Книга Подкидыш - Вильям Бюснах

Но когда наступили каникулы и начался разъезд богатых парижан на курорты, мальчик тоже почувствовал непреодолимое желание поселиться в деревне, на свежем воздухе.

В следующее воскресенье ему представился случай удовлетворить свое влечение к природе. Возвращаясь после одного исполненного поручения, Жильбер встретил на Тампльском бульваре своего приятеля Анри, которого уже давно потерял из виду.

Анри, поздоровавшись, поинтересовался:

— Как дела? Что ты теперь делаешь?

— Сейчас вот отнес письмо… Но за два последних дня я не заработал ни сантима. Дела совсем плохи!.. А ты как?

— А я вот не могу пожаловаться…

— Ты все еще работаешь у своего дяди?

— Да… Он сейчас вяжет хворост на рубке леса в Жюи, около Версаля.

— Хорошо там?

— Неплохо. Мы работаем вместе, сдираем кору с деревьев.

— А это очень трудно?

— Совсем нет. Да же на против. Платят за это по тридцать су за кубометр… А в день кубометр можно сделать легко. Хочешь, я устрою тебя к подрядчику?

— Еще бы! Конечно, хочу! — обрадовался Жильбер.

Через два дня он уже работал в лесу.

Глава X

Праздник в Сен-Клу

— Входите, господа, входите!.. Представление сейчас начнется!.. Первый ряд — франк, второй — пятьдесят сантимов, третий — двадцать пять сантимов. Входите, входите, господа!..

Парк Сен-Клу [17], убранный гирляндами, шумел праздничным гулом. Трубили трубы, звенели колокольчики, раздавались выстрелы, скрипели колеса качелей. Все эти звуки сливались в какой-то смутный гул, еще более увеличивавшийся от шума громадной толпы, наполнявшей все аллеи, толпившейся перед балаганами, занимавшей всевозможные палатки…

Толпа была такой плотной, что в некоторых местах надо было действовать локтями, чтобы проложить себе путь. Все это, казалось, нисколько не беспокоило мальчика, старавшегося с решительным видом пробиться вперед, к окруженному толпой балагану, куда паяц громким голосом зазывал публику… Этим мальчиком был Жильбер.

Накануне снимание дубовой коры было закончено, и, прежде чем записаться в число рабочих по уборке сухих листьев на одной из ферм Шавиля, Жильбер решил хотя бы ненадолго вернуться в Париж, после длительного отсутствия и жизни в лесу чувствуя тоску по шумным бульварам.

Дивное солнце последних летних дней навело мальчика на мысль совершить путь из Версаля в Париж пешком. В Севре он пошел через парк, чтобы попасть на осенний праздник. Он был счастлив снова очутиться среди толпы, толкотни и движения.

Только одно омрачало его радостное настроение. Этот праздник в Сен-Клу, последний в году, напоминал Жильберу о том, что скоро наступит зима, а с нею вернутся и дурные дни. Тяжелые испытания, перенесенные им в прошлом году, заставляли его не на шутку беспокоиться. И он клялся себе, что на этот раз постарается найти постоянное занятие. Где? Как? Об этом он пока не размышлял всерьез. Сейчас был праздник, и мальчику хотелось веселиться и не думать о завтрашнем дне.

Жильбер уже успел пересмотреть все диковинки и теперь стоял перед балаганом, в котором помещался «Большой цирк Рокамура».

Старая изнуренная лошадь была привязана у подмостков. На ней в красном, когда-то бархатном седле сидела девочка-малютка, которую сам директор, господин Рокамур, одетый в костюм оруженосца, представлял публике под именем Джамилех. В костюме на восточный манер девочка была прелестна, как ангел, и около цирка теснилась громадная толпа.

На другой стороне эстрады внимание публики привлекал клоун.

Жильбер, стоявший в первом ряду, прислушивался к его шуткам, стараясь в то же время лучше разглядеть очаровательную девочку, к которой он с первого взгляда почувствовал сильную симпатию.

Эта симпатия, очевидно, была обоюдной, потому что с тех пор, как он остановился около балагана, маленькая Джамилех все время смотрела на него. Ему даже показалось, что в ответ на его улыбку, посланную ей, голубые глаза малютки обратились к нему как бы с немой мольбой.

В эту минуту клоун заметил Жильбера и завел с ним шутливый разговор.

— Эй, бутуз, что ты здесь делаешь, словно прибитый к месту? Ты, вероятно, думаешь, какое место взять на наше большое представление? Если ты хочешь взять литерную [18] ложу, то ты опоздал… Все литерные ложи оставлены для президента республики.

Публика разразилась смехом.

В то же мгновение Жильбер, не думая сердиться на шутку клоуна, крикнул ему звонким голосом:

— Ишь чего захотел? Литерную ложу!.. Такого чудака, как ты, хорошо рассмотришь и из партера!..

— Браво! — крикнули мальчику из толпы.

Тогда между клоуном и Жильбером завязалась легкая шуточная перебранка.

Воспользовавшись толкотней, смехом и заинтересованностью публики, знаменитый Рокамур зазвонил к началу представления, весело настроенная толпа двинулась к балагану, и скоро в нем не осталось ни одного свободного места.

Когда последние зрители исчезли за старой занавесью, закрывавшей вход, клоун нагнулся и протянул руку Жильберу.

— Не сердись, мальчуган!.. Приятно было поболтать с тобой! Заодно и публику собрали… Спасибо за помощь!

— И тебе спасибо, старина! — великодушно улыбнулся в ответ Жильбер.

Клоун уже собирался тоже войти в балаган, но тут мальчик остановил его:

— Послушай, старина, мне хотелось бы поговорить с тобой… Найдется у тебя пять минут свободных?

— Через полчаса, когда кончится представление.

— Хорошо… Я буду ждать тебя на той лавочке под деревьями.

— Ты угощаешь? Не бойся, я не обжора!

Через полчаса клоун и Жильбер уничтожали угощение, предложенное последним.

— Теперь поговорим. Конечно, ты неспроста притащил всякой еды… Чего ты хочешь? — спросил клоун.

— Кое-что узнать…

— Говори!..

— О той малютке на лошади…

— Тс-с-с!.. — клоун поспешно приложил палец к губам. — Не дай Бог, нас услышит Рокамур!..

— А-а-а! — протянул Жильбер, любопытство которого возросло еще больше. — Значит, здесь какая-то тайна! Очень интересно! Расскажи-ка!..

— Нет, нет! — воскликнул клоун. — Лучше об этом не говорить! Хозяин больно дерется!..

И он стал прощаться с Жильбером.

— Прощай, приятель! В другой раз, если ты опять надумаешь меня угостить…