Книга Доминирующая раса - Олег Серегин

Аджи раскурочила вторую вышку. Орудие всё ещё выплёвывало остатки боезапаса — вниз, в землю.

— Аджи-и!

Земля вздрагивала под её шагами. В следующее мгновение я поняла, что она несётся прямо на меня, выполняя заученный элемент, рывок к оператору, и сейчас я должна прыгнуть и уцепиться за костяной вырост на плече нукты.

А я не смогу.

Я просто не достану.

Думай быстро!!

Я бросилась в сторону, отказываясь от предложенного нуктой варианта. Аджи поняла и остановилась. Что теперь?

Мы уходим. В этом нет сомнений. Аджи определит, где город, заблудиться нам не грозит. Но сколько сотен или даже тысяч километров до него? Растерянность съедала мои драгоценные секунды одну за другой. Сейчас придут в себя парни Экмена. Сейчас они сообразят, что из автомата нельзя пристрелить нукту, но очень легко — меня.

Аджи клацнула челюстями и зарычала.

Воздух колыхнулся за моей спиной. Этот звук, напоминающий тихий женский вздох. Я слышала его тысячи раз.

Звук поднимающейся «крысы».

Во рту высохло.

Поганец Хейнрри дополз до неё. Я это допустила. Я допустила, что моё оружие убило альтернативных граждан. Я допустила, что Аджи фиксировали в тесном коридоре. Я допустила, что вонючий Андерс залез в остромордую машинку и сейчас врубит резаки. И отстрелит нас, как неадаптированных ррит.

Всё закономерно.

Меня развернуло — словно чьей-то чужой волей. Я успела заметить, как из «ушей» машины выдвигаются тоненькие жала резаков. Время замедлилось. Я смотрела, как набухает ядовитое свечение на кончиках игл; люди этого никогда не видят, заряд собирается в доли секунды…

И я умерла. Это случилось ночью, посреди величайшей пустыни Фронтира, который на самом деле называется Ррит Кадара. На нём живут ррит, наши бывшие самые страшные враги. Фронтирские поселенцы боятся их. Но меня убили люди.

Некоторое время мне ещё казалось, что я стою на остывшем песке и гляжу в темноту. И думаю обо всём этом.

Низкий свист. Звук глухого удара. Как будто свалился большой мягкий зверь, а не обшитая сталью небесная бегунья. Один резак успел выстрелить. Пульсирующее энергетическое лезвие умчалось в пустыню, озарив на мгновение полнебосвода.

Аджи сняла «крысу» прямо в полёте. Хвостом. Ювелирным ударом по самой слабой части «крысиной» брони.

Прощайте, местер Хейнрри. Да будет Фронтир вам пухом.

Ха!

Импровизированный гроб местера Хейнрри сдувался на глазах, как мячик. От удара вышли из строя генераторы, и та же сила, что отрывала «крысу» от земли, теперь страшно сплющивала её. К этой штуке без автогена не подступишься. Я кинулась ко второй, изодранной. Она валялась на боку, приветливо распахнув покорёженные кишки.

На Фронтире в любой «крысе» есть запас воды. Всегда. Без разницы, гоняет на ней патруль с форпоста в пустыне, стоит она в городском гараже или вообще ещё в салоне непроданная. Фронтир — не Терра. Люди здесь выживают.

Вода хлестала из лопнувшего бака в солёный песок. Напор быстро ослабевал. В уже начавшей высыхать луже плавали, сплетясь замысловатым узлом, бесчешуйные змеи пакостно белесого цвета.

Я чуть не завопила от радости.

Потому что это были не змеи, а биопластиковые ленты, определённые кем-то в псевдоживую форму. Ох, немалые деньги заколачивал Экмен на Фронтире… Каждая из них по цене была что-то около моей зарплаты за несколько лет. Считая и забросные выплаты. Но биопластик того стоил.

Как же хорошо, что меня научили с ним обращаться, пока я снималась в клипе! Пластик воспринимает самый слабый мысленный приказ, но его ещё нужно суметь отдать. Эта масса, скорей всего, применялась исключительно в боевых целях, но биопластик всегда мультифункционален. Из двух лент я с горем пополам соорудила шлем, а оставшимся велела сформоваться в костюм и тоже держать температуру. Без терморегуляции в пустыне я очень скоро умру. Днём здесь слишком жарко для человека, а ночью — холодно.

— Аджи!

Она ждала. Я сунулась в нутро «крысы», ища что-нибудь вроде бутылки, но не нашла, а вода уже заканчивалась… Тогда я напилась её просто так, впрок, и умылась из солоноватой тёплой лужи. В последний момент сообразив, велела одной ленте стать сосудом для воды. Пластик не привык к такому, его много лет использовали только для фиксации и удушения, он не понял приказа и впитал жидкость как губка вместо того чтобы сохранить её в полости. Мне почудились шаги, и мгновение спустя Аджи издала боевой клич. Хвост ударил по земле, взметнув песок. Времени уже не было.

Взобравшись на плечо нукты, я окинула взглядом поле битвы. Ленты ползали по моему телу, постепенно образуя удобный контур. Ещё грамм четыреста массы, и был бы полный костюм. Биопластик медленно привыкал к своей новой защитной роли и начинал действовать. Это было удивительное ощущение. Прекрасное. Радость и мощь. Я засмеялась, громко, издевательски, как ведьма. Пластик вливал в меня силы, — это были внешние, настоящие силы, а вовсе не остатки ресурсов моего организма. Я чувствовала себя победившей. Сильной, весёлой и злой. Как в стихах.

— К городу! — сказала я торжественно.

И мы полетели в ночь. Скорость охотящегося гепарда для нукты — скорость послеобеденной прогулки.

Ветер свистел в ушах. Теперь мне не нужно было вытягиваться точь-в-точь на позвоночнике, чтобы облегчить Аджи ношу, я сидела как в кресле.

«Самки приручаемы», — билось у меня в голове. — «Самки приручаемы, но мастер никогда никому не скажет об этом».

5

Терра-3 — невероятно красивая планета. Она как сон. Лазоревый свет солнца, пышные цветочные гроздья, сладкие реки. Плоды тамошних деревьев (точнее, сердцевинки семян, плодов там нет) можно есть. Некоторые очень вкусные.

Вся эта радость расположена на полюсах и в субарктическом поясе. А прииски, шахты, карьеры и скважины Терры-3, из-за которых человечество несколько раз стояло на грани междоусобной войны — они в средней полосе и субтропиках.

В аду.

Это был худший заброс за всю мою жизнь.

В джунглях Аджи чувствовал себя как дома. А я мучилась. Наденешь респиратор — помираешь от жары. Снимешь — дышишь этим масляным, густым, горьким. Не воздух, а издевательство. Местное зверьё орёт днём и ночью и носится чуть ли не по твоей голове. Не знаю, непуганое ли, но дурное до ужаса. Помню, лежу я в тени и грызу кисловатую сердцевину какого-то ореха. Железную его скорлупу для меня услужливо разбил Аджи. И вдруг мне прямо на живот, оглушительно вереща, прыгает нечто, похожее на помесь вороны с белкой. Аджи молниеносно его хватает, душит и отшвыривает в кусты. И из тех же кустов точно ему в морду с таким же верещанием вылетает сородич белковороны. Смешно? Эти умильные и тупые твари питались вроде пираний и могли вдвоём сожрать человека заживо… А мне, между прочим, выдали репеллент. Но он не действовал. Они никогда не действуют.