Книга Феникс - Келли Гардинер

Однако Лангсверд, похоже, не собирался спать. Он сидел и смотрел на мальчика, и языки пламени плясали, отражаясь в его светлых глазах.

– Спи, – приказал он.

Кристофер лёг на влажную землю и кто-то, возможно, сам Лангсверд, набросил на него шкуру, пахнувшую дохлятиной.

Мужчины храпели, и громче всех – Ивар.

– Тут хуже, чем в бомбоубежище, – пробормотал Кристофер.

Он не спал ни минуты. Как тут уснуть? Он застрял среди этих странных людей, знаменитых свирепостью нравов. Похоже, он их пленник. И он понятия не имеет, как вернуться домой. Он ехал на велосипеде по улице, а в следующее мгновение – уже лежал на полу какого-то храма. Может, он попал сюда, когда открыл ту дверь? Контуженная голова болела, и мысли путались. Для начала надо найти эту дверь.

«Дождусь рассвета и погляжу.

Если они позволят».

Кристофер постарался восстановить в памяти всё, что знал о викингах. Ничего обнадёживающего. Общеизвестно, что они были грозными воинами, совершавшими набеги на Британию и многие другие земли в те времена, которые мисс Чиппинг называла Тёмными веками. Учительница уточняла, что они вовсе не были тёмными, просто мы знаем о них меньше, чем о других эпохах. Когда Кристофер был маленьким, он читал сборник рассказов о борьбе короля Альфреда против данов во времена, когда его ещё не называли Альфредом Великим. Альфред проиграл сражение и прятался на берегу реки у старухи, которая не знала, кто он. Старуха велела ему присмотреть за пирогами в печи, но он забыл, и она задала ему знатную трёпку. Кристоферу всегда было жаль Альфреда, которому, должно быть, приходилось несладко, но который в конечном итоге сумел победить викингов и стать не просто королём, а великим королём, хоть он и не умел как следует печь. А ещё была история о короле Кнуде, который, кажется, родился викингом, но потом стал королём Англии, а потом обратно… Или что-то в этом роде. И всё время было много всяких битв.

«Неужели это кольцо само меня сюда привело? Почему?»

В этой эпохе нет никого вроде Аллилуйи Духодуя, кто бы мог его вызвать. Похоже, тут вообще нет ничего, кроме викингов и развалин. Совсем не утешительно и очень, очень страшно.

Кристофер сел. Лагерь был разбит на поляне, обнесённой высокими каменными стенами. Наверное, это древнеримская стена. Её остатки и сейчас торчат в городе то там, то тут: они с Джинджером как-то забирались на неё на Тауэр-Хилл.

Но сейчас стена выглядела иначе. Даже в темноте он видел, что она тянется далеко в ночной сумрак, и то тут, то там видны бреши, осыпавшиеся камни и битый кирпич.

– Чем это ты занят, мальчишка?

Лангсверд сидел рядом и внимательно наблюдал за ним.

– Я просто пытаюсь понять, где я.

– Чтобы донести своим господам?

– Нет, – покачал головой Кристофер. – У меня нет господ. Только мама.

– Тогда спи, – приказал Лангсверд.

– Мне не спится.

– И мне.

– И что ты делаешь?

– Пытаюсь тебя раскусить, – ответил Лангсверд. – Откуда ты?

– Я же уже говорил.

– А на самом деле? Скажи правду. Никто больше не слышит.

– Клянусь, это правда. Я знаю, в это трудно поверить, но я говорю чистую правду.

– Если ты из будущего, то зачем ты тут? – спросил Лангсверд.

– Не знаю, – вздохнул Кристофер. – Я правда не знаю.

– Не могу в это поверить.

– Я тоже, – кивнул мальчик. – В моём времени шла война, и рядом со мной упала бомба. Не думаю, что она меня убила, – иначе я бы был мёртв. Однако это как-то перенесло меня сюда. Может, это рай? Но мне его иначе описывали.

– Что значит бомба?

Кристофер удивлённо поднял бровь.

– У вас нет бомб?

– Я не знаю этого слова.

– Вот счастье-то, – пробормотал мальчик, плотнее закутываясь в противный мех. – Бомба – это… Не знаю, как объяснить. Это такой металлический огненный шар, который лопается и разрушает всё вокруг.

– А, ясно, – кивнул Лангсверд. – Как греческий огонь? Я слышал об этом чуде. У тебя оно есть? Умеешь такое делать?

– Нет, не умею, – покачал головой Кристофер.

«А если бы и умел, ни за что вам бы не рассказал. Викинги, вооружённые бомбами, – только этого не хватало!»

Его осенила внезапная догадка. Сморщившись от боли, он потёр шишку на голове.

– Если вы не знаете этого слова, – начал мальчик, – понятны ли вам все остальные мои слова?

– В основном да, – кивнул Лангсверд. – Но кое-что из того, что ты говоришь, мне не ясно.

– Но если вы викинг… Простите – дан… Откуда вы знаете мой язык?

– Ты и в самом деле обманщик, – резко произнёс Лангсверд. – Я отродясь не говорил ни на одном языке, кроме собственного, и не собираюсь.

– Тогда как мы понимаем друг друга?

– Ты, разумеется, говоришь с акцентом, но он не такой уж сильный. По крайней мере, я тебя понимаю.

– Я говорю на языке викингов? – изумился Кристофер.

Лангсверд уставился на него так, словно впервые увидел.

– Твоя глупость совсем не смешна, маленький Локи. Ложись и спи.

Кристофер честно пытался. Он устал и был напуган, голова раскалывалась, да и всё тело болело. Контузия. Вот в чём дело. Может быть, он сейчас лежит в госпитале без сознания. Встревоженные родители сидят у его постели, а медсёстры суетятся рядом. Наверное, он бредит и скоро очнётся. И тогда мама заплачет от радости, а папа похлопает его по плечу, и ему разрешат несколько дней спокойно полежать дома.

Кто-то поблизости громко пукнул.

Нет. Земля под ним была холодна, а шкура царапала голые ноги. Это всё совершенно реально. Он здесь. Утром у него на голове вздуется огромная шишка. И ему надо вырваться из плена. Как можно скорее.

* * *

Перед рассветом стало ужасно холодно, но наконец мягкий розовый свет окрасил каменные стены. Теперь Кристофер мог видеть окрестности, но это не сильно помогло. Река была шире, чем знакомая ему Темза, на противоположном берегу росла трава, а дальше виднелись холмы и лес. Люди вокруг позёвывали, рыгали и постепенно поднимались на ноги, что-то ворча себе под нос. Кто-то развёл костёр, оказавшийся одним из многих десятков, горевших сейчас на берегу реки, за старыми стенами. Это был не тот лагерь небольшого отряда викингов, который он видел ночью. Вокруг были сотни лагерей. Огромная армия.

У берега покачивалась длинная вереница кораблей с аккуратно свёрнутыми парусами и сложенными вёслами. Это были узкие ладьи, прекрасные и быстрые, как стрела. На носу каждого вырезаны свирепые рычащие морды.

– Это тебе, маленький Локи.

Лангсверд сунул ему в руку что-то, когда-то, наверное, бывшее хлебом.