Книга Сотовая бесконечность - Сергей Вольнов

А уж встреченный в пути самурай – не важно, ронин то или клановый боец – просто напрашивался стать жертвой. Для того ли, чтобы выяснить, чей стиль владения мечом лучше, или, может, для того, чтобы наказать человека за выражение его лица… Ну не понравилось!

Человеческая жизнь не стоила ровным счётом ни-че-го.

Самураи ведь что сейчас, что тогда о таких мелочах, как жизнь, никогда не задумывались. Ещё бы! Когда бы этим бездельникам думать о ценности жизни, если их с детства окружали роскошь, услуги рабов, хэймин и прочих других. Они с самого детства не утруждали себя ничем, кроме изучения буджитсу и чтения трудов всяческих философов.

Философы, по глубокой уверенности Кавасаки, только мешали жить. Такие же кровопийцы, как и самураи! Сёгун поприжал самураям хвосты, но практика подобных «дуэлей» всё ещё, не смотря ни на что, имела место.

Цугуо Сакумото тем временем выхватил из куригаты саге-о и с удивительной скоростью набросил на плечи; он завязал его сзади, захватив широкие рукава костюма, обнажив, таким образом, руки до локтей.

Цугуо Сакумото, буквально выросший на глазах Итосу Кавасаки, был именно тем, кто, несмотря на свою относительную молодость, был воспитан именно в «старом духе», и духом этим проникся в полной мере. Он не то чтобы не уклонялся от поединков… Скорее, искал их при малейшей возможности. И, на памяти Итосу Кавасаки, его катана частенько обагрялась чужой кровью. Такой нрав у господина, что уж скрывать…

Прослужив при Цугуо Сакумото без малого двадцать пять лет, Итосу знал его как дерево, лишённое коры. Самурай был вспыльчив и скор на расправу. В том смысле, что если виновник его неудовольствия находился вне пределов немедленной досягаемости его катаны, то Итосу вполне был в состоянии его заменить другим из многочисленных слуг, попавшихся на глаза. Хорошо хоть никого не убивал до смерти…

Единственный сын Китиро Сакумото не унаследовал у своего отца ум и стремление к знаниям. Получив соответствующее его статусу образование, Цугуо всецело отдался изучению воинских искусств. Благо, времени у него было – хоть продавай! И к его услугам были лучшие наставники, которых мог себе позволить клан Такеда! А клан Такеда, учитывая тесные связи с сегуном, мог себе позволить очень многое…

Ничего удивительного, естественно, не было и в том, что Цугуо стал кьоши клана Такеда по кен-дзютсу. Третьим мечом, если верить «Перечню Мечей» клана. Кроме того, он был мастером иайджитсу! Поговаривали, всё дело в том, что Цугуо Сакумото во время гембуку получил оружие своего деда – Гиодзо Сакумото – клинок работы Мурамаса Сандзо, ученика Масамунэ.

Говорили, что Мурамаса, человек вспыльчивый и раздражительный, как и сам Цугуо Сакумото, невольно накладывал отпечаток своей души на творения своих рук. Поэтому его мечи заслужили репутацию «жадных до крови». Владеть таким клинком было опасно, поскольку он просто притягивал ситуации, буквально вынуждавшие его хозяина вступать в схватки.

Всё это в юности рассказывал Итосу его отец, который был способен с первого взгляда оценить свойства любого клинка, район и место его выделки, школу, и даже мастера. Любое изделие несёт на себе печать своего творца. Просто в случае с мечами, как Итосу успел убедиться, влияние личности творца проявляется максимально наглядно и самым ужасным образом.

Всякому оружию, по глубокой убеждённости Итосу Кавасаки, была вообще присуща некая мистическая особенность – создавать вокруг себя ситуации, требующие его применения. А уж если на это накладывается соответствующая склонность владельца, как в случае с Цугуо…

Так, или нет, но Цугуо Сакумото, безусловно, мог рассчитывать на успех в поединке.

Однако Итосу тоже не вчера родился! И слугой он был не всегда! Сын кузнеца, он унаследовал бы отцовское дело, если бы…

До того как Китиро Сакумото приставил Итосу своему сыну слугой, сын кузнеца был не последним воином! Участвовал в обоих походах Хидеёси на Корею. В последнем лишился трёх с половиной пальцев правой руки, за что и был, по «непригодности к клановому умению», определён слугой к девятилетнему тогда господину Сакумото. Хотя и сейчас, несмотря на свою искалеченную руку, мог бы составить серьёзную конкуренцию лучшим клановым лучникам…

Бамбуковые створки взорвались ливнем осколков. Гэдан Гиякутэ кубарем выкатился из заведения Бадзиро. И остался лежать у входа лицом вниз. Остатки створок распахнулись, пропуская на улицу двоих в высшей степени необычных людей.

«Круглоглазые» были каждый на голову выше любого из присутствовавших. Даже огромный Ямашито Хига рядом с ними терял свою внушительность. Относительно их одежды Итосу был прав. Они выглядели более чем странными. Бритые наголо черепа, не считая длинного локона, свисающего с макушки. Вислые усы. Старший, с виду лет сорока пяти, в до и накинутой поверх него джимбаори. Дайшо, выполненное в чёрно-бирюзовой гамме, и заткнутая за оби танегашима теппо под названием «пистолет», с золотой насечкой и украшенная камнями. Широченные штаны (куда там самурайским хакама!) заправлены в узкие, высокие иноземные «сапоги» из чёрной кожи, с суне-ате. Второй выглядел вдвое моложе и был здоровенный как медведь. Те же штаны и сапоги с суне-ате, но никакой брони! Белая рубаха с тонкой вышивкой по вороту и рукавам. Поверху – некая незнакомая одёжка без рукавов, опушенная по краям мехом какого-то животного. Ещё у него имелось чёрно-красное дайшо, сразу видно, что очень дорогое. Сын кланового кузнеца разбирался в оружии! И такое дайшо, как у этого круглоглазого, стоило не меньше пятидесяти тысяч коку риса – годовой доход кланового самурая высшего ранга! Такое дайшо мог себе позволить даже не каждый даймё! Цугуо Сакумото, похоже, тоже оценил стоимость мечей, судя по тому, как полыхнули его глаза.

– Я Цугуо Сакумото, джошу Камон-Ягура, батата Митака-Дзогиро, самурай клана Такеда, сын Китиро Сакумото, каро даймё Судзуки Уэката, провинции Ямаширо. – Торжественно провозгласил самурай, глядя на младшего варвара. – Ты нанёс оскорбление чести моего клана! Я вызываю тебя на поединок.

– Вот как? – приподнял бровь варвар и улыбнулся… мило, по-детски улыбнулся. – Я, значит, честь вашего клана замарал… А я-то думаю, что это меня совесть так терзает, а оно вон что! Слушай, уважаемый, у вас там в клане Такеда все, что ли, такие тревожные? Что ж вам не сидится-то спокойно? Сначала эти семеро, потом вон тот…

Он кивнул на уже поднявшегося на ноги, скрипящего от злобы зубами Гэдана Гиякутэ, который дико озирался по сторонам, выхватив вакизаши.

– Что ещё? Кто вам всем жить мешает?

– Может, ты человек без чести? Ты боишься обнажить катану? Значит, ты не воин!

Сакумото сделал шаг вперёд и положил левую ладонь на ножны катаны, чуть пониже цубы. Это был явный признак угрозы, однако молодой варвар оставался безмятежным.

– Я-то воин, но значит ли это, что мне следует драться со всяким встречным петухом? Вот ещё!