Книга Компания чужаков - Роберт Уилсон

В девять утра Шнайдер позвонил Якубовскому, тот поворчал, но согласился встретиться в коридоре двумя этажами выше. Шнайдер поднимался бегом, чтобы предстать перед генералом запыхавшимся, как будто за ним гнались. Перестарался: едва завидев его, Якубовский развернулся и чуть было не удрал в свой кабинет. Шнайдер выровнял дыхание, уже спокойнее подошел к генералу.

— Я же сказал: ничем не могу помочь! — раздраженно приветствовал его русский.

— Это все Рифф.

— И я сказал вам: Рифф не из наших друзей. Можете делать с ним что хотите.

— Но он гонится за мной по пятам. Ему все известно о Штиллере, что тот работал на Запад… Он и ваше имя упоминал.

— И что вы ему ответили?

— Я отрицал ваше участие в деле, — заявил Шнайдер. — Но беда не в этом. Если б все сводилось к этому, я бы сам разобрался… мы могли бы прийти к компромиссу. Но ему всего мало. Он жаждет крови. Он утверждает, будто я — двойной агент по кличке Снежный Барс. Я проверил в архиве все досье и не обнаружил там никаких упоминаний Снежного Барса. Вы обязаны мне помочь. Одно дело взятки — на худой конец тюрьма или исправительный лагерь. Но предательство… Предателей казнят.

Якубовский замер на месте при первом же упоминании Снежного Барса и теперь внимательно смотрел на Шнайдера — не глазами, а, по своему обыкновению, бровями.

— Что Рифф говорил о Снежном Барсе?

— С КГБ у него свои счеты.

— Что именно он сказал, майор?

— Говорит, КГБ никогда не делится информацией. Прокручивают свои операции и даже не…

— Майор Шнайдер! — размеренно заговорил Якубовский, придерживая собеседника за плечо. — Повторите дословно, что Рифф говорил о Снежном Барсе.

— Он говорил… он расспрашивал меня о Снежном Барсе, а когда я сказал, что ничего о таком не знаю, заявил, что он-де так и думал, потому что… Вот что он сказал, дословно: «Потому что вы и есть Снежный Барс, я в этом уверен».

— Успокойтесь, майор, — приказал Якубовский. — Бояться вам нечего. Вы не Снежный Барс. Снежный Барс — это операция КГБ, которая завершится в ближайшие двадцать четыре часа. Об этом вы ни с кем не должны говорить, и уж никак не с Риффом. Когда операция завершится, я лично поговорю с Риффом.

На том они расстались, русский ободряюще похлопал немца по плечу своей мягкой, жирной ладонью. Шнайдер прямиком отправился в туалет, прижался потной щекой к холодной стене, закурил сигарету. Однако не слишком-то это его успокоило.

Вернувшись в кабинет, он вызвал по телефону одну из подчинявшихся ему патрульных машин и распорядился доставить к нему Андреа Эспиналл, гражданку Великобритании, математика, временно проживающую в отеле «Нойе» и посещающую лекции Гюнтера Шпигеля в Университете Гумбольдта. Во время обеденного перерыва ему доложили, что женщина доставлена и ожидает в комнате для допросов номер четыре.

На ходу Шнайдер ощупал себя, проверяя, не забыл ли паспорт и деньги. Проверил также кассету в магнитофоне, подключенном в комнате для допросов номер четыре, и вошел. Андреа сидела спиной к нему, докуривала сигарету.

— Я — майор Шнайдер, — представился он. — Вам предложили кофе?

— Нет, — сердито ответила она.

— Прошу прощения. В наши задачи отнюдь не входит запугивание. Рутинная проверка. Наши противники вынудили нас возвести защитный антифашистский барьер…

— Вы имеете в виду Стену, майор?

— Именно этой цели служит Стена, мисс Эспиналл.

— Господи боже… да вам мозги добела промыли, майор Шнайдер!

— Знаете, если я захочу… Если вы позволите себе грубить, разговор выйдет не такой уж приятный, мисс Эспиналл.

Пауза.

— Прошу прощения… Так вы говорили… вы собирались прочитать мне краткую лекцию о врагах государства, майор.

— Да. Мы возвели Стену, чтобы защитить своих граждан, но противник не оставляет попыток проникнуть за этот барьер. Подсылают людей шпионить за нами. В том числе таким шпионом вполне может оказаться аспирантка с кембриджской кафедры математики. Я работаю в отделе иностранцев, и моя обязанность состоит в том, чтобы отсеять таких подложных туристов и оставить настоящих. О вас я получил два противоречивых сообщения, вот почему пришлось пригласить вас для беседы.

— Я приехала в Восточный Берлин всего на несколько дней. Эта беседа отнимает у меня время, майор. Буду весьма благодарна, если вы поторопитесь.

— Разумеется. Вы прибыли в Берлин вчера, поселились и обедали в отеле «Нойе», навестили доктора Шпигеля, выпили кофе в столовой, посетили лекцию, вернулись в отель, а затем поужинали у доктора Шпигеля, в квартире возле парка Эрнста Тельмана.

— Господи боже, — повторила она. — Наверное, такая бдительность органов действует на граждан успокаивающе? Лично на меня — нисколько.

— Дальше в отчетах расхождение. Мои люди докладывают, что вы взяли такси и поехали обратно в отель «Нойе».

— Именно так.

— Вы сели в такси в двадцать один пятьдесят пять.

— Вероятно.

— Портье отеля «Нойе» сообщает, что вы вернулись в двадцать три десять. Таким образом, от парка Эрнста Тельмана до Инвалиденштрассе вы добирались час с четвертью. Нужно разобраться, где вы провели этот лишний час.

Снова пауза, на этот раз довольно продолжительная.

— Фантастическая страна!

— Фантастическая?

— Вы что, только и делаете, что следите друг за другом? Подсиживаете, выжидаете, пока человек допустит какой-нибудь промах, и вы сможете донести? Так спросите водителя такси. Он немного повозил меня по Берлину. Мимо парка Фридрихcхайн, статуи Ленина, потом мимо Народного театра, мимо той знаменитой водонапорной башни, где нацисты в тридцатые годы расстреливали коммунистов. Весьма поучительная экскурсия, и на нее понадобилось какое-то время.

— Целый час, мисс Эспиналл?

— Вы сказали, что ваши отчеты расходятся. Когда я вернулась в отель по данным ваших людей?

— В двадцать два пятнадцать.

— Так кому же вы доверяете?

— В данном случае — служащим отеля «Нойе», — заявил Шнайдер. — И вы не вернетесь в университет, пока эта проблема не будет разрешена к полному моему удовлетворению.

— В Англии меня предупреждали, что Штази — то же гестапо. И знаете что, майор? Это не так. Вы гораздо хуже.

— У меня полно свободного времени, мисс Эспиналл. Весь день до вечера. Вся неделя. Месяц. Мы, по эту сторону Стены, никуда не спешим.

Они молча курили, глядя друг на друга и не скрывая улыбок. Текли минуты. Восемь минут. Девять. Десять.

— Просто смешно, — не выдержала она.

Шнайдер поднялся, неспешно прошел по комнате. Вернулся к допрашиваемой, низко наклонился над ней и опустил паспорт и деньги в подставленную, заранее открытую сумочку.