Книга Рыцарь, кот и балерина. Приключения эрмитажных котов - Петр Власов

– Крысы? – переспросил Васька, садясь от неожиданности на задние лапы.

– Мертвецы, – пробормотал император, отчего-то лязгнув зубами.

– Да-с, господа, – кивнул головой генерал-майор и затем повторил с видимым удовольствием. – Машина, мертвецы и крысы. Ну а в конце я вообще ничего не понял. Что-то про дьявола было, душу и вечное упокоение. Темна вода в небесях… Но, господа, если выяснится, что водится тот козлобородый старикашка с нечистым, не будет в том для меня решительно никакой новости!

Ваське не терпелось переспросить про крыс, но тут император и сам перешел на эту тему:

– Я, Василий Тимурович, вот за чем тебя вызвал. Думается мне, мин херц, что умысел лиходеев здесь таков – с помощью черного ведовства наслать на дворец полчища крыс. Уничтожат те здесь все, что только смогут сгрызть крысиные зубы. Знает душепродавец, как дорог мне город, именем моим названный. А особливо главные его сокровища, творения высокого искусства, в великом множестве здесь собранные… В общем, мертвецов мы уж сами встретим как должно, а вот с теми, кто из плоти и крови, нам справиться никак невозможно. Так что вся надежда только на тебя.

Кот, несмотря на присутствие царственной особы и генерала при всех регалиях, по-простецки почесал лапой ухо.

– И сколько может сюда явиться этих самых крыс?

Владыка Эрмитажа, словно в смущении, отвел в сторону взгляд. Потом глухо ответил:

– Много, Василий Тимурович. Очень много. Сотни тысяч. А то и целый милльен пожалует. Думаю, собрать ты должен всех котов, что только есть в городе. Да привести их в полночь сюда, на Дворцовую площадь. Сдюжишь?

– Под ружье! Всех котов до единого! – гаркнул генерал, вскочив на ноги и стукнув для убедительности саблей по паркету. – Всеобщая мо-би-ли-за-ция!

Васька от изумления потерял дар речи. Дело было даже не в упомянутых сгоряча ружьях, которых у кошек отродясь не водилось. Понимает ли Император, чтó от Васьки требует? Собрать на бой всех кошек, что есть в городе?! Да с какой стати они отзовутся на его клич? Васька без всяких там прикрас хорошо понимал свою кошачью породу. Коты всегда сами за себя, всегда себе на уме. Заставить их сделать что-то для других… Да проще заставить их лаять! Вот!

– Я… я постараюсь… – пролепетал Васька, чувствуя подступающую дурноту.

Чтобы побороть ее, кошачий вожак вскочил на все четыре лапы и нервно пробежал круг по залу, словно пытаясь улизнуть от невыполнимого поручения императора.

– Постарайся, мин херц, постарайся, – вновь с грустью в голосе отозвался Петр I, будто, помимо кота Васьки, не оставалось ни малейшей надежды на спасение от крысиного нашествия. – Начинай ее прямо сейчас… как бишь ты сказал?

– Мо-би-ли-за-цию! – с готовностью подсказал генерал Давыдов, снова подскочив и воинственно побряцав саблей. – Всеобщую мобилизацию!

– Вот-вот… Удачи тебе, мин херц, удачи.

Когда Васька на подгибающихся лапах вернулся в подвал, там его поджидал сгорающий от нетерпения Лютик.

– Может, расскажешь наконец лучшему другу, отчего ты зачастил к хозяину Эрмитажа?

– Расскажу, расскажу, – невесело отозвался Васька, размышляя, как помягче преподнести собратьям новость про возможное нашествие крыс. – Да не тебе одному, а вообще всем-всем. Похоже, пришло время включить кошачий телеграф.

Глава 11

Кошачий телеграф

На следующий день жители Санкт-Петербурга, даже особо не приглядываясь, могли заметить немало странностей в поведении кошачьего населения города. К примеру, такое удивительное явление как кошачья стая. Бездомные мурки и барсики, прежде предпочитавшие слоняться по городу в гордом одиночестве, теперь зачастую передвигались по трое-четверо. Время от времени эти кошачьи группки встречались и начинали общаться друг с другом. Но то были не громогласные дуэли, что случаются по весне, а скорее деловые совещания по какому-то вопросу. Постояв морда к морде с пару минут, тихонько помяукав о чем-то, кошки расходились и с озабоченным видом семенили дальше. Другая необъяснимая аномалия заключалась в том, что домашние кошки, все без исключения, вдруг начали вести себя в начале января так, словно на улице вовсю бушевала весна. Даже самые благополучные питомцы выказывали сильнейшее беспокойство и желание куда-то сбежать, порываясь то дотянуться до открытой форточки, то прошмыгнуть в приоткрывшуюся дверь. Ни говяжья печенка, ни свежая рыба не могли вернуть им прежнюю радость жизни. Между тем это просто-напросто заработал тот кошачий телеграф, о котором Васька говорил своему приятелю Лютику.

Хотя кошачья цивилизация не может похвастаться наличием автомобилей, самолетов, телевизоров и прочих технических приспособлений, работал кошачий телеграф не хуже наших телефона или рации. Как именно? Во-первых, по заданию Васьки около сотни эрмитажных котов отправились на улицы города в качестве гонцов, неся тревожные вести о надвигающемся крысином нашествии. Новость передавалась от одного кота к другому, и число тех, кто узнавал об опасности, росло с каждым часом в геометрической прогрессии. Тем не менее разнести эту информацию за день-два по всему пятимиллионному городу, раскинувшемуся на много километров по берегам Финского залива, оказалось бы невозможно – если бы не другая составляющая невидимого кошачьего телеграфа. Мало кто знает, что кошки – это, можно сказать, ходячие батарейки. Шерсть у кошки – тонкая и нежная. Когда кошка движется, волоски трутся друг о друга, создавая сильное электрическое поле. Как выяснили ученые в Англии, обычная домашняя кошка не уступает по производительности мощному низкочастотному генератору. Таким током можно успешно лечить некоторые болезни, потому в местной медицине появился термин – «фелинотерапия» или, в переводе с латыни, кошколечение. Суть его крайне проста: кота или кошку кладут на больное место, и они своим излучением (а также мурлыканьем, которое тоже есть своего рода низкочастотное колебание) заживляют его буквально на «раз, два, три». Когда кошка чем-то встревожена или возбуждена, сила ее электрического поля резко возрастает. Если же таких кошек становится на ограниченном пространстве, например в городе, довольно много, рано или поздно излучение каждой отдельной особи сливается с излучением других взбудораженных кошек в одно мощное электрическое поле, которое все остальные кошачьи могут почувствовать даже на весьма приличном расстоянии. Вот почему через сутки после того, как посланцы Васьки разбежались по Питеру, разнося тревожные вести, домашние кошки начали сходить с ума, пытаясь вырваться на волю и узнать, что же так всколыхнуло весь кошачий мир.

Благодаря притяжению электрического поля кот или кошка могли безошибочно найти своих собратьев, которые знали, в чем дело, и могли поделиться информацией. Именно эти встречи видели время от времени жители города. Бессмысленное для человеческого уха мяуканье означало на кошачьем языке примерно такой разговор: