Книга Пленительная страсть - Ферн Майклз

Со всех ног бросившись домой, она разыскала фрау Хольц и объяснила ей свой план. Старая женщина в изумлении вытаращила на нее глаза.

— Но, мефрау, вы ведь всего лишь женщина! Неужели вы всерьез считаете, что в ваших силах справиться с этим? Вы просто-напросто ноги протянете на борозде! По крайней мере, позвольте хотя бы помочь вам. Маленького Михеля можно уже оставлять с Калебом. И если мы вдвоем будем работать от рассвета до заката, то, может быть, что-нибудь у нас и получится. Пора уже, чтобы мужчины на этом острове смотрели на нас не только с…

Сирена засмеялась.

— Вы подразумеваете слово «похоть»?

— Да. Но я имела в виду не столько себя, сколько вас. На меня уже много лет мужчины не смотрят похотливо.

— Распорядитесь подготовить повозку к завтрашнему утру. Мы отправимся на рассвете и вернемся после обеда. Пожалуй, нам даже будут нужны две повозки. Вы, фрау Хольц, будете править одной, а я другой.

Старая женщина кивнула. Глаза ее воинственно сверкали, как будто она собиралась с кем-нибудь сражаться. Сирена давно не видела фрау Хольц такой воодушевленной.

Им вдвоем придется много потрудиться, но зато их усилия окупятся сторицей, а будущее Михеля и Калеба будет обеспечено! Когда мускатные деревья вырастут большими и дадут богатый урожай, имя Сирены не раз будет помянуто на острове с благодарностью. Во что бы то ни стало необходимо осуществить задуманное. Она ни за что не отступится от своего. Недопустимо оставлять землю под паром, если она способна родить. Вспомнилось, как Риган сжигал плантации мускатника в Африке. Наверняка у него сердце сжималось от боли, когда он делал это.

Молодая женщина была необычайно возбуждена, обдумывая то грандиозное дело, на которое она замахивалась. Когда поздно ночью она легла в постель, то заснула почти мгновенно. И снился ей Риган, едущий верхом на лошади вдоль бесконечно длинных рядов мускатных деревьев, посаженных руками Сирены и фрау Хольц. Он долго-долго ехал по плантации и все время звал ее по имени.

Она проснулась утром со слезами на глазах и с соленым привкусом во рту…

* * *

Жаркие дни проходили в тяжелом труде. Бедные женщины выматывались до предела. Сначала у них не все ладилось, но обеих тружениц объединяла цель и упорство в ее достижении. Постепенно они вошли в ритм, приобрели навык и не расходовали силы на бесполезные движения. В поле выходили они с восходом солнца и заканчивали работу, когда на холмы опускались сумерки. И уже в синей мгле работницы устало тащились домой, с головы до ног покрытые серой пылью, и одна мысль объединяла их: минувший день еще немного приблизил их к осуществлению поставленной цели.

— Остался один бочонок с орехами, — устало произнесла фрау Хольц. — Теперь уже не за горами окончание наших работ.

— Думаю, мы можем гордиться собой, — отозвалась Сирена. — В первые дни мне казалось, что я не выдержу! Так болело все тело, особенно спина и руки. И я представляю, каково было вам! Вы-то уж не так молоды, фрау Хольц. Я видела по вашим глазам, как вам было тяжело. Я боялась, что вы свалитесь. Если бы с вами что-нибудь случилось, то я бы себе этого никогда не простила.

— Нет нужды беспокоиться, мефрау. Я еще и не то способна выдержать ради вас и ребенка. И если бы понадобилось, я бы еще столько сделала. Недельку отдохнуть — и я снова буду чувствовать себя прекрасно. А вот вы совсем сдали, дорогая мефрау. Лицо вытянулось, блеск в глазах исчез, да и вообще вы так исхудали — кожа да кости!

— Ну что вы, фрау Хольц, я-то женщина выносливая, каких мало! Мне и не такое по силам. Сейчас приду домой, приму ванну и отправлюсь верхом прогуляться к пристани.

— Вы так изнуряете себя! — сурово заметила фрау Хольц. — Зачем вам каждый день после такой тяжелой работы в поле ездить на пристань, чтобы поглазеть на свой корабль?! Вы что же, все-таки намереваетесь покинуть остров после того, как окончательно отнимете ребенка от груди? Не прячьте от меня глаза, дорогая, я уже давно прочла по ним все, что вы так старательно пытаетесь скрыть!

Несмотря на неимоверную усталость, Сирена была вынуждена продолжать свои ежедневные вечерние поездки на пристань. Она хорошо знала Виллема и остальных матросов из команды «Раны»: они каждый вечер ждали появления на пристани своей капитаны. Эти ее ежевечерние прогулки с обязательными приветствиями своей команде превратились в своеобразный ритуал. Недолго осталось ждать того вечера, когда она не появится на пристани, и тогда ее люди поймут, что они должны быть готовы к отплытию фрегата. Совсем уже скоро наступит тот день, когда она окончательно покинет остров.

Несколько недель минуло уже с тех пор, как в землю были высажены все мускатные орехи из бочек, конфискованных когда-то у Цезаря. И теперь Сирена была погружена в состояние тревоги, граничащее с безумием, так как результатов их тяжелого труда не было видно. Неужели земля все-таки погибла навсегда после извержения вулканов? Неужели все надежды и все их нечеловеческие усилия были напрасными?

Каждый день она ходила на поля смотреть на возделанную землю и на работу людей капитана Дикстры, которые продолжали культивирование почвы. Неужели ее затея была чистым безумием? Неужели надеяться возродить эту землю к жизни и вырастить новые мускатные деревья мог лишь сумасшедший человек вроде нее? Ведь должны бы уже появиться всходы…

Прошла еще неделя.

В один прекрасный день в комнату Сирены ворвалась взволнованная фрау Хольц. Схватив мефрау за руку, она потащила ее из дому по направлению к полям.

— Вот будущее вашего сына! — радостно заявила она, торжественно указывая на крошечные побеги, проклюнувшиеся из темной земли.

Сирена улыбалась сквозь слезы, подступившие к ее глазам от счастья.

Зеленые ростки выстроились длинными рядами далеко-далеко, протягиваясь до самого горизонта.

Глава 37

Малютку Михеля уже окончательно отняли от материнской груди.

Побеги мускатника уже были высотой с фут. Влажный теплый воздух и ежедневные дожди благодатно сказывались на их росте.

И в один прекрасный день, вернувшись с пристани, Калеб сообщил, что в порт прибыло судно, капитан которого сказал, будто бы корабли Ригана дня через два будут в Батавии.

Услышав это, Сирена вздрогнула. Сердце ее заныло, к горлу подкатил комок, стало трудно дышать.

Итак, настал тот вечер, когда она не поспешит на пристань. Виллем и Мартин воспримут это как знак и начнут готовить фрегат к отплытию.

Бесстрастным голосом приказала она фрау Хольц упаковать ее вещи и отправить их на пристань. Старая экономка с гневными глазами пошла выполнять распоряжение мефрау.

Но не так-то все было просто, как могло показаться со стороны. Сирену мучили сомнения. Кажется, все давно решено… Она не давала никаких обещаний и была свободной женщиной. Она ничем не обязана Ригану. Как договорились, она оставляет ему сына и… А с другой стороны… Нет, почему она вообще об этом думает? С этим периодом ее жизни покончено. Все, что произошло с нею на острове, здесь и останется. Где-то в другом месте ее ждет новая жизнь. Возможно, там она найдет наконец свое счастье. Со временем раны в ее сердце заживут, если ей суждено прожить долго… В чем, впрочем, она очень сомневалась. Вот уже много дней Сирена чувствовала себя так, будто жизнь покидала ее. Да и какая может быть жизнь вдали от сына, вдали от Ригана… Нет, хватит об этом думать! С этими мыслями покончено!