Книга Жаркий отпуск для ведьмы - Джейд Дэвлин

Я почему-то в этот момент вспомнила свою первую волну на море и как папа учил — не сопротивляйся! Дай этой силе тебя увлечь, и она сама вынесет на берег.

Вот и сейчас я просто подчинилась «волне». Не стала отбиваться, не стала сопротивляться, наоборот — обмякла в руках мужчины и даже обняла его за шею, отвечая на поцелуй.

Все случилось именно так, как должно было: поцелуй Римуса из жесткого, агрессивного и злого постепенно сделался просто страстным, а потом и нежным…

Его руки уже не сжимали мою талию железными тисками, а мягко скользили по спине, лаская, чуть надавливая вдоль позвоночника. Это было так приятно, что я даже выгнулась по-кошачьи, с мурлыканьем и стоном.

Вот вроде ничего ж не сделал… через платье погладил. А я уже на все готова и прямо сию минуту!

Римус на мое желание отреагировал бурно: тоже застонал, прижался ко мне всем телом и потерся, как большой кот. Он словно не ожидал, что я так легко откликнусь. И эта моя отзывчивость снесла ему крышу напрочь — поцелуи стали совсем сумасшедшими… Мужчина стиснул меня в объятьях так, что я вскрикнула, но скорее от неожиданно острого удовольствия.

Как его рука оказалась у меня под юбкой, я даже не поняла, да и не все ли равно? Главное — мне это нравилось! Я ответила на ласку возбужденным стоном, и Римус не выдержал: с рыком подхватил меня на руки и понес на кровать.

Он не говорил: «Ты моя», но все его поведение и то, как он меня целовал, как точно знал, какие ласки нравятся моему телу, как старательно возбуждал меня и подводил к оргазму… все говорило о том, что мы давние любовники. А его дикий голод — о том, что прежняя хозяйка этого тела — дура и стерва, раз променяла такого мужчину на дурацкий замок и положение любовницы заносчивого герцога…

А я не смогла бы. И сейчас, почти сойдя с ума от возбуждения, неосознанно, просто потому, что иначе не могу, отвечала на ласки. Ловила шестым чувством то, о чем эта глупая ведьма, моя предшественница, должна была знать на практике… Гладила, целовала, чуть прикусывала и дразнила кончиком языка…

— Слава-а! — прошептал парень хрипло и со стоном, в ответ на мои ласки. Я поймала свое имя губами из его губ и вернула ему — его…

Мы все еще были полностью одеты, и оба — на грани оргазма. Римус, который был занят больше мной, чем собой, уже, правда, потянулся к завязкам на своих штанах, и тут…

— Как прошло первое занятие? — герцог, без стука вошедший в комнату, наморщил нос и уставился на меня с легким подозрением. А я пыталась отдышаться, все еще чувствуя на своем теле горячие руки Римуса, исчезнувшего буквально за мгновение до того, как непрошеный гость ввалился и… помешал, черт возьми!

Выглядела я, должно быть, красноречиво. Беглый, но внимательный взгляд, которым Валентайн окинул комнату, и его раздутые ноздри свидетельствовали о том, что даром мне это не пройдет.

И точно. В два гигантских стремительных шага миновав расстояние от двери до кровати, герцог схватил меня за руку и дернул к себе так, что я буквально влетела в его объятья. Он еще раз явственно втянул воздух рядом с моей шеей и настойчиво-жарко прошептал:

— Скучала по мне? Зачем ты упираешься, Велислава? Я же чувствую, как ты меня хочешь! — и смял мне губы жадным поцелуем. Етитьмать!

Этот тоже целовался хорошо. Можно даже сказать — отлично. И мое тело даже отвечало. Но…

Римус отдавал мне себя и только потом, получая в ответ ласку, плавился от блаженства. А герцог собирался сразу только брать, завоевывать, подчинять.

Не знаю, в какой момент протест во мне разросся настолько, что пересилил возбуждение. Но я вдруг решительно разорвала поцелуй и уперлась Валентайну руками в грудь, отталкивая его от себя:

— Нет!

— Да какого!.. — взъярился мужчина. — Велислава, прекращай со мной играть! Надолго меня не хватит… Я уже устал ждать, пока ты будешь готова!

— Ты сам отправил меня под начало своей маменьки и сестры, чтобы они меня подготовили, — ляпнула я первое, что пришло на ум. — Как же, за стол такую деревенщину усадить стыдно, а в постель тащить ничего? Отсутствие манер не мешает?

— Не мешает! Я не собираюсь демонстрировать тебя голой приличному обществу.

— За завтраком я не была голая, — блин, мозг, проснись уже и давай придумывать, как отмазаться, пока нас тут на лету не того… — И что значит «приличному обществу»?! А неприличному собираешься?! — во, женская логика — наше все.

Герцог посмотрел на меня как на безнадежную дуру, потом рассмеялся, подхватил в охапку, завалил на кровать, а сам улегся сверху.

— Никому не собираюсь! Спрячу и запру! — он еще раз властно поцеловал меня, придавив к матрасу так, что я почувствовала его возбуждение всем своим телом. Потом резко встал, одернул свой элегантно простой темно-синий камзол из явно дорогущего шелкового бархата и напомнил: — На обед я задержусь, но ты должна явиться вовремя! А ужин тебе принесут сюда, я хочу провести вечер с тобой. И рассчитываю не только вместе поесть!

Развернулся и вышел, хлопнув дверью.

— Да чтоб тебя до ужина понос пробрал, прищепку тебе на яйца, индюк титулованный! — в сердцах пожелала я вслед. Но шепотом — не было уверенности, что означенный индюк отошел на достаточное расстояние.

— Ты мои прищепки на него переводить собралась? — мрачно поинтересовался возникший у кровати Римус. То ли всерьез возмутился, то ли шутит так плосковато — не разберешь. — Даже не вздумай! А отравления у тебя всегда хорошо удавались, может, и в этот раз… пронесет?

— Да тьфу на тебя три раза, чтоб не сглазить… — я вздохнула и села на кровати, горестно подперев щеку кулаком. — Договорились, прищепки только для тебя. Римус, надо искать бумаги и валить отсюда, надолго его терпения и правда не хватит.

— Если он еще раз к тебе полезет, я его чем-нибудь тяжелым по затылку стукну, — совершенно искренне пообещал крыс.

— И нас обоих повесят прямо над трупом герцога, — мрачно подытожила я. — Ну или меня одну. Я не умею в крысу превращаться и в щелку сбегать.

Римус лишь зыркнул зло, а потом снова обнял, прижал меня к себе, посмотрел в глаза… Его руки опять принялись ласкать мое тело.

Но у меня так воображение разыгралось, рисуя перед глазами картинки петли и виселицы, что все настроение нежничать пропало.

Вот только оттолкнуть его от себя сразу я не смогла. Он был такой… такой милый и трогательный… обнять и плакать. Словно вся крысиная бравада, вся вредность, настороженность и ехидство стекли с парня и осталась только искренняя влюбленность, которую он перестал скрывать.

Поэтому я какое-то время пообнималась, а затем начала аккуратно выскальзывать из его рук, но наткнулась на вопросительный взгляд… и передумала.

Да, эта его открытость и чуткость приятны… а страсть кружит голову, чего скрывать. Значит, тут не плакать, тут трахать надо. К тому же здоровый секс положительно влияет на нервную систему.