Книга Трое против колдовского мира - Андрэ Нортон

Я улыбнулся.

— Зачем мы тратим слова? Ты ведь читаешь мои мысли…

Он прервал меня:

— А ты мои?

Я задумался. У нас с ним был контакт, я мог общаться с ним и Каттеей, но только в тех случаях, когда нужно было что-то спросить или ответить, либо если дело касалось нас обоих. Но если он не хотел, я не мог прочитать его мысли.

— Я тоже, — добавил он. — Когда требуется, мы можем быть одним целым, но мы три разных человека — каждый со своими мыслями, чувствами, проблемами, а возможно и судьбами.

— Но ведь это здорово! — воскликнул я, не раздумывая.

— Иначе и быть не может, не то мы были бы одержимыми — ходячими мертвецами, которых колдеры использовали для того, чтобы те работали и воевали за них. Тела их были послушны, а душа и сознание мертвы. Достаточно того, что мы можем раскрыть часть своих мыслей друг другу, если нужно, но что касается остального — это личное.

— Завтра Каттея будет все видеть, даже если пойдет вслепую?

— Надеюсь. Но дело в том, брат, что открытые для другого мысли должны иметь поддержку воли, тогда мы преодолеем подъем. Не думаю, что ты один справишься с этим, мы разделим усилия воли поровну между собой. И… — он снова протянул к свету свою покалеченную руку, — не верь в то, что это будет мешать мне. Я приучил свое тело и плоть подчиняться духу!

В этом я не сомневался. Кемок встал, пристегнул оружие, и я занял его место, чтобы он немного отдохнул. Мы договорились, что Каттея не будет бодрствовать в эту ночь, ведь ей надо справиться с внутренней преградой, которая возникла во время ее пребывания у колдуний. Чем больше я всматривался в темноту, тем сильнее притягивала меня долина. Мертвенно-бледный свет действовал ослепляюще — появилось то искажение, что мне уже доводилось видеть. Еще немного, и я поддамся действию чар, затеряюсь среди этих видений. Надо взять себя в руки и не обращать внимания на долину.

Немного погодя я спрыгнул с выступа и начал ходить взад-вперед, стараясь не смотреть ни на камни, ни на кустарники, ни на участки открытой земли. Я подошел к тому месту, где паслись торские скакуны. Двигались они медленно, и я ощутил, что их сознание притуплено. Такого раньше не случалось — и дело не в том, что они были сильно переутомлены. Наверное, на животных тоже действовал в какой-то мере тот запрет, который мешал Древней расе даже думать о востоке. Мы не можем взять их с собой. Но они могут послужить нам еще немного. Я быстро развязал путы, затем оседлал и обуздал коней. Они понемногу приходили в себя. Когда я собирался отдать им последние приказания, за моей спиной раздались какие-то странные звуки. Я резко повернулся, схватившись за оружие. Позади стояла Каттея — она срывала повязку с глаз. Последний рывок, и она идет ко мне, вглядываясь в темноту и силясь разглядеть меня сквозь пелену тумана.

— Что… — начал было спрашивать я, но она остановила меня нетерпеливым движением руки.

— Для того, чтобы твой план сработал, — тихо произнесла она, — на лошадях должны быть всадники, брат.

— Чучела? Да, я думал об этом, но под рукой нет никакого подходящего материала.

— Чтобы создать иллюзию, он не обязателен.

— Но ведь у тебя нет колдовского Камня, — возразил я. — Разве без него ты сможешь создать подобную иллюзию? — она нахмурилась.

— Может быть, и не смогу, но убедиться в этом надо, попробовав свои силы. Наша мать утратила свой Камень в день замужества, но многого смогла добиться и без него. Возможно, Камень и не является средоточием Силы, как нас заставляли думать колдуньи. Конечно, у меня нет их опыта, но я уверена, что невозможно измерить то, чего можно добиться усилием воли, желания и Силы. Если привыкаешь пользоваться чем-либо, то кажется, что без этого уже не обойтись. Теперь… — она сорвала серебристый листок с ближайшего куста. — Положи сверху несколько волосинок со своей головы, Киллан, но вырви их с силой, чтобы они были с корнем — живыми. И смочи их своей слюной.

Тон ее не допускал возражений. Я снял шлем, прикрывавший лоб и шею, ощутил прохладу ночного ветерка. Вырвал несколько волосков, положил их на листок, затем плюнул сверху.

Каттея направилась к спящему Кемоку, разбудила его и заставила проделать то же самое. Потом повторила все сама. Держа на ладони три листочка, она пошла к лошадям. Правой рукой она скрутила первый листок и начала бормотать какие-то непонятные заклинания. Потом она сунула его между завязанными поводьями и седлом. И то же самое проделала с оставшимися двумя листками. Затем она отошла в сторону, поднесла руки ко рту — получилось что-то вроде рупора. И в этот живой рупор она запела, сначала полушепотом, потом все громче и громче. И ритм этих звуков стал частью меня, и я почувствовал их в биении своего сердца, пульсации жил. Лунный свет осветил место, на котором мы стояли, яркой вспышкой. Каттея неожиданно оборвала свое пение.

— Теперь прикажи им, брат! Пусть они скачут прочь!

Я направил приказ в затуманенные головы торских скакунов, и они поскакали по долине, в сторону разожженных костров. И вдруг я увидел, что они несут в своих седлах трех всадников… Невероятно!

— Похоже, сестра, мы не знаем и половины из того, на что способны колдуньи, — заметил Кемок.

Каттея покачнулась и ухватилась за его руку. Он успел поддержать ее.

— Колдовство имеет свои преимущества. — Она устало улыбнулась. — Мы наверняка выиграли время — ночь, а может и больше. И теперь мы можем спокойно отдохнуть.

Мы донесли ее до импровизированной постели, которую устроили для нее заранее. Когда она закрыла глаза, Кемок оглянулся и посмотрел на меня. Даже мысленного контакта не потребовалось для того, чтобы понять друг друга — завтра не стоит рисковать и подниматься в гору. Если те, кто направил за нами погоню, обмануты, то у нас есть время.

Я встретил рассвет на своем сторожевом посту, на выступе скалы. Костры все еще горели, хотя и не так выделялись с восходом солнца. Я искал глазами лошадей. Казалось, что прошла целая вечность, пока я разглядел их в бинокль — они мчались по лощине. Я опешил — всадники на них были словно живыми, и будь я на месте ожидавших нас, то поверил бы в их существование. Они наверняка их увидели, обрадовались, что те возвращаются. Не буду гадать, насколько реальна иллюзия вблизи. Но на какое-то время мы в безопасности. Кемок присоединился ко мне, и мы по очереди стали следить за лошадьми до тех пор, пока они не скрылись за одним из холмов. Затем мы спустились вниз и стали осматривать скалу. Выступов на ней было много, а недалеко от вершины можно было устроить небольшой привал. Но мы не знали, что нас ждет потом, какие препятствия и какие трудности.

Весь день мы отдыхали, собирались с силами, спали по очереди крепким сном — даже сны не тревожили нас. Каттея окрепла за это время, восстановила силы, потраченные на создание иллюзии. Под покровом ночи я снова взобрался на скалу. На этот раз костров я не увидел. Это могло означать одно из двух: либо они приняли иллюзии, созданные Каттеей, за реальных людей, либо разгадали нашу уловку, покинули место стоянки и теперь движутся к нам. Но тщательно обследовав каждый уголок местности при помощи бинокля, я не обнаружил ни единого признака погони.