Книга Война и революция в России. Мемуары командующего Западным фронтом. 1914-1917 - Владимир Иосифович Гурко

сулит временный успех.

Глава 5 ДЕЙСТВИЯ КАВАЛЕРИИ И НЕКОТОРЫЕ ХАРАКТЕРНЫЕ ПРОИСШЕСТВИЯ

Пока генерал Ренненкампф, движимый, без сомнения, своей природной отвагой, не дожидаясь упорядочения тыловых линий снабжения своей армии, энергично наступал в западном направлении, угрожая германской крепости Кенигсберг, армия генерала Самсонова заканчивала формирование и развертывалась вблизи от северной границы Царства Польского фронтом, обращенным на север. Промежуток между двумя этими армейскими группами должна была позднее заполнить 10-я армия, которая в тот момент только начинала формироваться. А тем временем стокилометровый участок, разделявший 1-ю и 2-ю армии, был занят численно слабыми и сильно растянутыми кавалерийскими частями.

Прежде чем перейти к описанию боевых действий, интересно коротко остановиться на той роли, которую в первые дни кампании играла наша кавалерия. В течение этого периода конные части должны были участвовать во всех видах боевой активности, какие только предусмотрены для нее в учебниках по стратегии и тактике. Наиболее ответственной и к тому же самой изматывающей из обязанностей, доставшихся на долю конницы, стала непрерывно проводившаяся ею разведка. Ежедневно наша кавалерия должна была забрасывать целую сеть из разъездов и застав, имевших численность от десяти всадников до целого эскадрона. Не меньшую важность имела работа по фланговому прикрытию армии. На этом этапе наши армии, за редкими исключениями, группировались по отдельности, так что их фланги находились под постоянной угрозой обходного маневра неприятельской пехоты и кавалерии, и только своевременное вмешательство наших конных частей могло уберечь от таких непредвиденных осложнений. К тому же при посредстве кавалерии поддерживалась связь между различными армиями и осуществлялось постоянное наблюдение за разделяющей их территорией. Вне зависимости от выполнения этих задач конница должна была отражать многочисленные внезапные удары, которые германцы обожали наносить по нашим тылам, причем иногда – достаточно крупными силами. Передвигаясь по оккупированной нами территории, мы, естественно, разрушали все железнодорожные линии и постройки. Выяснилось, что важнейшие станционные здания и мосты усиленно охраняются германцами и для нападения на них необходимы значительно большие силы, чем те, которые мы могли выделить для этой цели. Напротив, германцы с их великолепно налаженной системой железных дорог имели возможность для предотвращения стратегических неожиданностей всегда вовремя подвозить целые эшелоны подкреплений.

Людям, незнакомым досконально с условиями проведения военных операций и особенностями современной войны, может показаться непостижимым тот факт, что в XX веке вновь нашла себе применение так называемая линейная стратегия – метод, давно раскритикованный всеми великими военными теоретиками и полководцами. Ответ тут только один – это произошло из-за влияния, оказанного развитием железнодорожного транспорта на характер проведения стратегических операций. До появления и широкого распространения железных дорог армии были прочно привязаны к своим линиям снабжения. Переориентация или создание новых линий сообщения в те времена представляли собой процесс сколь сложный, столь и медленный. К тому же он должен был в определенной степени опережать концентрацию войск на любом конкретном направлении. Поэтому подготовку к проведению крупных операций было невозможно скрыть ни от тайных, ни от явных агентов противника. В наше время положение кардинально изменилось. Предположим, одна из сторон военного конфликта свела свои вооруженные силы в несколько крупных группировок и оставила разделяющие их местности без наблюдения или прикрытия кавалерией либо территориальными войсками. Допустим еще, что промежутки между упомянутыми группировками могут простираться на сто верст и более. Естественно, предприимчивый противник может воспользоваться этими неохраняемыми пространствами не только для проникновения в линии обороны своего врага, но и для организации выгодной операционной базы для нанесения флангового удара по одной из неприятельских армейских группировок. Быстрая концентрация, скажем, целого армейского корпуса может быть выполнена по железным дорогам, ведущим к этим никем не занятым районам. Если принять во внимание, что участки европейских границ протяженностью в сто километров и более обслуживаются чаше всего не одной, а несколькими железнодорожными линиями, то станет совершенно ясно, с какой быстротой может предприимчивый противник сконцентрировать против такого пункта целую армию.

В том же случае, если в начале кампании ни одна из воюющих сторон не сможет единовременно вывести на театр боевых действий все свои силы, то задача защиты или прикрытия незащищенных промежутков между войсками выпадет на долю кавалерии, как самого подвижного из родов оружия. В ее обязанности будет входить предупреждение концентрации сил неприятеля впредь до того момента, когда собственная пехота вполне подготовится к проведению массированного наступления.

По этой причине кавалерия имела важнейшее значение именно для русской армии, поскольку развертываться ей приходилось на фронте длиной почти 1300 километров. Можно только сожалеть, что в начале кампании не представилось возможности придвинуть к нашим границам значительные силы русских конников, состоявшие из казаков второй и третьей очереди призыва, так как относительно слабая система железных дорог была перегружена переброской в западные приграничные районы кадровых войск и военных грузов, а одновременно и перевозками мобилизованных резервистов и новых арьергардных формирований. Поэтому можно предположить, что будущие войны в свой начальный период станут развиваться по принципам и законам маневренной тактики, но затем, после того как все боевые силы будут доставлены на театр боевых действий, воюющие стороны перейдут к использованию позиционной, траншейной тактики. К линейной тактике будут прибегать только там, где фланги противников обеспечиваются морским побережьем или территориями нейтральных государств.

* * *

В период маневренной войны в Восточной Пруссии русская кавалерия действовала безупречно; ее разведывательная и дозорная служба на флангах наших армий держала германцев в состоянии постоянного беспокойства, отравляя тем самым их существование.

Когда моя дивизия захватила железные дороги, окружавшие Коршен, я послал хорунжего[29] Болдерова из 1-го Донского казачьего полка с дозором для разведки одного из менее населенных округов, в котором, как я подозревал, могли находиться вражеские войска.

Выяснилось, что мои подозрения были вполне основательны. В один из дней хорунжий Болдеров обнаружил германскую колонну, двигавшуюся в направлении, которое непосредственно угрожало моему тылу и могло обернуться самой серьезной опасностью для пехоты на флангах 1-й армии.

Укрыв свой отряд в лесу, Болдеров с несколькими спешившимися казаками пробрался через заболоченный лес, окружавший щебеночное шоссе, на котором было замечено движение германских войск. Там он, притаившись в придорожных кустах и боясь вздохнуть, просидел много часов, тщательно ведя подсчет пехоты, артиллерии и тяжелого автотранспорта, долго тянувшихся мимо него. Результаты подсчетов хорунжий передавал своим людям, залегшим неподалеку, а те, в свою очередь, переправляли информацию в наше расположение. Когда стемнело и германская колонна прошла, Болдеров вернулся к своим казакам и галопом прискакал в мою штаб-квартиру с докладом. За отвагу хорунжий был награжден крестом Св. Георгия; он стал первым из