Книга Алекс Ван Хельсинг. Воскрешение вампира - Джейсон Хендерсон

— Тех, которые были у периметра, — ответила женщина, та самая, которую Алекс видел, когда они въезжали в гараж.

Она шагнула вперед и положила ружье на стол — там уже лежало аналогичное оружие. Женщина была ниже Сангстера примерно на полголовы, но, казалось, вся состояла из мускулов; у нее были волосы до плеч грязновато-белого цвета и россыпь редких веснушек на щеках.

— Но надо иметь в виду, что одна или две твари могли вернуться к каравану, — заметила женщина.

Мужчина нахмурился:

— В любом случае, их весьма озадачит тот факт, что целый отряд вампиров был послан, чтобы уничтожить одного свидетеля, и никто не вернулся. — Сейчас он разглядывал Алекса с головы до ног. — Давайте поговорим в другом месте, — добавил он, оглядевшись. Жизнь в гараже у них за спиной так и кипела — кто-то возился с машинами, кто-то просто, казалось, околачивался вокруг.

Сангстер кивнул, и они стали подниматься по металлической лестнице к двери. Алекс шел между Сангстером и белокурой женщиной; за дверью оказалась приемная с ковром на полу — такая приемная была бы уместна в любом офисном здании. Они шли быстро, и Алекс осматривался на ходу, пока они шли мимо комнат, в которых даже в этот поздний час было полно людей, занятых работой и изучавших точки на больших картах, которые отображались на стеклянных стенах.

Они вошли в комнату с бетонными стенами, и Сангстер указал на стул, стоявший за столом, примерно по центру. Алекс сел. Сангстер устроился напротив, женщина — справа от него, а пожилой мужчина расположился во главе стола.

Алекс нагнулся, чтобы разглядеть длинный черный стол. В его блестящую поверхность были вмонтированы мониторы. В центре красовалось что-то вроде щита с эмблемой в виде окружности, в которую на латыни было вписано: Talia sunt. Ниже было всего одно слово.

— Полидориум, — прочел Алекс вслух. — Так кто же вы?

Пожилой мужчина жестом указал на остальных.

— Это агент Армстронг, — сказал он, и веснушчатая женщина кивнула без улыбки. — С агентом Сангстером ты уже встречался. А меня зовут Каррерас. — Он обернулся к Сангстеру: — Его родители знают, что он здесь?

Сангстер покачал головой:

— Он тайком выскользнул из школы. Думаю, он следил за мной.

— Мы должны решить, что сказать Ван Хельсингам.

— Подождите! — в ярости перебил Алекс. — Хватит! В каком смысле «что сказать Ван Хельсингам»? Извините, но… но что… что это было, все эти… существа?

— Технически, люди с генетической ошибкой, произошедшей на начальной стадии эволюции, — сказал Сангстер. — Вампиры. Что? Ты никогда их раньше не видел?

Алекс ненадолго задумался. Наконец он принял решение.

— Нет, на самом деле в последнее время я стал их видеть довольно часто. Видел одного в лесу. Он на меня напал. Я убил его.

— Правда? Как тебе удалось?

— Удача, — сказал Алекс устало. — Везение. На самом деле ведь таких вещей не бывает. Не должно быть. А потом я видел еще одного.

— Где?

— В школе. Он был у меня за окном — заглядывал в комнату и смотрел на меня. А потом преследовал меня на крыше.

— Хммм, — Сангстер сложил руки на груди, а взгляд Алекса снова упал на щит в центре стола, и в голове всплыли обрывки разговора, подслушанного у калитки.

— Что такое Полидориум?

— Поверить не могу, что ты не знаешь, — сказал Сангстер. — Полидориум — это мы. Общество, основанное Джоном Полидори в 1821 году.

— Джоном Полидори? — спросил Алекс, припоминая предисловие к «Франкенштейну» и сноски к нему. — Тем самым, с вечеринки с «Франкенштейном»?

Армстронг провела пальцами по волосам. Даже сейчас, когда их разделял стол, Алекс чувствовал, как от Армстронг и Сангстера все еще пахнет порохом, и от этого запаха Алекса внезапно затошнило.

— Мы предпочитаем другое название — вечеринка Полидори, — ответила Армстронг.

— Итак, — начал Каррерас, вынимая кисет и трубку. Набив ее, он подытожил: — Ни о нас, ни о вампирах ты ничего не знаешь. А что ты можешь сказать о себе?

Алекс поднял на него глаза:

— Что вы имеете в виду?

— Сколько тебе лет? Где ты жил раньше? И если ты ничего не знаешь о нас, что ты можешь сказать о Фонде Ван Хельсинга?

Алекс говорил медленно, раздумывая, подходящее ли сейчас время, чтобы отвечать честно. В любом случае, именно так он и отвечал.

— Мне четырнадцать. Мои родители и сестры сейчас живут в Вайоминге. Фонд Ван Хельсинга — благотворительная организация, которой управляет мой отец.

— Секундочку, — сказала Армстронг, затем наклонилась вперед, быстрым движением сняла с Алекса очки и принялась рассматривать их на свет.

— Эй, — запротестовал Алекс, — они мне нужны.

Сейчас лицо Армстронг расплывалось пятном перед его глазами. Он не мог разглядеть ее, а внезапная слепота заставила его почувствовать себя в ловушке, как при приступе клаустрофобии.

— Он не носит их в школе, — сказал Сангстер. — Я ни разу не видел его в очках.

— Потому что я ношу линзы, — отрезал Алекс.

Армстронг все еще пристально изучала его очки:

— Почему же сейчас ты не в линзах?

— Да потому что сейчас три часа утра!

Армстронг сжала губы и протянула очки Алексу.

— Ничего особенного. Обычные очки, — удовлетворенно сказала она.

Алекс медленно надел их обратно.

Заговорил Каррерас.

— Ты, конечно, знаешь, какие ассоциации вызывает твоя фамилия?

Алекс пытался осмыслить происходящее. Абсурд: женщина изучает его очки, как будто они могут быть сделаны из фантастического криптонита, мужчина в костюме задает ему вопросы — среди ночи, под землей, на глубине мили…

— Вы имеете в виду, «охотник на вампиров»? Как в фильмах? Могло быть и хуже, — сказал Алекс. — Но да, я достаточно этого наслушался. Отец раздражается, стоит кому-нибудь об этом упомянуть. Примерно то же самое как общаться с людьми, если твоя фамилия — Ганнибал.

Сангстер покачал головой, словно чему-то удивляясь, и обратился к остальным:

— Я навел кое-какие справки, когда увидел его фамилию в списке своих студентов. Он занимается альпинизмом. Участвует в спасательных операциях. Его учили выживать практически без еды. Он умеет водить комбайн и мотоцикл, а как-то раз его укусила змея, и он сам наложил себе на ногу жгут и выжил, хотя чуть не остался без ноги.

Алекс почувствовал смесь гордости и страха, когда его учитель литературы прочел перечень того, чему Алекса так или иначе научили все эти годы. Отец старался, чтобы все его дети умели нечто подобное.

— И при всем при этом он ничего не знает о том, о чем, по идее, должен знать лучше всего — о вампирах. Его не учили сражаться с ними. Насколько я знаю, вообще не учили.