Книга Мертвое море - Тим Каррэн

Когда момент настанет, Гринбергу просто нужно будет потянуть за веревку, и все капсюли воспламенятся одновременно.

— И одним Туманным Дьяволом станет меньше, — сказал Джордж. — Я надеюсь.

— И одним стариком тоже, — добавил Кушинг.

— Постарайся не думать об этом.

Но Кушинг продолжал думать. Всем им трудно было смириться с этой мыслью. Они изо всех сил старались заглушить в себе голос сердца. Иначе как еще можно было обречь на такую страшную судьбу живого человека? Как потом с этим жить?

Джордж еще раз все проверил. Он не закладывал взрывчатку уже несколько лет, но на вид все было в порядке. Подрывные заряды специально разрабатывали так, чтобы справиться с их установкой мог любой идиот. Но Джордж проверил все еще раз, а потом еще: осечки быть не должно.

Когда он почти закончил, из-за платформы вдруг появилась сгорбленная фигура с дробовиком в руках.

— Сакс, — произнес Джордж. Имя отдалось резью в желудке.

Сакс и раньше не был красавцем, но теперь на него стало больно смотреть: бледное лицо пошло пятнами, один глаз полностью заплыл, другой блестел, как очищенная виноградина. Рубашка спереди побурела и встала колом из-за крови. Он ухмылялся точь-в-точь как людоеды из детских сказок.

— Веселитесь, да? — прохрипел бригадир. — Отмечаете отъезд? Фейерверк и все такое? Ну разве не здорово? Разве… не… здорово… мать… вашу?

Джордж попытался сглотнуть, но во рту пересохло.

— Сакс… господи, ты все еще жив.

Неподходящие слова, но других в подобной ситуации он подобрать не мог. Нельзя было не заметить, что Сакс совершенно помешался. Бригадир был болен, ранен, безумен и, что хуже всего, вооружен. Несмотря на ржавый ствол, дробовик был явно в рабочем состоянии.

«Оружие? У Сакса? Ну конечно», — подумал Джордж. Оружие словно само находит таких людей, как Сакс, точно так же к богачам липнут деньги, а нищим всегда достается дырка от бублика. Похоже, Сакс нашел дробовик где-то на корабле. Но что больше всего не укладывалось в голове: он был жив! От подобной раны бригадир должен был уже погибнуть или корчиться при смерти, свернувшись в темном углу, как сбитая машиной собака. Но кровь на рубашке побурела, а значит, рана больше не кровоточила.

Как такое могло быть?

«Он схлопотал пулю в живот, — мысленно удивлялся Джордж. — Я сам видел. Прямо в живот, мать его».

Кушинг и Элизабет встали рядом. Выражение их лиц с трудом можно было описать. Они были не столько удивлены, сколько недовольны. Похоже, уже ничто в этом проклятом мире не смогло бы их удивить.

— Почему ты сбежал? — спросил Кушинг. — Почему прятался, когда мы тебя искали? Мы хотели помочь тебе, Сакс.

Сакс то ли рассмеялся, то ли хрюкнул: звук мог бы обозначать веселье, но Джордж в этом сомневался. Правый, широко открытый глаз зловеще поблескивал.

— Разве, Кушинг? Хотел помочь? Может, ты просто захотел закончить то, что начал Менхаус?

— Брось, Сакс, ты же меня знаешь.

Джордж не мог оторвать глаз от Сакса: так смотрят на бешеную собаку, зная, что лучше отвести взгляд. Он заметил на шее бригадира, на месте язв, которые Сакс раньше периодически чесал, похожий на опухоль нарост, розовый и пушистый, словно мох, который мог бы вырасти на Марсе. Нарост состоял из крошечных жестких волосков.

«Как жгутики, — подумал Джордж, — у амебы».

Под рубашкой Сакса проступала отталкивающего вида выпуклость. И чем бы она ни была, она шевелилась.

— Где Менхаус? — спросил Сакс низким, скрипучим голосом. — Хочу посмотреть в глаза ублюдку, который меня убил.

Так он и сказал. Как будто Сакс умер, но вернулся, чтобы испортить им прощальную вечеринку. Джордж и представить себе не мог, что с ним произошло. Хотя не нужно было прилагать особых усилий, чтобы связать рассказ Фабрини о подозрительной солонине с «Циклопа», странные язвы и то, что происходило сейчас.

— Так что вы, кретины, задумали? — поинтересовался Сакс. — Планируете принести старика в жертву Туманному Дьяволу, Джордж? Так?

— Нет, мы…

— Молодец, Джордж, хорошая бомба у тебя получилась. Из тебя вышел бы отличный террорист. Посмотрим, что у нас тут… Если я дерну за веревку, то мы взлетим на воздух через… через сколько? Шестьдесят секунд? Меньше?

Джордж почувствовал, как на его шее проступил пот.

— Сакс, — сказал он. — Мы заложили взрывчатку, чтобы убить тварь…

— Менхаус! — крикнул Сакс. — Если не покажешь свою задницу в ближайшие десять секунд, я начну убивать людей! Слышишь меня? — Он направил дробовик на Кушинга. — Я начну с Кушинга, слышишь меня? Слышишь, скользкий уродец?

— Нет, — заявила Элизабет, встав между дробовиком и Кушингом. — Нет. Хватит. Больше не будет смертей.

Сакс усмехнулся:

— Воротит от вида крови, сладкая?

— Да.

Джордж не поверил ей, хотя ответ и прозвучал убедительно. Любой, кто заглянул бы сейчас в ее печальные зеленые глаза, поверил бы ей. Но она лгала. Конечно, Элизабет не была хладнокровной убийцей, но выживать она умела. Какая-то ее часть очерствела, и женщина легко могла схитрить, когда того требовала ситуация.

— Вот как, значит, — сказал Сакс. — Менхаус не появляется… и вряд ли появится. Тогда я убью твою бабу, Кушинг, а потом тебя. Что думаешь, Джордж? Не возражаешь?

Гринберг сидел на палубе с измученным видом. Ему не нравилось происходящее, но он слишком устал, чтобы вмешаться.

— Менхаус! Если думаешь, что я валяю дурака, если думаешь, что это…

Сакс не договорил. Что-то ударило его по затылку, и он, покачнувшись, выронил дробовик. Кушинг бросился вперед и пинком отбросил оружие в сторону. На палубе лежал разводной ключ. Сакс, казалось, был на грани потери сознания.

Менхаус вышел, пританцовывая, из-за кормовой каюты.

— Отличный бросок, — похвалил его Джордж.

— Этот урод словно клещ, — сказал Менхаус. — Просто раздавить недостаточно, нужно сжечь.

Сакс застонал, и Джордж мгновенно понял, что он притворялся, будто был дезориентирован ударом, чтобы они перестали обращать на него внимание. Сакс медленно полз к запальной веревке, но Джордж не дал ему приблизиться, с размаху ударив ногой по голове. Удар, достойный финала Лиги Чемпионов.

На этот раз Сакс отключился по-настоящему.

Менхаус хладнокровно подобрал ключ, наклонился над Саксом и ударил что было силы. Раздался влажный, глухой треск. Менхаус ударил еще раз, затем выпрямился и посмотрел на кровь и спутанные волосы, прилипшие к концу ключа. Содрогнувшись, он отбросил его в сторону, как будто не мог поверить в то, что только что сделал.

Никто не проронил ни слова.

— Вам лучше поторопиться, — сказал Гринберг, прижимая к себе счетчик Гейгера.