Книга Попаданец на максималках 1 - Тампио

поскольку вскоре туда заявились полуодетые (или полураздетые?) танцовщицы, и их представление помогло мне позабыть на время свои невесёлые мысли.

На следующий день часть нашего отряда села на коней. Я решил, что если гвардейцы целыми днями будут сидеть в караван-сарае, то это безделье может пагубно на них сказаться. Поэтому выезд на несколько часов в степь показался мне хорошим решением. Да и мой ляхский конь застоялся, что тоже плохо, поскольку породистых лошадей надо выгуливать почаще.

Вечером, после второй выездки в степь, когда играл с Минчаковым в шахматы и обсуждал куда лучше нам направиться — в Крым или в Итиль, — в комнату вошёл Беляков и доложил о прибытии гостей.

— Что за гости? — почти не удивился я.

— Так те, с которыми мы в таверне тогдась…

— Понял. Пусть заходят.

Действительно, это оказались дядя Ханны и его подручные. Посол недоуменно посмотрел на вошедших и быстро вскочил, а я неторопливо встал и поздоровался.

— Добрый вечер, принц! — с заметным акцентом ответил здоровяк. — Удивили вы нас своим неожиданным приездом.

Кого «нас»? Я взглянул на барона Минчакова, но тот как язык проглотил. Странно, чего это он? Ладно, возьму инициативу в свои руки.

— Да я и сам почти не ожидал, что здесь окажусь. Решил вот по своим землям проехаться…

— И случайно приплыли на скотовозах в Саркел, — с явной иронией продолжил мужчина.

— Да, — улыбнулся я. — Совершенно случайно.

Образовалась пауза. Что дальше говорить я не знал, да и вошедший не представился. Снова взглянул на Минчакова, но гость меня опередил:

— Барон, я с принцем желаю поговорить наедине.

— Да-да… — неожиданно покладисто пролепетал посол и направился к двери, а за ним и «спецназовцы».

Теперь я уже недоумевал. Да кто же это?! Почему Пётр Григорьевич как язык проглотил?

— Простите, принц, — первым нарушил паузу незнакомец. — Как я только сейчас сообразил, что вы не знаете, кто я, хотя мы видимся уже третий раз. Моё имя Фетх.

Естественно, мне это имя ни о чем не говорит. Ну, Фетх, и что? Гость, видимо, понял мои мысли.

— Я брат Ябгу, величайшего из всех каханов, да продлит Небо ему годы жизни.

Да уж, сегодня день сюрпризов.

— А Ханна… Она дочь…

— Она дочь моего умершего брата Буга, — ироничная ухмылка Фетха сразу исчезла. — Так что она мне как… — мужчина чуть запнулся, — как родная дочь. Она выросла, можно сказать, у меня на руках, хотя это и не принято в Хазарии. Воспитанием девочек у нас занимаются только женщины… Но я пришёл, конечно, не для рассказа об этом. Великий кахан, да продлит Небо ему годы жизни, соизволил узнать, что побудило наследника соседней империи прибыть в Саркел таким необычным способом.

— Императрица Елена Седьмая, моя матушка, заинтересована в моей скорейшей женитьбе и соблаговолила дать мне возможность выбрать невесту, — начал я свой по возможности правдивый ответ брату кахана. — Из множества кандидатур я выбрал дочь правителя Хазарии. Вернее, присланный портрет. И когда представилась возможность посетить вашу страну, то я ухватился за неё, поскольку хотелось взглянуть на оригинал того самого портрета. Возможно, так не принято в политических делах, но как уж получилось.

Фетх внимательно выслушал меня и задумался.

— Я вижу, что молодой принц иногда поступает… импульсивно… Хотя, когда, как ни в молодые годы жить согласно порывам своей души, — мужчина улыбнулся. — Мы могли бы привезти, как принц соизволил высказаться, оригинал портрета во Владимирград и сами по первой просьбе, переданной по дипломатическим каналам, как выражаются в Европе.

— Это получилось спонтанно, — я улыбнулся как можно более беззаботно. — Пока послание бы дошло до Саркела, пока были бы произведены необходимые приготовления, пока… Прошло бы не менее года. А так приплыл, посмотрел, решил.

— Veni, vidi, vici… Известный древний ромейский принцип, — блеснул своими знаниями Фетх и снова задумался. — Ну, что же, нет ничего невозможного для осуществления этого желания, Ваше Высочие. Через пару дней сюда будет доставлен ответ, данный великим каханом, да продлит Небо его годы жизни.

Мужчина поднялся и направился к двери. Я встал вместе с ним, и когда брат кахана уже подошёл к выходу, неожиданно для самого себя спросил:

— Как поживает Ханна?

— С ней всё нормально, — Фетх остановился и развернулся ко мне. — Она, как обычно, занимается скачками, стрельбой из лука и… прочими вещами.

— Могу ли я встретиться с ней?

Брови поползли вверх на доселе спокойном лице мужчины:

— Ваше Высочие проделало такой длинный путь для того, чтобы узреть дочь великого кахана, да продлит Небо ему годы жизни, и при этом хочет встретиться с Ханной? Я думал, что произошедшее тогда было просто недоразумением.

Я чуть покраснел, — надеюсь, не очень заметно, — и не знал, что ответить.

Фетх подождал немного, потом развернулся и вышел.

Глава 49

— Великий кахан Ябгу, да продлит Небо ему годы жизни, правитель Хазарии, благоволит приветствовать принца Российской империи в своём дворце! Он надеется, что эта встреча пойдёт на пользу обоим государствам…

Фетх, от имени кахана, сидящего на горе подушек, многословно приветствовал меня. Это происходило не в тронной зале, поскольку мой визит неофициальный, благодаря чему мы все были избавлены от необходимости произносить слишком долгие речи и принимать участие во многих формальностях. Но любовь восточных людей к внешним эффектам осталась, и мне пришлось выслушать просто длинную речь. Даже страшно подумать, сколько пришлось бы потратить времени на весь церемониал.

Пока Фетх витиевато распространялся, я неявно разглядывал правителя. Если раньше ожидал увидеть некоего могола, то сейчас лишь подмечал большое сходство с моим новым старым знакомым: лицо кахана хоть и говорило о восточном происхождении, но черты казались почти европеоидными. Его младший брат был этаким битюгом, но Ябгу выглядел почти стройно — никаких гор мышц. Правда умное лицо и внимательные глаза явно указывали на то, что он далеко не прост. Да и невозможно правителю быть простачком, если только он не марионетка в чьих-то руках.

Кахан тоже меня изучал. Но за прошедшее время я настолько привык к подобным взглядам, что особенно не волновался насчёт производимого впечатления. Вполне возможно, что мы встречемся в первый и последний