Книга Бывших не бывает - Евгений Сергеевич Красницкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Оказывается, скирит по прозвищу Складень имеет право кричать на целого аллагиона! Но что он сказал? Заболотные под знаменем Михаила? Как это понимать?»
– Петька, в строй! – Говорун с трудом прервал поток брани. – Глеб, давай со своими вперёд! В открытую. Глянь, что там к чему.
Пятый десяток порысил к реке.
– Со-о-отня! Щиты на руку! Копья… товсь! Шагом… ступай! – Лука перекинул щит со спины и послал коня вперёд.
Чуть наособицу, но недалече двинулся и отец Меркурий.
«Прогнать тебя к обозу аллагион Лука, укрепи его святой Георгий в этой забывчивости, не успел. А ты, Макарий, и не против, правда?»
Не успели основные силы ратнинцев выйти к речной пойме, как десятник Глеб вернулся. Весёлый. С откинутой бармицей. Со щитом за спиной.
– С нечаянной тебя радостью, Лука Спиридоныч! – Глеб слегка поклонился. – Сюха с того берега приезжал. Сказал, что Михайла, заболотный боярин с войском и Егоров десяток нас уже заждались. Который час мудями на морозе звенят!
В рядах сотни послышались смешки.
«Поднадзорный жив?! И декарх Егор?! А заболотные с ними?! Не может быть! Слава Тебе, Господи! Слава Тебе, Господи! Слава Тебе!»
– Какой Сюха?! – от рёва Луки кони припали на крупы.
– Егоров, – как ни в чём не бывало с улыбкой доложил Глеб.
– Б…! – полусотник сплюнул. – Что они там делают?!
– Ждут, – ухмыльнулся десятник.
– Одни?! А сотня откуда?!
– Нет, не одни.
– А с кем?!
– С боярами.
– С какими, б… боярами?!
– С Михайлой и заболотным.
– Сколько их там?!
– Двое. Если с Михайлой.
– Б…! Галопом!
К счастью, рыжий полусотник быстро остыл. Или опамятовал – как знать. Так что из лесу ратнинская сотня вышла лёгкой рысью, неспешно развернулась в лаву. Сам Лука выехал перед строем. Отец Меркурий решил, что таиться больше нет смысла, догнал полусотника и встал с ним стремя к стремени. Боярин Говорун всхрапнул, как рассерженный кабан, но ничего не сказал. Вместо этого Лука поднял руку, привлекая внимание, и скомандовал: «Сотня! Стой!»
Строй остановился. Наступила тишина. Только кони изредка пофыркивали, да кольца на уздечках позванивали. Полусотник оглядел стоящих на противоположном берегу, задержал взгляд на уже довольно ясно различимом юном Лисовине и выдал:
– Опа! Срослась, – тут жеребец полусотника громко всхрапнул, – и жопа!
Что с чем срослось, отец Меркурий так и не понял, но со стороны сотни долетело несколько смешков.
– Десятники! Ко мне! – рыкнул Лука.
Те немедленно повиновались.
– Ну, чего стоим? Кого ждём? – полусотник выплюнул кончик уса. – Пошли!
С противоположного берега навстречу ратнинцам двинулась такая же кавалькада.
«Как бы почтенного аллагиона не хватил удар! Он выглядит, как краб, которого сажают в кипяток, только краснее. А глаза уже почти на стебельках!
Да чёрт с ним! Ты посмотри, Макарий, кто заболотный боярин! Тимофей, которого прозвали Кузнечиком! Тот, что так похож на поднадзорного!
Господи, вразуми раба Твоего! Как?! Значит, боярин Журавль мёртв, а поднадзорный прятал у себя его наследника? Значит, знания действительно из одного источника… Но… Ведь это означает, что поднадзорный не антихрист. Предтеч антихриста может быть множество. Восточные еретики верят, что предтеча приходит каждое столетие. Не знаю, так ли это, но Иоанн Итал утверждал, что от веры людей зависит, сможет ли воплотиться князь мира сего. Но предтеч не может быть двое одновременно! А их двое. Вывод? Угу!
Но тогда кто дал им знания и умения, что так меня пугают? Может быть, антихрист Журавль? Но если перед нами наследник Журавля, то предтеча умер, не воплотившись! Или нет? Узнаю позже! Сейчас важно, что в этих двоих нет зла!»
Группы всадников встретились посередине реки. Лука хотел что-то сказать, но не мог – только хватал ртом воздух да вращал глазами. А вот Михаил Лисовин сказать слово не затруднился.
– Не должно нам, боярич, с гостями, да ещё со старшими с седла разговаривать. Тем более что и отец Меркурий здесь… – Юный сотник кивнул Тимофею, а потом сделал знак своим сопровождающим.
Два зрелых, украшенных шрамами воина, соскочили с коней и подошли придержать стремя двум отрокам. Лука издал горлом странный звук.
«Да, так проявляется sacrum! Он действительно знает как! И ему надо помочь. А еще больше нужно удержать от ошибок! Решено!»
– А мы что в седлах, декархи? Тем более мне не пристало в силу моего сана, – отец Меркурий перекинул ногу через луку седла и, стараясь не слишком кривиться от боли и не повредить ненароком искалеченную ногу, спешился.
Ратнинские десятники остались в сёдлах.
«Да они совсем обалдели! Ничего, сейчас расшевелю. Уж извини, почтенный аллагион».
– Ну что сидим? Кого ждем? – отставной хилиарх широко улыбнулся.
На полусотника Луку напал приступ кашля. Не переставая кхекать и перхать, он махнул рукой – слезай, мол. И как только все спешились, боярич Михаил, не забыв со всем вежеством поприветствовать Луку и десятников, представил им своего младшего товарища. Тимофей явно волновался, но совладал с собой и начал заготовленную речь.
«Ничего себе, Макарий! Итак, тут, оказывается, правили братья-соправители. Старший – тот самый Журавль – смертельно ранен. А Тимофей – сын младшего боярина. Но у старшего тоже есть сын.
Занятно. Здесь к такому не привыкли. А как проняло нашего таракана:
– Так это твоя дружина?
– Ага!
Как про деревянную лошадку, малака!
Но это значит, что, похоже, и Журавль не антихрист, ибо их опять двое. Успеть бы застать его живым! Не самого спасти, а душу!
Стоп! Что?! Здешние бояре принесли присягу Лисовиным?! В лице поднадзорного?! Да это купить на обол драхм![152] Так не бывает! Не бывает, а есть! Ей-богу, почтенный аллагион сейчас лопнет! Отойти, что ли, в сторону, пока не забрызгал?
Ты куда полез, рыжий таракан? Обвиняешь мальчишку в утеснении христиан? Так не тебе это расследовать, а мне, и ты в этом случае лишь меч в руках Церкви, а мечу слова не дают, ибо инструмент суть. Но посмотрим, как парнишка справится…
Восхитительно! Обошлось же! Бунт подавили, бунтовщиков перебили, последние жрецы-мятежники осаждены и никуда не денутся. У мальчишки два корабля[153] – твой бросок, аллагион!»
Лука тяжко вздохнул, замер на месте, словно обдумывая что-то, и вдруг, воздев руки к небу, возопил:
– Господи Боже, да скажи мне, во имя всего святого, что тут творится?!
«Ну, почтенный аллагион, ты сам напросился! Хотя польщу я тебе напоследок…»
– Да ничего особого, – отставной хилиарх не смог сдержать улыбку. – В гости нас приглашают, архонт!
«Эх, до чего же Русь нескучное место! Мне здесь нравится, Макарий!»
Вместо эпилога
Размышление на отвлечённую тему
Больше ста
