Книга Отшельник - Борис Седов

— Вы такой быстрый… А вдруг Борис Тимофеевич выйдет?

— Вот тогда и не суетитесь, — усмехнулся Знахарь, — закончу стройку — и добро пожаловать.

— Дурак, — прошептала Элла Арнольдовна и выпрямилась.

Она несколько раз глубоко вздохнула, села на свое место и официально выпрямила спину.

А Знахарь, вспомнив вдруг Риту, сказал:

— Совершенно верно — дурак и сволочь. Мне это часто говорят.

Элла Арнольдовна еще раз глубоко вздохнула, играя ноздрями, затем улыбнулась и тихо сказала:

— Ловлю вас на слове.

Потом кашлянула и громко произнесла совсем другим тоном:

— Ну вот, я думаю, теперь вам все ясно.

— Совершенно! — подтвердил Знахарь и встал.

Встала и Элла Арнольдовна.

Проводив Знахаря до двери, она предупредительно открыла перед ним тяжелую белую створку и, когда Знахарь, любезно попрощавшись с ней, повернулся и шагнул за порог, ущипнула его за ягодицу.

Знахарь ойкнул и быстро обернулся, но увидел перед своим носом только быстро закрывшуюся дверь.

— Ну, блин, дела… — пробормотал он и пошел к лестнице, держа под мышкой дорогой бювар с документами.

Спустившись вниз, он вышел на улицу и направился к своему «лендроверу», купленному только вчера, но тут увидел, как из стоявшего неподалеку черного «мерседеса» с тонированными стеклами вышел здоровый бугай в черных очках и черном, не по жаре, костюме.

Он уверенно взял курс прямо на Знахаря, тот все понял и достал из кармана пакет с деньгами. Когда бугай приблизился на расстояние удара, Знахарь протянул ему пакет. Бугай небрежно принял его, кивнул и, развернувшись, пошел обратно.

Знахарь посмотрел на его спину, распиравшую могучими мышцами черный пиджак, покачал головой и пошел к «лендроверу». Сев за руль, он достал из кармана визитку, которую дал ему Вертяков, посмотрел на нее и, вытащив мобильник, набрал номер.

Трубку сняли сразу.

— Строительная фирма «Терем» к вашим услугам, — произнес женский голос.

— Я могу поговорить с Павлом Кондратьевичем? — спросил Знахарь, глядя в визитку.

— По какому вопросу? — поинтересовалась секретарша.

— Я от Бориса Тимофеевича, — многозначительно ответил Знахарь.

— Одну минутку, — гораздо более любезно сказала секретарша, — сейчас соединю.

И в трубке заиграла занудная телефонная музычка, которая вмонтирована во все корейские офисные коммутаторы.

Знахарь подумал, что если бы он был Полом Маккартни, то за такой идиотский вариант песни «Yesterday» подал бы на производителей коммутаторов в суд и отсудил бы у них все что можно…

Глава третья СИБИРСКИЙ ТЕРЕМ

Саня Щербаков сидел в баре «Вашингтон» и неторопливо пил коньяк.

В его кармане лежали сто шестьдесят тысяч рублей, и это обстоятельство делало его гораздо более осмотрительным, чем обычно.

В первые два дня после той ночи, когда Саня подобрал около разбитого «мерседеса» пакет с деньгами, он чувствовал себя как шпион на грани разоблачения. Однако, хорошенько обдумав все подробности произошедшего, он пришел к выводу, что беспокоиться нечего, и перестал вздрагивать от каждого резкого звука.

Однако, понимая, что излишняя беспечность может погубить его, он не стал светить эти деньги в Томске и, чтобы обменять некоторое количество долларов на более уместные в его жизни рубли, поехал аж в Новосибирск.

И теперь, сидя в «Вашингтоне» и слушая краем уха тихий разговор двух плечистых коротко стриженых типов, хвалил себя за предусмотрительность и благословлял тот момент, когда решил не менять деньги здесь, в Томске.

— … ну, я ему и говорю: пока ничего, — бубнил один из бандюков, шевеля мясистыми ушами.

Перед ним стояла полная тарелка мяса тушеного по-бурятски, и он, не прекращая разговора, энергично пережевывал фарфоровыми зубами кусок за куском. Саня посмотрел на его квадратное лицо и отвел глаза.

— А он что? — поинтересовался другой, наливая водки.

— А что он, жопу, говорит, разорву! Найдите, говорит, и предоставьте мне их целеньких. Я ему отвечаю: не беспокойтесь, мол, все будет о’кей, а он: знаю я, говорит, ваш о’кей, только языком шевелить умеете.

— А ты что? — спросил другой и, отсалютовав рюмкой, опрокинул водку в рот.

— А я ему — все путем, Анатолий Викторович. Между прочим, Лёхан, ты посмотри, что делается: был Толян нормальным пацаном с погонялом Зубило, и ничего. А теперь, блин, он прыщ на ровном месте — начальник службы безопасности у чучела этого, у Вертякова, и обращайся теперь к нему на вы, по имени, блин, отчеству… А ведь еще полгода назад мы с ним вместе водочку трескали и девок шерстили, как нормальные люди!

— Не говори, Серега! — поддержал товарища Лё- хан, — все меняется, не то что в прежние времена… Вот старые урки рассказывают, что раньше воровской закон чтили, а если кто не так…

— Да хрен с ними, со старыми урками, — прервал собеседника Серега, — короче, я ему опять говорю: все будет путем. Ведь этот Вертяков не пальцем деланный оказался. У него, оказывается, все бабки на ксероксе были скопированы. И теперь имеется список номеров банкнот.

— Во, блин! Это что, они целый день переписывали? — изумился Лёхан.

— А я откуда знаю? Вот только зачем он это сделал — не понимаю, — Серега пожал мощными плечами.

— Ну, это их дела, нам лучше не соваться, — Лёхан махнул рукой.

— Правильно. Меньше знаешь — лучше спишь. Так вот, все обменники у нас схвачены; если кто с этими денежками придет — тут его и засветят. Еще Вертяков сказал, что нужно отследить крупные покупки, да только я думаю, что это все без толку.

— Это почему же?

— А потому что, если это какие-то конкретные люди «мерседес» грабанули и денежки прибрали, то искать бесполезно. Разве что у них совсем мозгов нет.

Именно на этом месте беседы двух бандюков Саня, хоть и был глубоко неверующим, вознес хвалу всем имеющимся богам. Получалось, что мозги у него все-таки были. И какое-то восемнадцатое подсознательное чувство уберегло его от визита к местным менялам.

Допив коньяк, Саня встал и пошел к выходу из бара.

Он чувствовал, что, получив неожиданную, но очень полезную информацию, он должен уйти отсюда и где-нибудь в тихом месте обдумать свои дальнейшие действия. А единственным по-настоящему тихим местом была его холостяцкая однокомнатная квартирка на окраине, где его сейчас ждал верный пес Шницель.

Выйдя на улицу, Саня махнул рукой, и около него сразу же остановилась такая же помойка, на какой он сам последние три года халтурил, зарабатывая себе на жизнь. Усевшись рядом с водителем, он окинул взглядом убогий обшарпанный салон, вздохнул и сказал: