Книга Моя сестра - Елена Блаватская. Правда о мадам Радда-Бай - Вера Желиховская

– Вот еще! Отчего не могут? – спросила я таким голосом, будто бы это меня очень обижало, и в ту же минуту, не совладав с собою, закрыла лицо руками и горько заплакала.

– Эх, ну что, право! – подоспела ко мне на выручку бабушка. – Перестань плакать, Верочка. Раздразнили тебя, бедную!.. Полно же, полно!

В эту минуту отворилась дверь, и шурша длинной рясой в зал вошла сама Алеева. Я стояла на стуле, куда меня поставила возле себя бабушка, и поспешила спрятаться за нее. Монахиня, поздоровавшись со всеми, с удивлением спросила, глядя на меня:

– Что это с Верочкой? Чего она так плачет?

Все ей отвечали одними улыбками и смехом.

– Да, вот из-за вас! – сказала бабочка, стараясь сдержать улыбку, чтоб меня еще больше не раздразнить.

– Из-за меня?! Как так? – удивилась Алеева.

Мама начала рассказывать ей сквозь смех:

– Да вот, видите ли, сейчас был у нас Преосвященный Иаков и так понравился Верочке, что она непременно захотела его с вами обвенчать и вот сердится, зачем мы сказали, что вы не можете за него выйти замуж…

Уж и не знаю, как это я решилась тут взглянуть одним глазком на монахиню… Я видела, как она приподняла вверх свои широкие брови, как дрогнул ее красивый рот, удерживая веселую улыбку… Но в ту же минуту она ласково взяла мою руку и проговорила совершенно серьезным голосом:

– А вот что!.. Ну, что же? Спасибо Верочке, что она так обо мне заботится!.. Прекрасную партию она для меня нашла. Спасибо!.. Вот тебе за это золотое яичко.

Я, не подымая головы, взяла из рук ее яйцо и только после усиленных уговоров бабочки решилась отереть слезы. В моем яйце оказались ножницы, наперсток, игольник, а в другой половине – крошечный молитвенник с картинками.

– Это значит, что тебе скоро пора уметь шить и читать, – объяснила мне Алеева.

Тут приехали новые гости и Анна Ивановна, которая шепнула мне, что привезла Груню Зайцеву. Я сейчас же убежала показывать ей свои новые игрушки. Скоро приехали Клава и Юля Гречинские, и мы превесело провели весь день, играя в куклы и катая яйца в длинной галерее. Мы столько набили их, что баба Капка разворчалась, что больше нет у нее красных яиц. Но мы только смеялись, не веря ей; мы знали очень хорошо, что в кладовой у нее целая кадка с опилками и красными яйцами.

Вечером, когда папа большой ушел спать, гости разъехались, и все сидели в желтой диванной, мы не забыли напомнить бабочке об обещанной сказке, о старике с колбасой.

– А!.. Вспомнили! – улыбнулась нам ласково бабушка. – Ну садитесь, слушайте.

Мы живо разместились возле нее на диване и навострили уши.

«В те далекие-далекие времена, когда на белом свете еще водились колдуны и волшебники, – начала рассказывать бабушка, – жили-были старик со старухой. Они были очень бедны. Раз, сидели они перед пустым камином, которого им нечем было истопить, и печально разговаривали.

– Ах! – молвил старик. – Хоть бы явилась нам какая-нибудь добрая фея и дала все, что нам нужно!

– Да! – согласилась жена его. – Это было бы большое счастье. А что бы мы у нее попросили?

– Нам, правда, нужно столько, что я не знал бы, чего прежде просить? заметил старик.

– Вот глупости! – накинулась на мужа старушка. – Мало ли что?.. Я бы попросила полную кадку золота, вечную молодость, красоту!..

– Та-та-та! – рассердился муж. – Сейчас видна баба. На что тебе красота?.. Уж лучше проси здоровья да хороший ужин, а то у меня от голоду даже желудок подвело.

– Старый обжора! – закричала жена. – Дурень! – Были бы деньги, а ужин найдется!..

Так они сидят да ссорятся, вдруг слышат тоненький голосок:

– Перестаньте! Стыдно браниться!

И в ту же секунду из каминной трубы спустилась маленькая, блестящая волшебница…

Старики так и ахнули!

– Ну, – сказала ласково фея, – позволяю вам сделать три желания, которые я тотчас исполню.

Бедный старичок был так голоден, что сам не успел опомниться, как сказал:

– Чтоб сейчас же предо мной явилась хорошая колбаса!..

Колбаса тут как тут очутилась пред ним на тарелке да еще и с ломтем хлеба в придачу.

– Ух! – как рассердилась старуха, что он сделал такое глупое желание. Вдруг она как крикнет. – Ах ты, старый дуралей!.. Да чтоб эта колбаса тебе к носу приросла!..

И послушная колбаса прыгнула с тарелки и в тот же миг приросла к носу бедного старика…

– Ай, ай, ай! – завопил старик. – Что я буду делать!? Куда мне, горемыке, деваться?.. Все люди будут смеяться, что у меня вместо носа – колбаса! Ах, я несчастный!

Что тут было сделать старушке? Ведь она любила своего мужа… Нечего делать: пришлось пожелать, чтобы колбаса от носа отвалилась…

– Ну, вот я и исполнила все три ваши желания! – сказала смеясь волшебница и исчезла.

А бедные, глупые старики так и остались ни с чем, кроме одной колбаски, которую тут же и скушали».

– Вот вам и вся сказка, дети, – заключила бабушка. – Как же вы думаете: какой ее смысл? Чему она учит?

– Не ссориться, – сказала было я.

Но сестра Леля расхохоталась так громко, что моего предположения никто и не слышал, и с уверенностью закричала:

– Я знаю! Эта сказка нас учит всегда желать чего-нибудь получше немецкой колбасы.

Все засмеялись, но бабочка сказала, покачав головою:

– Нет, душа моя. Нравоучение этой сказки именно и заключается в той пословице, которую я вчера вам сказала: кто многого желает, тот ничего не получает.

– Или, по-русски: «за двумя зайцами погонишься, – ни одного не поймаешь!» – пояснила мама.

Очень усталая и счастливая легла я в этот вечер спать, хотя и не выросла, как обещала мне бабочка, не только на аршин, а даже ни на вершок.

Наша дача

Вскоре после Пасхи наступила настоящая весна. Двойные рамы вынули из окон; бабушка выставила свои цветы из гостиной и диванной, где они стояли пред окошками, на горках, на балкон; солнышко весело светило и грело, а широкая Волга разлилась, затопила синими водами все островки и берега.

Я сидела подолгу на любимом месте своем, в детской на окне, теперь часто открытом, прислушивалась к веселому шуму на улицах, к журчанью воды, грохоту давно не слышанных колес, птичьему гаму на бульваре соборной площади, где все аллеи еще сквозили, непокрытые зеленью, и к неумолчному воркованию голубей на нашей крыше. Помню, что голуби меня ужасно занимали. Я следила за всеми их движениями, когда они прохаживались под моим окном, заставляя железные листы крыши слегка погромыхивать; за кокетливыми изгибами и поворотами их хорошеньких головок, за турухчанием и воркованием их, стараясь им подражать и придумывая, что бы такое они друг другу рассказывали?..