Книга Сотовая бесконечность - Сергей Вольнов

– Тогда по какому праву ты носишь дайшо?

– Он знает, – варвар кивнул на самурая, стоящего рядом с пожилым седобородым доши, вокруг глаз которого змеилась густая сеть морщин.

Тот мгновенно шагнул вперёд, поклонился грозному Цугуо Сакумото.

– Накатсу Гошин, бакушин сегуна Иэясу Токугава, джошу Итсуми-Ори, младший сын тимпана Каёзи Мариуто, даймё Каратсу. Уджи-но-оса направил меня к сегуну в качестве гокенин. Поставлен сегуном на пост главного доши Западного района Эдо.

– И что?..

– Я изучил дело, господин Сакумото. Эти двое ронин имеют полное право на ношение дайшо. Они гости императора.

– Императора? Этой бледной глядиции? Ха!.. – Цугуо изобразил на лице маску презрения.

– Ваши люди, по рассказам свидетелей, сами задевали иноземных гостей. Тем более что господин Арекаси – ученик сенсея Миямото Мутсаси.

– Миямото Мутсаси?! – взорвался Цугуо Сакумото. – Ученик этого шарлатана? Он что, уже открыл своё собственное рю?

– Пока всего лишь додзё, – улыбнулся Накатсу Гошин, – но я верю, что со временем господин Мутсаси станет преподавать мастерство.

– И что, он уже выдаёт менкьо? – как от зубной боли, скривился знатный самурай.

– Не ведаю насчёт менкьо, но господину Арекаси, – поклон в сторону молодого варвара, – мастер выдал мокуроку…

– Вот как?.. Тем более! – гаркнул Цугуо. – Мой сенсей, ханши Сасаки Коджиро, давно противостоит этому фокуснику! Вот мы сейчас и выясним, чья школа лучше!

Цугуо Сакумото скользнул к молодому варвару, выхватил катану и нанёс широкий рассекающий удар.

Клинок, имеющий узкие, прорезанные по всей длине долы, пропел свою зловещую песню в самых высоких тонах…

Молодого варвара будто ветром сдуло! Он отпрыгнул на добрый десяток сяку!

– Вот ты как?! – деланно изумился он, продолжая улыбаться. Создавалось впечатление, что всё происходящее его забавляет. Не больше!

Ужасной злобой лица исказились,

Враги забыли о былой приязни,

За верное оружие схватились

И в ход его пустили без боязни.

– Что за бред ты несёшь? – нахмурился самурай.

– Это не я, – беззаботно ответил варвар. – У Чэн-энь, «Путешествие на Запад»…

– Кончай болтать и берись за меч! Или я вынужден буду убить тебя как собаку! – прошипел Цугуо, принимая стойку.

– Нет, ну ты посмотри! – варвар коснулся разреза, оставленного на его куртке без рукавов катаной Цугуо Сакумото. – Манишку испортил! Вы мне ответите за манишку! Имейте в виду, манишки я вам не прощу! Теперь таких манишек нет в продаже!

Ронин выхватил из ножен катану, плавно скользнул в сторону.

У него действительно был чудный клинок! Идеально сбалансированный и заточенный до бритвенной остроты! Прекрасная полировка, то струящаяся кружевом неповторимого узора, то слепящая глаза голубыми вспышками бликов!

Ронин и Цугуо Сакумото стояли друг напротив друга. Каждый из них казался отрешённым и смотрящим куда-то в недоступную остальным присутствующим даль. Вот только если лик господина Цугуо Сакумото казался одной из гневных масок театра кабуки, то лицо противостоящего ему молодого варвара не покидала безмятежная улыбка. Словно у ребёнка, погружённого в какую-то сладкую мечту.

Самурай ринулся на варвара. Они пронеслись друг мимо друга совершенно беззвучно. Только громкое «дз-зын-н-нь» от касания клинков разлилось над замершей в ожидании улицей.

Цугуо метнул глазами чёрную молнию, растворившуюся в беспечном взгляде серо-стальных глаз и всё той же безмятежной улыбке. «Третий меч» клана Такеда медлил, что было не в его обычае…

Всё же Итосу не был самураем, по этой причине, видимо, ему не было доступно нечто, представлявшееся совершенно ясным его господину. Потому, наверное, тот и медлил. Обычно все его поединки заканчивались одним, максимум двумя ударами. Противники мягко скользили по невидимому кругу, меняя стойки. Наконец Сакумото замахнулся мечом и издал леденящий кровь крик. Все присутствовавшие непроизвольно дёрнулись, но только не его противник!

Молодой варвар не дрогнул, ни единой мышцей. Атака так и не последовала. Цугуо Сакумото просто проверял своего врага «на испуг».

Противники вновь сменили позиции и стойки.

Их всё так же разделяло расстояние в десяток сяку, не меньше.

Цугуо Сакумото, держа меч обеими руками вертикально у правого уха («хассо-но-камаэ») сверлил противника убийственно-презрительным взглядом и одновременно крадущимся, кошачьим шагом смещаясь влево. Его широкие хакама, как обычно, скрадывали движения ног самурая. Однако варвар держался в «гэдан-но-камаэ». Цугуо демонстративно отвернулся в сторону, как бы заинтересовавшись чем-то посторонним, но его уловка варвара не обманула. Как только катана метнулась к горлу «круглоглазого», его клинок легко отклонил выпад в сторону, а сам варвар оказался на том месте, откуда самурай, по инерции проскочивший пару шагов вперёд, начинал атаку.

Он вполне мог бы убить господина Сакумото! Но почему-то не сделал этого. А с лица не сходила полуиздевательская ухмылка, теперь уж более похожая на оскал большого, уверенного в своих силах хищника. Достаточно сытого для того, чтобы на кого-то нападать, но и за усы себя дёргать не позволяющего!

Его глаза на мгновение сузились, как это бывает у кошачьих, затем он пропал из того места, где находился, и возник в десятке сяку, в позиции дзёдан-но-камаэ.

А у кьоши клана Такеда по кен-дзютсу, Третьего Меча клана, Цугуо Сакумото, на левой щеке появился длинный тонкий разрез от рта до уха, немедленно принявшийся обильно кровоточить. Сакумото взревел диким быком и бросился в новую атаку.

«Дзинь! Дзин-н-нь!» – пропели клинки, столкнувшись. Поединщики замерли.

– Он стоял с грозным видом, как гора, – внезапно продекламировал ронин всё с той же завораживающей, полубессмысленной улыбкой, – скрипел зубами, дико вращал вытаращенными глазами, словом, выглядел как настоящий герой! У Чэн-энь, «Путешествие на Запад».

Цугуо Сакумото с рёвом метнулся к нему, занося роковой меч над головой…

Броску «круглоглазого» позавидовала бы любая гадюка! Мгновение – и он замер с другой стороны площадки, выпавшей им для поединка, с направленным на противника остриём клинка. Ронин сжимал традиционный гладкий ромбовидный клинок, движение которого было практически беззвучно. Нужна была исключительная быстрота и резкость, чтобы заставить его издать едва уловимый тонкий свист, от которого кровь стынет в жилах.

Цугуо тоже достиг противоположного конца площадки.

Даже развернулся, попытался засмеяться, но поперхнулся обильно хлынувшей изо рта кровью, закашлялся, опуская вниз взгляд по-детски изумлённых глаз…