Книга Человек, который хотел выпить море - Пэн Буйокас

И он вернулся к своему пасьянсу, бормоча под нос проклятия в адрес мужчин Лероса и сплевывая сквозь зубы, словно никак не мог избавиться от соленого привкуса во рту.

Лукас стыдливо потупился. Он не только обидел Зефиру, он еще и обрек ее отца вечно страдать на этой свалке. Неудивительно, что она не удостаивает его встречи.

– Я все поправлю, Анастис, – пообещал он. – Я перенесу вас в другую могилу.

Мертвый рыбак снова поднял на него глаза, и Лукас показал ему бумажник, туго набитый банкнотами и кредитками.

– Скажите мне только, где похоронена Зефира? – спросил он. – Я бы хотел навестить ее.

– Сперва забери меня отсюда! – ответил Анастис.

17

Лукас снова взобрался на холм, осторожно обходя гробы, чтобы не пробудить какие-нибудь неприятные воспоминания. В его голове вертелась мысль: «Теперь мне нужно отыскать Зефиру, помочь Арису, убедить Клода жить дальше и перезахоронить Анастаса в приличную могилу. Откуда мне взять на все это время? И с чего начать? Пожалуй, начать нужно с директора кладбища. Только он может распорядиться, чтобы Анастису выделили новую могилу, и направить меня к Зефире. Может быть, он еще и лопату мне продаст, вместо той, что я потерял».

Он огляделся в поисках кого-нибудь, кто мог бы указать ему офис кладбищенского начальства, и увидел человека, сидящего на стульчике перед собственной могилой.

Лукас почувствовал, что у него сжалось горло. Этот человек был его собственный отец! Отец тоже увидел его и медленно поднялся на ноги.

Отцу Лукас никак не мог признаться в том, что ищет здешнего директора, чтобы выяснить у него местонахождение Зефириной могилы. Отцу будет горько узнать, что он пришел не к нему. Хуже того: он расскажет об этом жене, и она снова попытается воспрепятствовать сыну увидеться с девушкой. Все это очень расстроило Лукаса – ему, как-никак, уже пятьдесят восемь лет, а он по-прежнему не может поговорить со своим отцом по душам. Как мог, он попытался скрыть свои чувства. Сейчас не время вспоминать прежние ссоры.

Откашлявшись, он сказал:

– Вот я наконец и разыскал тебя.

– А могилу матери ты посетил? – улыбнулся отец.

– Еще нет.

– Она тебе очень обрадуется. Пускай ты ни разу не служил по ней панихиду, но она все равно любит тебя, как всякая мать любит своего ребенка.

Лукас не был религиозен, он и по отцу тоже ни разу не служил панихиду, но его отец был слишком гордым человеком, чтобы на это жаловаться. Он добавил только:

– Если бы у меня была такая мать, я навещал бы ее каждый день. Но у меня не было матери. И отца тоже. А поскольку я был сиротой, то голодал и работал с тех пор, как себя помню. Но кое-чему я научился. И тебя я тоже этому непременно научу, чтобы тебе никогда не пришлось голодать.

Он вытащил из могилы гроб, который оказался полон рыбы, аккуратно уложенной на подстилке из нафталиновых шариков. Отец вынул одну рыбину и торжественно произнес:

– Самое главное для рыбы – это свежесть! Признаков свежести всего пять.

У Лукаса дел было невпроворот, а времени оставалось совсем чуть-чуть. Он хотел сказать отцу, что знает о рыбе все, что только можно знать, что преуспел в жизни и никогда не будет голодать, но старик был так рад его видеть и так хотел передать ему те немногие знания, которыми обладал, что у него не хватало духу его перебить.

– Первый: свежая рыба рыбой не пахнет – она имеет тонкий соленый запах моря. Второй: она твердая и эластичная на ощупь. Третий: глаза у нее…

Внезапно Лукаса озарило. Он сказал:

– Но здесь ты нашел своих родителей?

Отец уставился в глаза мертвой рыбы таким же взглядом, каким она глядела на него, и отрицательно покачал головой.

– Тебе надо дать объявление, – посоветовал ему сын.

– Я давал! И теперь не могу выйти погулять – боюсь, что мать или отец придут и меня не застанут. – Он откашлялся, как делал всегда, пытаясь справиться с волнением, и продолжал: – Ты и не представляешь, как тебе повезло с матерью! Я, конечно, знаю, что не должен осуждать. У некоторых женщин есть веские причины, чтобы отказаться от ребенка. Но после смерти? Какие могут быть причины после смерти? – Он выпрямился. – Не забудь заглянуть на могилу матери! Она хорошая женщина. Я очень хочу видеть ее счастливой. А счастливее всего она тогда, когда ты о ней вспоминаешь.

Он снова перевел взгляд на рыбу.

– Так на чем я остановился? Ах да, на глазах. Глаза свежей рыбы…

– А у директора кладбища ты не наводил справки о родителях?

– Его трудно застать на месте. Все эти мертвецы…

Наверное, тут требовались деньги, а отец был слишком горд, чтобы признаться, что ему нечем подмазать директора.

– Я сам поговорю с ним.

– Ты? – недоверчиво улыбнулся отец.

– Да! Где его можно найти?

– На собрании. Это там, в шестнадцати тысячах могилах отсюда. – И он снова откашлялся. – Но ты ведь потом вернешься? Расскажешь мне, как все прошло?

Лукасу очень хотелось обнять его, но отец мог из этого заключить, что сын не собирается возвращаться. Лучше он обнимет его после того, как встретится с Зефирой. А потом вернется и пригласит отца на чашку кофе, чего при его жизни никогда не делал. А за кофе он расскажет этому человеку, на которого так старался не стать похожим, что и походкой, и привычкой откашливаться, и обыкновением смотреть на собеседника вскидывая левую бровь, и даже улыбкой и манерой танцевать он все больше и больше напоминает своего старика. Отцу будет наверняка приятно это услышать!

– Я вернусь, – сказал он. – Только пока не говори матери. Я хочу сделать ей сюрприз.

18

И. Лукас пошел дальше и скоро затерялся среди несчетного числа могил. Он ощутил себя одиноким и заброшенным.

– Шестнадцать тысяч могил! Разве я успею попасть На это собрание до своего пробуждения?

Внезапно прямо перед ним возник Арис с лопатой в руке.

– В чем дело? – спросил он. – Куда ты подевался? И где лопата, которую я тебе дал?

Лукас рассказал ему, что то и дело сталкивается с людьми, о которых и думать забыл, а девушку, занимавшую все его мысли, никак не может отыскать. И добавил, что у него здесь появились новые обязательства, которые он на себя принял.

– Отцовских родителей я мог бы поискать и в другом сне, – сказал он. – Но Зефира не даст мне больше шанса, и я всю оставшуюся жизнь буду вспоминать, как покинул ее тогда на берегу, безо всякой надежды на искупление.

– Может быть, это именно то, что ей надо?

– Если бы не она, я бы до сих пор гнался за Нестором! Вот это было бы самым жестоким наказанием!

– Где ж она тогда? И почему тебя избегает?