месту они подошли знаменитому, где ужасный Змей Ладон еще вчера охранял золотые В поле Атланта плоды. При нем Геспериды резвились С песней чудесной своей. А ныне чудовищный этот Змей был Гераклом повержен и возле яблони брошен, Только дрожал еще кончик хвоста. С головы же до темной Был он спины неподвижен совсем и уже бездыханен. Лишь оставалась в теле его желчь гидры Лернейской И гнездились в гниющих ранах присохшие мухи. Близ него Геспериды, над головой своей русой Белоснежные руки подняв, протяжно стенали.

Преступление оказалось абсолютно напрасным, и никто не воспользовался его плодами. Аполлодор пишет: «Принеся яблоки в Микены, Геракл отдал их Эврисфею, а тот в свою очередь подарил их Гераклу. Взяв эти яблоки от Геракла, Афина вновь унесла их обратно: было бы нечестием, если бы эти яблоки находились в другом месте». Что же касается верного долгу Ладона, он, согласно Гигину, был помещен Герой (Юноной) на небо и теперь «являет свое огромное тело, простираясь меж двух Медведиц».

Родным братом Ладона был, согласно Гигину, колхидский дракон, который охранял золотое руно. Правда, Аполлоний считает его сыном Геи, но и он намекает, что Гея-земля породила его из крови, пролитой Тифоном, то есть чудовища эти приходились друг другу по крайней мере единокровными братьями, и оба были стражами золота. Интересно, что драконы вообще склонны к тому, чтобы стеречь золото, и древнегреческие — не исключение. Позднее, в Средние века, страсть этих ящеров к драгоценному металлу будет отмечена множеством авторов. Но одним из первых (если не первым) на нее обратил внимание Филострат Старший в начале третьего века н.э. Описывая картину, на которой (в числе прочего) был изображен один из Липарских островов, Филострат пишет:

«А вот на этом холме, окруженном морем, обитает дракон, думаю, страж некоего клада, который лежит под землей. Говорят, что это чудовище особенно любит золото, и все, что увидит из золота, очарованное им, его бережет; так было с руном, которое находилось в Колхиде, и с яблоками Гесперид; так как они казались золотыми, то два дракона, их присвоив себе, хранили их вместе, глаз не смыкая…»

Что касается «присвоения» драконами золотых предметов, надо полагать, владельцы яблок и руна имели другую точку зрения. Хотя не исключено, что сами животные действительно чувствовали себя хозяевами вверенных им богатств. Так или иначе, сторожа из них вышли отличные, и не их вина, что и яблоки, и руно были в конце концов похищены.

Имени дракона, охранявшего золотое руно в Колхиде, не сохранилось, но сохранились описания животного. Пиндар упоминает «несытые челюсти змея», его серые глаза и пеструю спину. Кроме того, он сообщает, что змей