Книга Мы убили их в понедельник - Джон Данн Макдональд

— Это Морис ее ударил.

— Я хотела бы так думать, но они никогда не бывают столь… эмоциональными.

Я рассказал ей то, что узнал от Лероя. Ее это поразило.

— Так это правда! Господи, Сэм, значит, у них все уже трещит по швам.

Позже, уже сидя в полумраке моей веранды с музыкой и бокалами в руках, я рассказал ей остальное. Я передал ей все, что мог вспомнить из своих разговоров с Келом Макалленом, Пэтом Миллхоузом и капитаном Стэном Чейзом.

— Услышав, что приплыла яхта, я вышла на причал. Я хотела помочь капитану с тросом, но это его так расстроило, что я отказалась от своей идеи. Он любит делать все сам. Новые перила он укрыл холстиной и потом сидел над ними до самой темноты, доводя их до ослепительного блеска.

— Хорошо, если бы ты узнала для меня одну вещь, Пегги. Не знаю, сможешь ли ты это сделать. Но если почувствуешь какое-нибудь сопротивление, ни в коем случае не нажимай, ладно?

— Ладно. Нажимать не буду.

— Я хочу знать, когда Чейза отправили в Тампу. Насколько я помню, Сис звонила примерно в половине девятого, может быть, на несколько минут позже. Если у них в доме есть расписание рейсов…

— Есть. Я сама его видела.

— Хорошо. Значит, если они хотели удалить на время Чейза, они подобрали подходящий рейс и послали его в Линкольн якобы для того, чтобы встретить тебя. И он должен был получить это задание после того, как Сис поговорила с Черити. Хорошо бы также узнать, не отсылали ли куда-нибудь в это же время Малеров.

— В этом не было необходимости.

— Почему?

— К половине девятого их обычно отпускают, Сэм, и они уходят в свой домик, который стоит за гаражом. Герман немного глуховат. Они включают телевизор на полную громкость — поверь мне, это не преувеличение. Шторы у них всегда закрыты, к тому же их окна выходят на север. После того как их отпускают, они никогда не появляются в главной части дома и вообще не выходят из своего флигеля.

— Значит, Сис и Чарли остаются с глазу на глаз с четой Уэберов и двумя их гостями.

— Мне не нравится то, что из этого следует, — сказала она тихо.

— Боюсь, что все обстояло именно так. Хотя мне тоже не по себе от того, к чему мы в конце концов пришли.

Она перебралась ко мне на кресло:

— Обними меня. Если ты собираешься говорить дальше, я хочу чувствовать твои руки.

Я обнял и прижал ее к себе так, чтобы она почувствовала себя уютно.

— Ты знаешь, что я хочу сказать, Пегги. Пропали два человека и маленькая машина. Есть большая лодка. Она выходила в море в понедельник вечером. В этот день были сломаны перила.

Она прижалась лбом к моему подбородку:

— Мне это не нравится, Сэм.

— Одну из секций на перилах можно снять, этого достаточно, чтобы вкатить автомобиль на борт. Но когда они вышли в море, при ветре и сильной качке, столкнуть его с яхты было куда труднее.

Она выпрямилась:

— Тогда почему они просто не утопили машину прямо с берега!

— Но где? Берег здесь пологий, а вода мелкая. Во всей округе нет ни скал, ни пещер.

Она зябко поежилась и протянула мне губы, чтобы я успокоил ее поцелуем. Однако поцелуй затянулся дольше, чем мы ожидали, и в конце концов она вырвалась от меня и вскочила с кресла.

— Мне ужасно стыдно, Сэм. Мы говорим о страшном убийстве, а сами только и делаем, что… нежничаем. И я чувствую, что сама в этом виновата. Неужели мы с тобой такие чудовища? Насколько бессердечны люди!

— Мы просто люди, Пегги. Наводнения, кровь, пожары, катастрофы — все это существует в мире. И мы хотим от этого защититься. Мы должны удостовериться в том, что еще живы. Может быть, наше поведение не назовешь образцом хорошего вкуса, но и стыдиться тут тоже нечего. Иди ко мне.

— Нет-нет. Только не сейчас. Не сердись на меня, Сэм.

— На что мне сердиться? Знаешь, мне кажется, я сам запутался в этой истории. Все последнее время она выстраивалась у меня в голове, кирпич за кирпичиком, и теперь я уже не способен думать ни о чем другом. Может быть, настало время проверить мою версию.

— Но как?

— Я могу поехать к Джимсонам и посмотреть тот фрагмент испорченных перил, который Джей-Би снял с яхты. Ты тоже можешь кое-что сделать, только это будет не так просто. Сейчас сезон дождей. Земля мягкая. Они должны были отвезти автомобиль до яхты. Разумеется, следы от шин они уничтожили, но, может быть, кое-что все-таки осталось. Посмотри, нет ли следов колес где-нибудь в окрестностях дома, скорее всего с южной стороны, если учесть, что окна Малеров выходят на север.

Она со вздохом вернулась в мои объятия:

— Я все-таки не могу в это поверить. — Она уютней устроилась возле моей шеи. — И я не хочу верить таким ужасным вещам, если они касаются Черити!

— У них были помощники, не забывай. И ты сама говорила, что в последнее время она стала очень нервной и подавленной. Я тоже не хочу этому верить. Но когда двое людей и автомобиль пропадают без следа, значит, над этим кто-то здорово поработал.

— Кто нам поверит?

— Пока никто. Мы должны найти какие-то серьезные улики, которые либо подтвердят наши подозрения, либо докажут, что мы ошибаемся.

— Ты не думаешь, что для этого нам нужна помощь какого-нибудь… профессионала?

— Вроде мое старого доброго друга шерифа Миллхоуза?

— Ну… он нам вряд ли подойдет.

— Есть одна вещь, которую я хочу и могу сделать прямо сейчас, Пегги. И не пытайся оказывать мне сопротивление, крошка.

— Сэр!

— Нет, я имел в виду не это… пока. Чтобы мы ни разузнали насчет этой лодки, Пегги, ты оказалась в очень трудной и неловкой ситуации. Ты не должна жить в их доме. Так что завтра потихоньку собери свои вещи, незаметно все упакуй, а я заеду после обеда и заберу тебя оттуда.

— Но что я скажу Черити!

— Мне все равно, что ты ей скажешь.

— Она моя сестра.

— От других родителей.

— Сэм, я там в полной безопасности, честное слово.

— Обещаю, что не буду к тебе приставать. Никогда.

— Хм, хм, хм. Это очень важный момент, верно?

— Да.

— В таком случае, дорогой, тебе лучше подыскать мне какой-нибудь маленький, чистенький и дешевенький отель. Потому что мой отпуск кончится еще не скоро. И я хочу удовлетворить твою нелепую глупую причуду. Если ты считаешь, что мне нельзя оставаться у Уэберов, то я от них уеду.

— Так мне будет гораздо спокойнее.

— Здесь, в твоем доме, я чувствую себя так уютно. И при этом надежно защищенной.

— Я хочу, чтобы ты вообще отсюда не уезжала.