Книга Позднорожденные - Екатерина Шельм

Софи замерла. Она все еще была на улице и если сейчас броситься бежать, то…

Она посмотрела на выезд. Охранник закрыл шлагбаум, но ей-то он был не помеха.

— Не нужно усложнять, София. — Пропел Канем самым сладким голосом. — Если придется, я втащу вас внутрь волоком, и поверьте, я имею на это законные полномочия. Прошу.

Софи сглотнула.

— Вы точно не какие-то маньяки? — Жалобно спросила она.

Канем усмехнулся.

— Нет, наши удостоверения вполне настоящие, если вас это тревожит.

— Тревожит. Тут как-то… слишком неофициально.

— Специфика нашего ведомства.

— Долго ждать-то? — Рыкнул брюнет, нетерпеливо засунув руки в карманы брюк. — Я еще не обедал вообще-то.

И София, всеми силами храбрясь, пошла к крыльцу.

Внутри оказалась приемная со стойкой, милая девушка поприветствовала мужчин и улыбнулась Софи.

Ее провели по самому обыкновенному скучному коридору, с безвкусными картинами, и завели в комнату.

— Присаживайтесь. — Указал ей Канем на стул, и Софи послушно села, сжав на коленях сумочку.

В комнате был большой прямоугольный стол, на котором не было абсолютно ничего, четыре стула, кулера в углу и пара тумбочек, заваленных бумагами и папками. Окна выходили на совершенно безлюдный задний двор здания.

Канем достал телефон и кому-то позвонил.

— Доставили. Нет. Хорошо.

Он убрал телефон в карман.

— На этом мы расстаемся, София. Приятно было с вами познакомиться.

Софи нервно кивнула.

Секунда, и ее провожатые вышли, оставив ее в полном одиночестве. Минуту Софи сидела неподвижно, словно аршин проглотив, потом медленно разжала пальцы и заставила себя повесить сумочку на спинку стула.

Ну что она так трясется? Она же ничего плохого не сделала.

Но ей было страшно. Потому что она пообещала Джону лгать, пока ей не начнут выдирать ногти. Сейчас она очень жалела о своем опрометчивом обещании. Но что делать? Рассказать все как на духу? Ну кто ей этот Джон? Зачем наживать неприятности из-за случайного знакомого?

«Людские клятвы не те, что наши…» — вспомнились ей его слова.

Софи уныло посмотрела на кулер, подошла к нему, взяла стаканчик и налила себе воды.

Она пообещала. Ее ведь никто не заставлял. Она сама пообещала. И кем нужно быть, чтобы отказаться от своего слова просто потому, что два хмурых типа отвезли тебя куда-то на машине?

— Пока не будут выдирать ногти, — прошептала она и допила воду.

В этот момент дверь отворилась, и вошел мужчина. Софи чуть не поперхнулась последним глотком воды. Она его знала!

Это был тот самый бородач, которого она вечность назад встретила на экскурсии в Дош-кала-Хар.

— Добрый день, — поздоровался он, и его голос был все тем же мягким, сладким и фамильярным.

— Простите, я не спросив… — Софи показала ему стакан.

— Ну что вы, — улыбнулся он. — Присядем?

Он говорил так, словно она могла отказаться.

Софи молча села на стул и сцепила руки на коленях в замок.

— Меня зовут Альберт Рош.

Софи ничего не ответила. Она мысленно ругнулась. Наверное, стоило сказать что-то привычное, вроде «а я Софи» или «приятно познакомится». Но от всей этой ситуации настолько сквозило фальшью, что Софи не хотела ему подыгрывать.

— Мое имя вам, я думаю, известно. — Сказала она, и даже нашла в себе силы улыбнуться.

Он молча открыл папку, которую принес с собой. Что там было внутри, Софи понятия не имела. Все что она видела — это тонкую стопочку листков. Рош задумчиво провел пальцем по листку снизу вверх, словно отслеживал колонку цифр.

— Вы работаете в Городском центре трудоустройства, не так ли? — сказал он, и Софи от облегчения чуть не рассмеялась.

Да какая же она дурочка! Она же работает в Орочьем ведомстве! Да наверняка кто-то из ее учеников или их родителей что-то натворил, или на работе случился какой-то скандал с документами. А она-то!

— Да. — Ответила Софи более свободно.

— Ух, — Рош улыбнулся. — Работка не из легких.

— Мне нравится. — Ответила Софи и вдруг затараторила, не в силах остановить себя. — Там весело и орки, к ним привыкаешь. И ребята, они не глупые и всегда рады любой активности. Мы недавно организовывали полумарафон, победитель побил рекорд города. Только вот ему не засчитали, видите ли, городские рекорды только для людей. Не очень честно, да?

— Вы так считаете? — Рош продолжал улыбаться.

— Не я устанавливаю правила, но, пожалуй, считаю. Ему было обидно.

— Ну, орки обиженными долго не ходят, как правило. — Рош глухо хохотнул.

— Статистически, конечно, они часто… ну… проявляют агрессию.

— Бывает. Но знаете, орки, это не так страшно. Так, хулиганят по мелкому. То сумку вырвут, то магазин обнесут. Ерунда, по сути. Есть парни, которые играют куда крупнее.

Софи почувствовала, как в ее живот упало что-то холодное и тяжелое. Невинный разговор вдруг перешел совсем в другое русло.

— Вы знаете, зачем вас сюда привезли, Софи? — ее резануло, что он использовал не полное, но ласковое имя, словно она была маленькая девочка или его друг.

— Нет. — Быстро ответила она. От легкости в голове не осталось и следа. Ее язык снова в панике окаменел.

— А я думаю, вы знаете. — Рош нежно улыбнулся своей папке. — Давайте не будем усложнять ситуацию. Я задам вам вопросы, вы на них предельно честно ответите, и мы вас отпустим.

«Отпустим» прозвучало так, словно она сидела тут в цепях.

— Отпустите? — Софи постаралась не выглядеть совсем уж испуганной. — Я тут добровольно. Чтобы отпускать, нужно сначала задержать, а мне не предъявляли никаких обвинений, насколько я помню.

— Ох, пожалуйста, избавьте меня от терминов из вашего любимого сериала про полицию. Давайте начистоту. Наше ведомство занимается вопросами особого, деликатного толка. И для того, чтобы решать деликатные вопросы, мы уполномочены использовать неделикатные методы. Я ясно выражаюсь?

«Будут выдирать ногти!» — подумала Софи в ужасе.

— Вы меня пугаете. — Сказала она совершенно искренне.

— И в мыслях не было. — Он склонил голову на бок и пожурил ее взглядом.

Глаза у него были карие, но очень холодного оттенка. Сколько бы он не изображал из себя мягкого и прямо-таки добренького парня, эти глаза говорили все лучше любых слов.

— Я просто хочу, чтобы вы понимали ситуацию, в которой оказались, предельно ясно.

— Но я не понимаю, почему я тут оказалась. — Софи изобразила праведный гнев.