Книга Что будет дальше? - Джон Катценбах

Адриан нажал на красную кнопку телефона и отложил аппарат в сторону. Продолжая глядеть на экране, он сказал:

— Кто его знает… Сразу не разберешься.

Вольф тем временем вновь завис над клавиатурой и, поколдовав над ней, сказал:

— Вот, смотрите. Тут есть меню. Давайте, по крайней мере, проверим, что… — Не договорив фразу, он ткнул курсором в строчку, гласившую «Номер Четыре принимает пищу».

Картинка на экране изменилась. На этот раз все та же молодая девушка вылизывала кашу из миски. И Марк, и Адриан непроизвольно подались вперед, заметив, что в этом фрагменте архивной записи лицо девушки прикрывал не глухой мешок, а аккуратная черная маска. Это давало возможность рассмотреть некоторые черты лица пленницы.

Вольф поднес полицейскую листовку к экрану телевизора и, поместив ее рядом с изображением девушки, сказал:

— Даже не знаю, профессор. С одной стороны, конечно, татуировок у вашей Дженнифер не было… Но вы только посмотрите: взять хотя бы волосы, они ведь точь-в-точь такие же, как…

Адриан внимательно изучал и сравнивал два изображения. Линия волос, контуры подбородка, форма носа, изгиб губ, шея… Его взгляд словно впивался в два силуэта. Он вздрогнул от неожиданности, когда в кадре появилась фигура человека в бесформенном белом защитном костюме. Забрав у девушки поднос, незнакомец удалился. Впрочем… незнакомец или незнакомка? Судя по росту, пропорциям фигуры и силуэту, Адриан предположил, что этот костюм, до неузнаваемости меняющий внешность человека, надела на себя женщина.

Неожиданно зазвучал голос Томми — казалось, прямо у Адриана в голове.

— Отец, если бы ты захотел показать всему миру того человека, которого ты, по идее, должен от всех прятать… разве тебе не пришло бы в голову принять некоторые меры предосторожности?

«Ну конечно, ты абсолютно прав», — подумал Адриан.

— Скажите, мистер Вольф, — обратился он к хозяину дома, — вы, случайно, не разбираетесь во всяких гримерских фокусах? Я имею в виду голливудские штучки типа фальшивых татуировок и нарисованных на теле шрамов.

Вольф, не оборачиваясь к собеседнику, поднял руку и прикоснулся к тому месту, где на экране был изображен шрам от аппендицита.

— У меня у самого такой же. Выглядит очень похоже. По крайней мере, впечатления подделки не возникает. Но ведь этого-то и стремятся добиться с помощью таких, как вы выразились, «фокусов».

С этими словами он ткнул курсором в строчку меню с роликом, озаглавленным «Номер Четыре. Первый разговор».

Они увидели более крупный план девушки в маске. Женщина в защитном костюме о чем-то спрашивала ее. В следующую секунду до зрителей донесся голос пленницы:

— Мне восемнадцать лет.

Вольф пренебрежительно фыркнул и гордо заявил:

— Хрен там, а не восемнадцать лет! Сказать эту чушь ее просто вынудили. На самом деле ей года на два меньше. Профессор, можете мне поверить.

Адриан мысленно согласился с тем, что среди его знакомых вряд ли нашелся бы эксперт, который столь же точно мог бы определить по фигуре возраст подростка.

Вольф запустил ролик, озаглавленный «Номер Четыре пытается совершить побег».

Им показали, как девушка срывает с себя ошейник, но в ту секунду, когда она протянула руки к маске, невидимый режиссер переключил изображение на сигнал с другой камеры, снимавшей пленницу сзади. Лицо девушки оставалось для зрителей невидимым.

— Ну да, от таких так легко не сбежишь, — с циничной ухмылкой заявил Марк Вольф. — Видите, профессор, как ловко кто-то переключает камеры, явно не желая, чтобы мы видели ее лицо. Эти люди, похоже, знают свое дело, и девчонке их не провести.

Адриан опять промолчал. Ему в тот момент было не до комментариев Вольфа. Он изо всех сил пытался сосредоточиться на своих зыбких воспоминаниях. Ему никак не удавалось вспомнить некоторые обстоятельства похищения Дженнифер. Единственная, быть может, подсказка в этом деле никак не давалась ему в руки.

Вольф досмотрел ролик до конца. Девушка побежала к двери, и объектив камеры продолжал неотступно следовать за нею. Дверь открылась, сверкнула яркая вспышка, и на какую-то долю секунды в кадре мелькнул человек в маске. На этом ролик закончился.

— Профессор, следующий фрагмент называется «Номер Четыре теряет девственность». Чует мое сердце, нас ждет самый натуральный секс — вполне возможно, жесткое изнасилование. Смотреть будете?

Адриан покачал головой.

— Давайте вернемся к текущей трансляции, — попросил он.

Вольф выполнил его распоряжение. Девушка с мешком на голове по-прежнему сидела на кровати практически неподвижно.

В голове профессора Томаса вертелись тысячи вопросов: всякого рода «кто», «где» и «почему». Впрочем, вслух он их задавать не собирался.

Чуть повернувшись, он посмотрел на Марка Вольфа. Сексуальный маньяк как завороженный смотрел на экран. Его горящие глаза, как ничто другое, подтверждали догадки Адриана. Маньяк-рецидивист нутром чуял принуждение и насилие. Судя по охватившему его возбуждению, на этом сайте ему было чем поживиться.

Адриан хотел было отвернуться от телевизора, но почувствовал, что это выше его сил. Неожиданно у него в голове раздался целый хор голосов: сын, брат, жена — все они наперебой требовали от него одного и того же: «Оставайся на месте, сиди и смотри, смотри внимательно». Эта какофония, звучавшая в голове Адриана, доставляла ему сильную боль. Это было похоже на многоголосое предупреждение об опасности — например, о катящейся по наклонной улице неуправляемой машине, — которое множество очевидцев выкрикивают всем остальным прохожим самыми разными словами и на разных языках. Точный смысл каждого из предупреждений в такой ситуации, несомненно, теряется, оставляя после себя лишь общее ощущение тревоги. Адриан непроизвольно закрыл уши руками, но это не помогло: голоса в его голове зазвучали с удвоенной силой. Боль становилась невыносимой. Он понял, что единственный для него спасительный выход — это оставаться на месте и внимательно смотреть на экран, на котором ему демонстрировали страдания и переживания девушки, насильственно удерживаемой в глухом помещении с белоснежными стенами.

Адриан продолжал смотреть. Некоторое время пленница просидела неподвижно, а затем стала ощупывать рукой пространство вокруг себя. Наконец она наткнулась на то, что искала, и поднесла найденный предмет к груди.

Эту вещь Адриан когда-то уже видел.

Когда-то он уже обратил внимание на старого, потертого и изрядно помятого плюшевого медвежонка — детскую игрушку, которую хозяйка в эмоциональном порыве зачем-то прихватила с собой, намереваясь сбежать из дому. Теперь она изо всех сил прижимала медвежонка к груди дрожащими руками.

Глава 37

В одном нижнем белье и тапочках, уютно расположившись перед компьютерами, Линда решала насущные вопросы, касавшиеся «Части четвертой». Свой белый защитный костюм она небрежно бросила на пол у кровати. Ее темные волосы были заколоты. В таком виде она слегка походила на секретаршу, которая, желая преподнести сюрприз своему боссу, заблаговременно раздевшись, дожидается его в офисе с важной встречи. Пальцы Линды бегали по клавишам калькулятора: она занималась перечислением денег на счета тех пользователей, кому посчастливилось угадать срок изнасилования. Линда испытывала чувство долга по отношению к клиентам, желавшим как можно скорее получить выигрыш по своим ставкам. Она, конечно, понимала, что существует множество разных уловок, чтобы оставить победителей с носом, но, с ее точки зрения, это было бы и несправедливо, и непрофессионально. Честность, полагала Линда, является непременным условием их с Майклом успеха. Привлечь постоянных клиентов не менее важно, чем создать хорошую репутацию. Любая опытная бизнес-леди прекрасно это понимает.