Книга Час абсента - Нина Вадченко

— Когда записку принесли?

— Утром, — ответила женщина, — я очень испугалась.

— Что же вы так тянули?! — возмутилась Инна. — Уже два часа дня.

— Я побежала на кладбище, как Алеша и приказал, нашла его могилку. Представьте мой ужас! Кто похоронил? Когда? Я боюсь мертвецов.

— Могилу нашли?

— Да, бугорок земли, крест, на кресте его фотография и имя. Что делать, не знаю!

— Надо было откапывать!

— У меня лопаты не было, да и выгнали меня с кладбища. Сказали, не положено мертвецов беспокоить. Сказали, разрешение нужно. А разрешение неделю ждать надо.

— У нас три часа времени. Роман, идеи есть?

— Позвонить Коротичу, пусть милиция пришлет подмогу.

— Он в отпуске. — Инна листала записную книжку, а Людмила села рядом с Романом и стала как ни в чем не бывало подкрашивать губки.

— Поехали на кладбище, — взял инициативу в свои руки Роман, — на месте что-нибудь придумаем. Быстрее всего мы можем добраться на метро.

Инна согласилась. Они рысцой неслись по эскалаторам, да еще подгоняли Людмилу. Любящая женушка, видно, совсем успокоилась, переложив заботу о погребенном муже на посторонних людей. Она тормозила на каждом шагу и даже норовила разглядывать книжки на лотках.

— Она что-то не очень убивается, — шепотом отметил Роман.

— Вот-вот, присмотрись и сам не вляпайся в такой брак, — посоветовала Инна.

— Ни за что, — пообещал Рома и взял Людмилу на буксир. — Мадам, если вы не поторопитесь, то можете сделаться вдовой.

Людмила вздохнула и шаг замедлила. Она попыталась еще и в обморок грохнуться, но Рома что-то ей прошептал на ухо, и полуобморочное состояние тотчас же сменилось живейшей трусцой.

Как они ни старались, но на кладбище примчались только через час. Улыбающийся Серпантинов наблюдал за ними с фотографии. Людмила снова решила пустить слезу, но посмотрела на строгого Романа и воздержалась.

Роман разметал венки и теперь потирал исколотые руки.

— Надо бы лопату раздобыть, — сообразил он. — Пойду поищу у работников.

Но кладбищенские служители появились сами. И не одни. В группе поддержки красовался дородный лейтенант милиции. Одышка выдавала его с потрохами. Блестящей физподготовкой заплывший жиром лейтенант похвастаться не мог уже давно. С трудом застегнув мундир — видно, расслабился, ожидая нарушителей, — поднес руку к козырьку и прогундосил:

— Участковый «буль-буль-буль» района лейтенант Гапоненков Евгений Борисович. Попрошу прекратить противоправные действия.

Инна сразу поняла, что лейтенанту Гапоненкову бесполезно объяснять их действия. Не поймет и даже не услышит. На физиономии было написано «исправный служака», без намека на широту взглядов. А чтобы понять смысл записки «пойди и откопай мою могилу», нужна была не только широта, но и глубина.

За необъятной спиной служаки спрятались директор кладбища, пенсионного возраста женщина, и два бомжа, кормящиеся за счет поминальных «тормозков». Они уж тем более ни о чем, кроме «не положено», знать не хотели.

— Лейтенант, как бы вам объяснить… — Роман вышел вперед.

— Ничего объяснять не надо. Веночки, будьте добры, на могилку сложите, как было, и пройдите к выходу.

Людмила Ивановна сдалась первая. Она перечитала записку и вдруг заметно повеселела.

— Может, кто подшутил? — заикнулась она, но, напоровшись на взгляд Романа, осеклась.

Инна дернула Романа за рукав.

— Ромочка, если мы даже пойдем в рукопашную, все равно проиграем. Они в большинстве, надо вызывать помощь. У тебя нет таких друзей, чтоб без разговоров и разрешений могли рискнуть ввязаться в такое дело? — зашептала она.

— Я же говорил, что понадоблюсь вам.

Инна проглотила шпильку. Не то время, чтоб препираться.

Роман покинул поле битвы, отошел в сторону и занялся телефонными переговорами.

Лейтенант Гапоненков первым учуял опасность.

— А вот этого не надо, молодой человек, — заскрипел он и двинулся на Романа. Но на его пути встала хрупкая Пономаренко.

— Там! — громко сказала она и показала пальцем на могилу. — Зарыт живой человек!

И такая убежденность прозвучала в ее словах, что лейтенант Гапоненков отскочил он нее, как от черта.

— Если бы вас зарыли живьем! Там!

Лейтенант Гапоненков, невзирая на милицейскую форму, перекрестился. Это уже была победа. Он остановился и беспомощно вертел головой. Ему явно нужна была поддержка.

— Что вы сказки рассказываете, женщина! — пошла в бой директорша. — У меня свидетельство о смерти в конторе. Мы живых не хороним. У нас приличное кладбище.

— Несите! — скомандовала Инна. Она увидела, что Роман закончил разговор и прошептал: «О’кей».

Директорша «повелась» и удалилась, пыхтя как паровоз. Лейтенант остался без надежного тыла и подрастерял свою решимость. Бомжи не в счет. У них на уме только одно: выпить и закусить. Прикажут закопать лейтенанта Гапоненкова — закопают. Было бы что налить и чем закусить. Прикажут откопать — без проблем. Выпьют, закусят и откопают. Они стояли и ждали приказа.

Инна посмотрела на часы. Время еще есть, но мало. Лейтенант чесал затылок и растерянно рассматривал свежую могилу.

— Вы, граждане, тут того, не балуйте, — наконец выдавил он, — пройдемте в отделение, там и поговорим.

— Никуда мы не пойдем. — Роман улыбнулся. — Мало того, мы будем делать то, что захотим.

— Нарушать закон я не позволю! — более определенно высказался лейтенант. Он увидел, что вернулась директор кладбища и в руках у нее было самое настоящее свидетельство о смерти.

— Роман, ты зачем гусей дразнишь? — буркнула Инна.

— Потому что на нашей стороне сила, — ответил Роман. И оказался прав.

На территорию кладбища ворвался микроавтобус, резко затормозил, и оттуда посыпались, как горох из мешка, бравы молодцы в камуфляжной форме. Группа профессионально заняла позиции, оцепила могилу и оттеснила мгновенно вспотевшего лейтенанта Гапоненкова со товарищи.

— Где ваш живой труп? — спросил старший.

Лейтенант Гапоненков побледнел и вспотел еще сильнее. А ну как это о нем? Закопают, как и намекали, и прощай утка с яблоками, которую обещала зажарить на ужин жена.

— Осталось полчаса, — сообщила Инна, и парни с саперными лопатами резво взялись за дело.

Бомжи оживились и тоже попытались принять участие в раскопках, но их безжалостно оттеснили от «кормушки».

Препираться было бессмысленно. Теперь и законники, и нарушители с большим интересом наблюдали за процессом и гадали: покойник в гробу лежит мертвый или живой? Или могила вообще пустая?