Книга Старая сказка - Рэйда Линн

Его высочество вообще усомнится, что их встреча и эта безумная погоня ему не приснилась.

Но тут Адриан внезапно обнаружил на земле что-то такое, что привлекло его внимание, и бросился к своей находке, словно коршун. Сэнди привстала на цыпочки, пытаясь рассмотреть, что он нашел – и с изумлением увидела в руках у принца узкую, сверкающую туфельку, должно быть, соскользнувшую с ее ноги в момент прыжка. В том, что серебряная туфелька не удержалась на ее ноге, не было ничего особо удивительного – особенно по сравнению с чудесным приземлением в овраг. Но то, что туфелька до сих пор оставалась в этом мире, когда и карета, и ее возница, и ее прекрасное серебряное платье растворились в воздухе, едва пробило полночь – это было в самом деле необычно. И противоречило всему, что говорила фея.

«Давай же, исчезай!..» - пробормотала Сэнди, сверля взглядом туфельку в руках у принца.

Но та даже не подумала исчезнуть.

Сэр Гильом давно уже не чувствовал себя настолько глупо. Сперва ему пришлось бросить свою жену и отправиться на поиски принца, которому он, как ему передали, зачем-то понадобился в самый разгар праздника. Что было неприятно само по себе. Но когда Гильом спустился к мраморной скамейке возле грота, где его должен был ожидать наследник, и никого там не обнаружил, Орси ощутил, что начинает сатанеть.

Если принц не способен сам повеселиться на собственном дне рождения, то неужели непременно нужно портить удовольствие всем остальным?.. Ну хорошо – пускай даже не всем, а одному-единственному человеку, который старался (видит Бог, старался!), быть для Адриана другом и наставником, и по возможности смягчать все трения между наследником и Эдвардом.

Сэр Гильом был человеком вспыльчивым, и, хотя люди утверждали, будто бы женитьба сделала его гораздо мягче, сам Орси не ощущал особой разницы.

Впрочем, когда первая вспышка раздражения прошла, Гильом задумался. Адриан совершенно точно не был таким беззаботным дураком, чтобы забыть, что он послал кого-то за Орси. Если он не дождался Гильома на том месте, которое сам назначил – у этого должна быть какая-то причина.

Может статься, принцу нужна помощь.

Гильом обошел весь парк, пытаясь найти принца, но никто не знал, куда запропастился Адриан. Орси уже стал не на шутку беспокоиться, когда кто-то из королевской стражи огорошил его заявлением, что к ним явился чиновник из городского магистрата с жалобой на принца.

- Что-что?.. – спросил Гильом, приподнимая бровь. – Он, видно, перебрал на празднике.

- Он вообще не пил. Он только что приехал, - возразил на это стражник. – Он утверждает, что столкнулся с принцем у главных ворот, и тот буквально скинул его с лошади, а после этого забрал его коня. Меня послали доложить Его величеству.

- Но ты не будешь ничего докладывать, - крепко беря солдата за плечо, сказал Орси. – Пошли со мной. Проводишь меня к этому чиновнику.

- …Это неслыханно, - негодовал член магистрата. – Его высочество мчался, словно угорелый. Он стащил меня с седла, а потом украл мою лошадь. Да, украл!.. Я понимаю, что он принц, но как еще это назвать, когда кто-то садится на чужую лошадь и, ни слова ни сказав, уносится на ней неведомо куда?

- Прошу вас, успокойтесь, сударь, - с легким раздражением сказал Гильом. – Уверен, у поступков принца есть какая-то серьезная причина. Я знаю Его высочество с раннего детства, и ни разу до сегодняшнего дня не видел, чтобы он грубо толкнул кого-то или взял чужую вещь. Так что, пожалуйста, доверьте это дело мне и погодите жаловаться королю. Я все улажу. Если вы хотели поехать домой, то я распоряжусь, чтобы вам выдали любую лошадь с замковой конюшни.

- Мне не нужна чужая лошадь, - обиженно возразил чиновник. – И потом, я только что приехал и не собираюсь уезжать. Но мой костюм… вы только посмотрите на меня! Что я должен сказать, если кто-нибудь спросит, почему я весь в пыли?

- Скажите, что споткнулись и упали – и считайте меня своим вечным должником, - сказал Гильом. – Принц Адриан – мой друг, и я бы не хотел, чтобы Его величество сердился на своего сына в его день рождения. К тому же принц – вовсе не такой грубиян, как может показаться человеку в вашем положении. Уверен, что, когда я найду принца и узнаю, что за неприятность вынудила его так спешить, Его высочество охотно извинится перед вами.

Чиновник, видимо, уже успел остыть.

- Вы правы. Если человек берет чужую лошадь, потому что он опаздывает на пожар или преследует преступника…

- Вот-вот. Я рад, что мы друг друга поняли, - кивнул Гильом. – Благодарю вас, сударь, вы очень любезны. Если вам когда-нибудь понадобится помощь Братства – не стесняйтесь обращаться непосредственно ко мне.

Поколебавшись, Гильом отказался от идеи сразу же садиться на коня и отправляться на поиски принца – и, похоже, принял верное решение, поскольку еще через час к нему пришли с докладом, что какой-то всадник, похожий на принца Адрина, выехал из города через ворота у Старого моста, и что Его высочество преследовал открытую коляску, в которой, по утверждению городских стражников, была девушка в светлом платье и какой-то совершенно сумасшедший кучер, который гнал по улицам так, что оставалось удивляться, что он не расколотил коляску вместе с сидевшей в ней дамой об угол какого-нибудь дома.

Ситуацию это особенно не прояснило, но, во всяком случае, Гильом получил доказательства того, что где-то с час тому назад принц все еще был жив и невредим и, судя по всему, не подвергался чересчур большой опасности. Во всяком случае, в коляске, которую он преследовал, сидел только один мужчина, и, если бы даже этот сумасшедший кучер вздумал причинить наследнику какой-то вред, Гильом надеялся, что Адриан, после всех потраченных на него часов лучших бойцов Алларии, и прежде всего самого Орси, уж как-нибудь сумеет себя защитить.

Гильом велел дворцовой страже доложить о возвращении наследника ему, не беспокоя этим короля. Это было тем проще, что Его величество, вынужденный взять на себя роль гостеприимного хозяина на празднике, под утро совершенно выбился из сил и устал даже злиться, так что прислушался к настояниям своей жены и пошел спать, не изъявляя ни малейшего желания сперва дождаться возвращения наследника. Орси это не удивило. Их величества, в отличие от