Книга Загадка американского родственника - Анна Устинова

— Ничего особенного, — с подчеркнутым равнодушием отозвался тот. — Просто нормальный телевизор для моей любимой бабушки.

— Бабушки? — выдохнул удивленно Темыч. Елена Викторовна ведь им говорила, что у старушки не осталось в живых ни одного родственника.

— Темочка! — только сейчас заметила его Мария Александровна. — Как хорошо, что ты тут! Венечка! — повернулась она к мужчине. — Я тебе уже говорила. Тема — один из моих шефов. Они меня знаешь как опекают!

— Он и сейчас тебя опекал, — улыбнулся Венечка. — Мне бы без него эту штуку не донести.

— Вот молодец! — засмеялась Мария Александровна.

Она вся сияла от счастья. Тема ее ни разу еще не видел такой.

— Ну, раздевайтесь и заходите, — суетилась она. — Сейчас, Темочка, все поймешь и узнаешь. Это же настоящее чудо.

— Я тут мороженое купил, — протянул пластиковый пакет мальчик.

— Тем более. Мойте руки и быстро за стол, — скомандовала старушка.

— Мороженое как раз то, что надо, — добавил Венечка. Он явно запарился с телевизором.

Когда они сели за большой генеральский стол, Тема смог разглядеть как следует Венечку. Лет сорок. Темноволосый. Среднего роста. Довольно плотный. Лицо холеное. Взгляд уверенный. Одет в хороший кашемировый пиджак синего цвета. Галстук подобран в тон. На руке золотые или позолоченные часы «Омега». Словом, вид вполне процветающий. И, странное дело, у Темыча было смутное ощущение, что он где-то Венечку уже видел.

Пока Тема исподволь изучал Венечку, Мария Александровна излагала взволнованным голосом историю его возникновения на ее горизонте.

Выяснилось, что во время революции дядя мужа Марии Александровны с отцовской стороны бежал с женой и ребенком в Америку. С тех пор он не подавал о себе никаких вестей и считался погибшим. И вот неделю назад утром в квартиру старой учительницы пожаловал Венечка. Оказывается, в его семье уже три поколения поддерживался культ дворянских корней. Все дети учили сызмальства русский язык. А вырвавшись по делам своей фирмы в Россию, Венечка поклялся себе разыскать хоть кого-то из русских родственников.

Родственница оказалась единственная. Жена покойного двоюродного дедушки. Но Венечка все равно был счастлив.

Мария Александровна тоже себя ощущала на вершине блаженства.

— Главное, Темочка, чудо какое! — рассказывала она. — Иван Денисович мой вообще никогда об иностранных родственниках не упоминал. Даже при мне. Времена-то какие были. За родственников за границей могли расстрелять, посадить, а уж с работы выгнать и подавно. Если бы не Венечкино упорство, я никогда бы и не узнала, что у меня есть родной человек в этом мире.

Тем временем Венечка, распаковав «Панасоник», подключил к нему антенну и, вынеся в коридор давно не функционировавший старый «Рубин» двоюродной бабки, начал с ловкостью подстраивать каналы у нового телевизора.

— Вот! Смотри, бабушка! — наконец отошел он в сторону.

— Чудо! — воззрилась старушка на яркий цветной экран. — Только, Венечка, ты совершенно напрасно так тратишься на меня.

— О, нет! — отмел решительно ее возражения тот. — Постепенно все заменим. Телефонные аппараты. Плиту. Мебель. Ты у меня ведь единственная бабушка!

Тут Венечка, обойдя столовую, внезапно остановился в углу за стулом двоюродной бабушки. У Темы тут же всплыл в памяти ночной кошмар. Венечка, словно нарочно, медленно двинулся из угла к бабушке. У Темы перехватило дыхание. Подкравшись к самому стулу, внук простер сзади руки к старушке.

— Нет! — опрокидывая на себя блюдце с мороженым, взвился на ноги Тема. — Не смейте ее трогать!

— Ты чего? — резко отдернул Венечка назад руки. — Нельзя уж обнять собственную бабушку.

Тема оторопел. Как глупо все вышло! Главное, этот Венечка ничем не напоминал жуткого убийцу из его сна. Но, несмотря ни на что, мальчик никак не мог избавиться от какого-то странного ощущения. На душе было совсем не спокойно.

— Что с тобой, Темочка? — покачала головой Мария Александровна. — Пойди-ка, почистись. Заодно и успокоишься.

Это был выход. Темыч с готовностью кинулся в ванную. Там он отмыл от мороженого свитер. Затем двинулся в обратном направлении. «Где же я этого Венечку видел?» — буравила Тему одна и та же мысль. Он прикидывал самые разные варианты. Но ни один не годился. И поводов у мальчика для беспокойства, казалось бы, никаких быть не должно. Вел Венечка себя со старушкой удивительно мило и предупредительно. Но почему-то Темыча все сильнее охватывала тревога.

Вдруг из столовой донесся голос старой учительницы:

— Ты понимаешь, Венечка, мальчик он очень славный, но беспокойный. Его друзья говорят, это у него после плена.

— Чечня? — заинтересовался внук.

— Да нет, — возразила Мария Александровна. — Я тоже сперва подумала то же самое. Ну, мы же с тобой, Венечка, родственники. Вот и образ мыслей совпадает. Мне друзья Темины объяснили: в Чечне он никогда не был. А в плену его держали бандиты, когда…

Тут Темыч понял, что нужно резко менять предмет разговора. Возле него оказался стеллаж с книгами. Он сбил наугад на пол несколько томов. Результат превзошел самые смелые ожидания мальчика От резкого движения старая полка стеллажа рухнула. Книги низринулись водопадом в коридор. Темыч едва от них уворачивался.

— Что? Что такое? — вылетел в коридор Венечка.

За ним поспешила мелкими шажками Мария Александровна. Запнувшись об очередной фолиант, Тема упал. Венечка наклонился над ним. Тема увидел его лицо очень близко. И тут же понял: этот Венечка ему был знаком. Теперь Темыч наверняка знал, где они виделись.

Глава VI ЕЩЕ БОЛЕЕ СТРАННЫЕ СОВПАДЕНИЯ

Говорью же, всье ремонтировать, — подняв на ноги Тему, принялся ловко собирать книги в стопку Венечка. — Ты не ушибся? — посмотрел он на мальчика.

— Нормально, — старался выглядеть тот как можно более беззаботным.

Чтобы лишний раз не встречаться взглядом с двоюродным внуком Марии Александровны, мальчик тоже начал собирать книги. Вскоре проход в коридоре был восстановлен. Книги сложили стопками в бывшем кабинете Ивана Денисовича. Возле той самой стены, где были развешаны сабли, кортики и седло со стременами. Последняя реликвия была, по словам Марии Александровны, дорога покойному мужу тем, что ее преподнес когда-то ему в подарок сам Буденный.

— Ах, дедушка, дедушка, — с любовью начал разглядывать Венечка фотографию Ивана Денисовича в парадной генеральской форме.

— Он так бы рад был тебе, — вздохнула Мария Александровна. — Бедный! Ему всю жизнь приходилось скрывать свое дворянское происхождение. Даже в некрологе было написано, что он — крестьянский сын. На самом деле Иван Денисович своим древним родом очень гордился. И был очень расстроен, что славный род Болотовых на нем угаснет. Детей-то у нас никогда с ним не было.