Книга Земли полуночи - Андрей Стоев

о контракте дружины. Точнее говоря, забудьте именно о контракте на унифицированную платформу. Впрочем, у вас и без него работы будет более чем достаточно.

— Имперский контракт не заканчивается? — с надеждой переспросил он.

— Я думаю, имперцы его даже расширят, — уверенно предположил я. — У них вскоре ожидается серьёзная заварушка, и я сомневаюсь, что имперские заводы смогут резко увеличить выпуск. Но это даже не главное, почтенный. Давайте прогуляемся по территории и прикинем, где и как мы можем разместить новый совершенно секретный цех.

— Новый цех? — удивился управляющий, и Кира тоже вопросительно посмотрела на меня.

— Да, и для начала немедленно начинайте процедуру расторжения договора аренды со всеми арендаторами. В самое ближайшее время на территории не должно остаться никаких посторонних. Охрана будет усилена и выделена в отдельную структуру…

Управляющий удовлетворённо улыбнулся.

— … которая, впрочем, будет так же подчиняться Антону Кельмину, — безжалостно закончил я, и управляющий опять скис.

Интересно, почему он так озабочен вопросом подчинения охраны? Уж не пытался ли он раньше крутить какой-то маленький побочный гешефт? Надо будет распорядиться насчёт негласной проверки — возможно, при Матиасе Лахти он что-то такое делал, а потом пришли мы, заменили охрану и испортили ему праздник.

— Давайте, я объясню ситуацию с самого начала, чтобы вам было понятнее, о чём идёт речь, — предложил я, пока мы неторопливо двигались вдоль главной дороги. — Князь приказал нам производить псевдомускулы нового поколения, которые заметно превосходят производимые сейчас. Технология совершенно секретна, отсюда и повышенные меры безопасности.

— Так зачем нам новый цех? — не понял управляющий. — У нас же есть цех выращивания псевдомускулов.

— Он будет работать по-прежнему, почтенный. Бронеходы, оснащённые по новой технологии, будут поставляться только княжеской дружине и, надеюсь, нам. Я не уверен даже, что нам разрешат продать их нашим союзникам. Во всяком случае, если и разрешат, то не сразу. Разумеется, с течением времени ограничения будут постепенно смягчаться, но в обозримом будущем экспорт такой техники останется безусловно запрещённым. Словом, давайте разбираться, что мы сможем сделать на имеющейся территории, и не придётся ли мне просить князя о выделении дополнительной территории для расширения завода.

— У нас не заложены средства на подобные внеочередные расходы, — недовольно заметила Зайка. — Весь бюджет на капстроительство уже распределён.

— Вот поэтому ты здесь и находишься, Кира, — поощрительно заметил я. — Почтенный расскажет нам, почему нам необходимо расширяться и строить новые цеха, а ты объяснишь, что таких денег у нас нет, и придётся выселять кого-нибудь из старых цехов. Кстати, мы же выселяем арендаторов, так что какие-то площади должны освободиться.

— Я не уверена, что мы там сможем кого-то быстро выселить, — с сомнением сказала Зайка. — Насколько я помню, эти договоры не предусматривают досрочного расторжения.

— Значит, будем платить неустойку, — пожал плечами я. — И не вздыхай так тяжело, Кира — это прямой приказ князя. Все посторонние должны покинуть территорию как можно быстрее.

Она всё равно вздохнула, и я улыбнулся. Старый добрый дядюшка Скрудж по сравнению с нашей Зайкой — транжира и мот.

Мы не торопясь шли вдоль центрального проезда, временами уступая дорогу транспорту. И тут я вновь увидел давно позабытую картину: мохнатый битюг меланхолично тащил парящую над землёй платформу, на которой лежал корпус бронехода.

— А лошади-то у вас зачем? — поразился я.

— Так дешевле ведь, — объяснил управляющий. — Мы думали заменить их узкоколейкой между цехами, но слишком дорого выходит, да и не очень удобно. Электротранспорт подешевле, но всё равно слишком много хлопот с обслуживанием. Овёс гораздо дешевле. Силовые направляющие под асфальтом, конечно, дорогие, но зато потом стоимость эксплуатации почти нулевая.

— Но какой-нибудь тягач вместо лошади может ведь перевезти и больше, и быстрее.

— Не получится, господин, — отрицательно покачал головой он. — Здесь проблема в массе прицепа. У платформы же тормозов нет — как с ней тормозить? Маленький тягач она просто своей массой снесёт, а если большой и тяжёлый тягач поставить, то никакой экономии не выйдет. Значит, надо везти не очень много и потихоньку, а здесь и лошадь прекрасно справляется.

Неожиданный парадокс — на высокотехнологичном производстве транспортировка лошадью оказывается экономически выгоднее. Хотя в этом мире встречаются вещи и поудивительнее.

— Ну хорошо, вам виднее, — согласился я. — Однако вернёмся к нашим грандиозным планам. Я наблюдаю у вас прискорбный недостаток энтузиазма. Однако подумайте вот о чём: князь обещал, что мы останемся монопольным поставщиком новых псевдомускулов как минимум двадцать лет. Если не станем наглеть с ценами.

— А какую норму прибыли князь сочтёт наглостью? — немедленно заинтересовалась Зайка.

— Князь, разумеется, этого не сказал, — улыбнулся я. — И не скажет. Этот вопрос он будет решать в зависимости от обстоятельств. Но предположу, что сто процентов прибыли он сочтёт наглостью в любом случае. А вот, скажем, пятьдесят процентов он может и стерпеть.

— Пятьдесят процентов — это очень даже неплохо, — оживилась Зайка.

— А как князь узнает нашу норму прибыли? — в управляющем тоже проснулся интерес к беседе.

— Оценить примерную себестоимость не так уж сложно, если знаком с технологией, — объяснил я. — Но князю это и не понадобится. Просто, когда производство войдёт в рабочий ритм, сюда прибудет бригада княжеских ревизоров и очень вежливо попросит показать всю документацию.

— А разве мы обязаны им что-то показывать?

Зайка снисходительно улыбнулась. Всё-таки она очень сильно расширила кругозор за эти годы, и понемногу начинает мыслить стратегически. И подобных глупых вопросов уж точно задавать не станет — она давно уже поняла, что мастерство политика заключается в поиске возможного компромисса, а не в сокрушении стен лбом.

— Конечно же, не обязаны, — я тоже улыбнулся. — Но мы, разумеется, покажем им всё, что они захотят увидеть. У нас стратегическое предприятие, почтенный, и княжество — наш главный заказчик. Если мы начнём настаивать на своей независимости, то очень скоро обнаружим, что, скажем, те же Воцкие вдруг тоже начали производить тяжёлые бронеходы. А потом княжество переведёт все контракты к ним, и мы перестанем быть стратегическим предприятием. Но зато, конечно, будем независимыми. Разумеется, это наиболее мягкий вариант, а ведь всё может сложиться гораздо более неприятным образом. Вспомните бывшего владельца этого завода. Матиас Лахти с чего-то вдруг решил, что может совмещать владение стратегическим предприятием с оппозиционной деятельностью. Надо ли напоминать, чем это