Книга Побег из Амстердама - Саския Норт

— Мне ужасно жаль, это страшное недоразумение, мефрау Фос. Меня зовут Нелли де Вейн. Разрешите от вас позвонить?

В кухню ворвалась совершенно перепуганная Рини. Она размахивала руками и кричала: «О нет! О нет!» Ее вопли моментально вернули меня на землю.

— Никто не умер, Рини! Это чья-то кошмарная шутка. Или ошибка. Тоже может быть. Кто-то мог ошибиться…

Дети в пижамах тоже спустились на кухню. Вольф прятался за спину Мейрел, прижимая к носу игрушечного кролика. Рини помчалась к ним и быстро увела наверх.

Герард де Корте достал из черной сумки блокнот и раскрыл его, не решаясь поднять на меня глаза:

— В пять тридцать нам позвонил дежурный терапевт, доктор Ван дер Хорст, и сообщил, что вы скончались. Этот врач заменяет сейчас доктора Зваасвейка. Это ведь ваш терапевт?

Я кивнула:

— Но я не знаю никого с такой фамилией.

— Моя коллега сейчас выясняет подробности. Но вы родились 15 апреля 1971 года в Бергене?

— Да.

— И вашу мать зовут Петра Фос?

— Да, но она умерла, когда мне было семнадцать.

— Хм-м-м… Доктор Ван дер Хорст сказал, что звонит по поручению Петры Фос, вашей матери.

Де Корте посмотрел на свою коллегу. Та покачала головой:

— Я должна выяснить у телефонистки. Не могу сказать вам точно…

Я попыталась зажечь сигарету, но руки дрожали так сильно, что я не могла справиться с зажигалкой. Де Корте достал из кармана золотую зажигалку и поднес к моему лицу элегантный огонек. Я предложила поставить кофе, он сказал, что это было бы очень кстати. Мне надо было двигаться, занять чем-нибудь руки, сконцентрироваться.

— У меня есть номер мобильного телефона доктора Ван дер Хорста. Обычно мы всегда перезваниваем, чтобы все проверить, но у меня записано, что линия была все время занята. И на пост дежурного врача было невозможно дозвониться.

Госпожа де Вейн вернулась на кухню и поставила на место мой телефон. Рини тоже спустилась вниз.

— Детка! Ну как такое возможно? Я перепугалась до жути, думала, кто-то у вас умер.

Она схватила тряпку и стала полоскать ее под краном. Потом быстро уцепилась за все остальное:

— Ну-ка, садись, я сделаю кофе.

Она подтолкнула меня к двум черным воронам, которые сидели за моим столом, сложив на груди руки.

— Госпожа Фос, похоже, кто-то решил подшутить над вами таким чудовищным образом, — начала Нелли де Вейн. — Я позвонила на пост, и оказалось, что доктора с фамилией Ван дер Хорст у них нет. А телефонистка уверена, что звонил мужчина…

Де Корте продолжил:

— Нам ужасно жаль. У нас никогда не случалось такого раньше. Я должен признать, что это наша ошибка. Очевидно, мы недостаточно хорошо проверили информацию. Обычно мы ждем свидетельства о смерти. Госпожа Де Вейн, как такое могло случиться?

Рини поставила на стол четыре дымящиеся чашки, кувшинчик с молоком и сахарницу.

— Врач утверждал, что отправил его по факсу. Я ничего не понимаю. Наша телефонистка говорит, врач просил выехать по этому адресу как можно скорее, так как мать покойной была страшно расстроена. Мы умеем утешать близких лучше, чем врачи…

— А какую причину смерти указал этот так называемый доктор? — спросила я у Де Корте.

— Остановка сердца. Якобы у вас были проблемы с сердцем…

— Боже милостивый! — Рини вытащила сигарету из моей пачки. Де Корте тут же достал золотую зажигалку. — Что ж за идиоты кругом! Но зачем это делать?

Госпожа Де Вейн поднялась, ее коллега последовал ее примеру. Она протянула мне руку, поблагодарила за помощь и настояла на том, чтобы я позвонила в полицию. Они тоже сообщат о случившемся. Де Корте оставил мне визитку, и они уехали.

Он приближался. Он хотел, чтобы я почувствовала, что он рядом, его ненависть, его силу. Я задумалась. Все началось после аборта. Кого это могло разозлить? Геерта. Кто еще знал об этом? Мой врач. Была ли у него причина мне угрожать? Не было. Было ли случайностью, что все началось с возвращением Стива? Может быть. Были ли у него причины устроить все это? По-моему, нет.

Глава 12

Рини одевала детей и делала им бутерброды в то время, как я судорожно копалась в воспоминаниях в поисках хоть какой-нибудь зацепки или доказательства. Страх опутал сетью мое сердце и сковал сознание. Я вздрогнула, когда Рини положила руки мне на плечи.

— Послушай, может, позвоним в полицию, как ты считаешь?

Я покачала головой.

— Не знаю. Я уже была там. Они ничего не могут сделать в таких случаях.

— Как это, ты была там? Еще что-нибудь случилось?

Я рассказала ей о письмах, об аборте, о фотографиях, я говорила и говорила, мне было уже все равно, что она об этом подумает.

— Господи, да это просто кошмар! — Она поднесла руку ко рту. — Полиция должна это знать. Даже если они ничего не могут сделать, они должны знать все. А ты должна на время исчезнуть, сменить номер телефона. Хорошо бы на время уехать.

— Я как раз и думаю об этом. Но куда? Мне ведь все-таки надо заниматься своим делом, зарабатывать деньги, иначе вообще все развалится.

— Тебе пока не надо выступать. На сцене ты совершенно беззащитна, этот парень может просто стоять среди публики…

— Что же, мне придется сдаться? Бросить то, что я больше всего люблю делать?

— Да, Мария. Ничего другого не остается. У тебя двое детей… Ты не можешь себе позволить строить из себя героиню. А эти деньги… Ты ведь и так достаточно зарабатываешь на рекламных роликах? Поезжай на время к сестре.

— Ну а как быть с детьми, скажи, пожалуйста? Им же надо ходить в школу… И на сколько мне уехать? Ты что, думаешь, что он так просто опять исчезнет из моей жизни?

— Речь идет сейчас о твоей безопасности и безопасности твоих детей. Ты отвечаешь за это. У них нет никого, кроме тебя. Боже мой, ты же совершенно не думаешь о том, что будет, если тебя… Куда им тогда деваться?

Эту мысль я не могла допустить. Что произойдет, если я действительно окажусь в его руках? Я ведь никак не устроила их судьбу. Их отцы? Это будет просто катастрофа.

— Если я умру, они поедут к моей сестре, я думаю…

Я умру и брошу своих детей на произвол судьбы, не оставив им ничего, кроме недоразвитых отцов и тетки, с которой они едва знакомы. Как же получилось, что я никогда не задумывалась об этом всерьез? Жила себе, да и только. Мысль о том, что я брошу двух живых существ, была невыносимой. Я хватала ртом воздух, как будто меня ударили ногой в живот. Рини обняла меня.

— Но это же не случится, дорогая моя, мы это не допустим, слышишь?

По телефону Виттеброод сообщил, что ничего для меня не может сделать, только записать с моих слов, что произошло. «Госпожа Фос, боюсь, что вы имеете дело с любителем страшных шуток», — сказал он. Он собирался обсудить это со своим шефом. «Настоящей угрозы пока нет, поэтому мы не можем дать ход вашему делу».