Книга Лики ревности - Мари-Бернадетт Дюпюи

* * *

Когда дверь открылась, Изора буквально вздрогнула – нервы были на пределе. Она имела массу времени, чтобы подумать, что ждет ее в ближайшем будущем. Размышляла и о том, какая участь ждет женщину, у которой она служила, хоть и недолго, а также о том, каковы шансы директора компании выжить.

«Что мне теперь делать? – терзалась она, сидя на скамейке в пустом коридоре. – Я обесчещена (по крайней мере, в глазах Церкви и фермера Бастьена Мийе) и лишилась работы, не успев получить ни су жалования. Мне вздумалось переспать с мужчиной, который на тринадцать лет меня старше, хотя люблю другого, а тот вообще женат. Не говоря уже о Жероме, которого я спровоцировала глупейшим образом!»

При виде Жюстена Девера, державшего под локоть Вивиан, ей стало спокойнее.

– Можно мне поговорить с Изорой? – Мадам Обиньяк умоляюще посмотрела на полицейского. – Это важно!

– Хорошо. Но я останусь с вами, и мой заместитель тоже.

– О, можете слушать сколько угодно! Изора, сожалею, что втянула вас в грязную историю и угрожала пистолетом. Я бы в вас все равно не выстрелила: у меня была всего одна пуля, и она предназначалась Марселю. Могу я попросить вас об услуге?

– Да, мадам.

– Не знаю, что со мной будет дальше, но обязательства, которые мы с мужем на себя взяли, нужно выполнить. Я прошу вас выплатить жалованье Жермен, Надин и Бернару. Пойдете в кабинет Марселя – не здесь, а у нас дома. Он – человек очень организованный и методичный. Ключ от большого ящика секретера из красного дерева спрятан за статуэткой богини Дианы, которая стоит на нем же. В ящике лежат конверты с деньгами для кухарки, садовника и горничной. Еще там есть конверт синего цвета для Дени, каждый месяц я выделяю ему небольшую сумму. И, конечно же, возьмите свой пакет – там ваше декабрьское жалованье.

– Но, мадам, я работала всего один день, я не могу принять эти деньги!

– Прошу вас, возьмите, мне будет приятно. Во флигеле можете оставаться сколько угодно. Никто вас не прогонит. Марсель выкупил усадьбу через год после того, как его назначили директором. Когда мы переехали, то какое-то время жили здесь, в Отель-де-Мин. Думаю, сюда скоро явится моя свекровь, поэтому будет лучше, если вы ее предупредите. Номер найдете в записной книжке на комоде с инкрустацией, который стоит в вестибюле. Она меня терпеть не может, а теперь и вовсе возненавидит. Зато очень обрадуется, что детей передадут под ее опеку.

Вивиан протянула Изоре свою холодную руку. Тронутая таким вниманием, девушка сжала ее пальцы, словно желая их согреть.

– Вы очень добры, мадам, спасибо! Я не знала, куда мне деваться после случившегося – теперь я спокойна. Не тревожьтесь, за домом я присмотрю. Мне вас очень жаль, правда! Сердце переворачивается, честное слово!

– Я вижу, вы – добрая девушка. Возьмите мои духи и украшения. Не стесняйтесь, в тюрьме они мне не понадобятся.

– Нет, с моей стороны это было бы низко, – категорически отказалась Изора. – Крепитесь, мадам! До свидания!

– Думаю, пора заканчивать, – сказал полицейский. – Сарден, сопроводите мадам Обиньяк! Жандармы из Фонтенэ уже приехали, я только что видел капрала в конце коридора. Возьмите еще одного человека и вместе с ним охраняйте палату. Я провожу мадемуазель Мийе.

– Слушаюсь, шеф! – пробормотал заместитель, пряча насмешливую улыбку.

Флигель Обиньяков, некоторое время спустя

– Удобно устроилась? – спросил Жюстен, подоткнув одеяло ей под спину. – Я так на себя зол! Нельзя было оставлять тебя одну, отправлять прямиком в пасть к волку!

– Но кто же мог знать, что волк отменит званый ужин и отпустит всех слуг, кроме меня? – вздохнула Изора.

– Кстати, хотелось бы прояснить этот момент, – согласился полицейский. – Почему забыли предупредить тебя? Проклятье! Слуги Обиньяков молчали, как рыбы, когда я их опрашивал. Теперь я уверен, что кухарка и горничная знали об аборте – ведь хозяйка днями лила слезы и глотала успокоительные… Шофер-садовник тоже хорош: подрабатывал таксистом у жены-изменщицы, но когда мы беседовали, заверял меня, что ничего странного не заметил. Каждый боялся лишиться своего места, потому и не распускал язык. Мадам и мсье это точно не понравилось бы.

Изора ненадолго сомкнула веки, чтобы лучше ощутить тепло одеяла и мягкость подушки.

– Жюстен, признай, в начале расследования ты ни на минуту не допускал, что виновного следует искать в особняке мсье Обиньяка – директора компании и друга прокурора!

Инспектор кивнул и погладил ее по волосам. Девушка расчесала их щеткой, и теперь они блестящими черными волнами струились по белой подушке.

– Знала бы ты, как я испугался, когда увидел на тебе кровь, – хриплым голосом признался он. – Если бы эта сумасбродка тебя ранила, не знаю, что бы я с ней сделал! Я едва удержался, чтобы ее не ударить.

– Тише, – пыталась урезонить его Изора. – Она не сумасшедшая, и мне ее жаль. Теперь все разрешилось, ты получишь подробные показания Шарля Мартино. Если мсье Обиньяк выживет, возможно, что-то добавит. Правда, что Станисласа Амброжи в понедельник уже освободят? Ты уверен?

– Если есть шанс добиться его освобождения в воскресенье, оформив все бумаги, я это сделаю. А теперь отдыхай, мне еще нужно поработать.

Он не мог оторвать от нее глаз. В ночной рубашке с высоким воротником, завязанным на синюю ленту, девушка всем своим видом вызывала умиление. Она хорошенько вымылась, пока он растапливал печь и подогревал для нее молоко с медом. Потом с глубочайшей нежностью и едва ли не отцовской заботливостью он заставил ее лечь в постель.

– Ты не будешь бояться, зная, что поблизости никого нет? – спросил он, огорчаясь, что вынужден ее покинуть. – Я бы с удовольствием смотрел, как ты засыпаешь, и всю ночь сидел бы рядом… Изора, я хочу задать тебе вопрос. До конца месяца ты останешься здесь, но куда потом?

– Я могу снять домик на улице Пти-Маре в Сен-Жиль-сюр-Ви. Мне так нравится на побережье! Я бы несколько раз в день ходила любоваться океаном и, возможно, смогла бы найти себе там работу до октября – пока в школе не начнутся занятия. Я буду очень экономить и беречь каждый су из тех денег, что получила от Вивиан Обиньяк.

Жюстен тихонько вздохнул. Он не осмелился предложить другие варианты, которые крутились у него в голове.

– Спи спокойно, ночью я вернусь и устроюсь спать на кресле. Так что опасаться тебе больше нечего, правда?

Он наклонился поцеловать ее в лоб и в губы, не настаивая больше ни на чем и не демонстрируя своих мужских желаний. Но Изора удержала его, обхватив руками за шею. Сегодня она пережила много страшных минут, но теперь, когда тело и душа обрели покой, ее переполняла нежность к мужчине, который так о ней заботился. Поцелуи Жюстена из целомудренных стали дерзкими, они все длились и длились… Наконец, тяжело дыша, они отодвинулись друг от друга.

– Дурно с вашей стороны, мадемуазель, разжигать желание в мужчине, который от вас без ума, – зная, что большего ему не получить, – в шутку пожаловался он.