Книга Инженеры и ценовая система - Торстейн Бунде Веблен

История учит, что успешное народное восстание против институциональной несправедливости невозможно, до тех пор пока революционное движение не найдет способ удовлетворить потребности народа. Однако нельзя и предотвратить приближающийся переворот, если не удовлетворить эти потребности. Долгая история компромиссов, тайных соглашений, мировых сделок и поражений народа Великобритании в этом плане очень поучительна. И если кратко обозреть все факты, любому беспристрастному взгляду должно быть очевидно, что в Америке нет условий, которые нужны для успешного разрушения существующего строя и лишения собственности тех привилегированных классов, которые сейчас распоряжаются достоянием американского народа. Короче говоря, в силу обстоятельств для привилегированных классов США большевизм не представляет угрозы, если только блюстители имущественных интересов не начнут принимать такие меры, что большевизм покажется наименьшим злом. И это не лишняя оговорка, если учесть, насколько «красная истерия» охватила умы охранителей.

Ни одно движение против привилегированных классов в США не может надеяться даже на временный успех, пока не будет способно взять промышленность страны в свои руки и начать управлять ею более эффективно, чем это делают нынешние магнаты; сейчас нет организации, которая на это способна, и в ближайшее время не предвидится. Наиболее близко подходит под это определение только одна организация – это АФТ[13], которую я упоминаю, только чтобы развеять иллюзию о возможности радикальных действий с ее стороны. АФТ сама по себе представляет наделенную имущественными правами группу людей, способную только сражаться за собственные привилегии и прибыль. В то же время наивно думать, что такая организация, как АФТ, была бы способна управлять сколько-нибудь значимым сектором промышленности, даже если бы собственные корыстные интересы не мешали ей пойти в этом направлении. Федерация была организована не ради производства, а ради того чтобы торговаться. Принципы, которые лежат в ее основе, не пригодны для управления ни промышленной системой в целом, ни ее частями. По своей сути это организация для стратегической борьбы с работодателями и конкурирующими организациям путем усиления безработицы и саботажа, а не производства товаров и услуг. И управляют ей тактики, поднаторевшие в переговорах с политиками и в запугивании наемных работников и работодателей, а вовсе не люди, разбирающиеся или заинтересованные в производстве качественной продукции и потоковом управлении. Они не являются – да им и незачем быть – техническими специалистами, а нельзя упускать из виду, что любой успешный переворот, которого опасаются встревоженные власти, будет в первую очередь техническим.

По сути, АФТ управляют нерешительные политики, и ее рядовые члены голосуют за кусок хлеба с маслом. Охранителям незачем беспокоиться по поводу АФТ, а других организаций, существенно от нее отличающихся и склонных к социальному перевороту, попросту нет, за сомнительным исключением Братства железной дороги[14]. АФТ – деловая организация с собственными имущественными интересами; ее задача – удерживать цены высокими, а предложение – низким, что вполне в духе привилегированных классов. Ни более эффективное управление, ни повышение объемов производства в эти задачи не входят. В лучшем случае цели и деятельность АФТ сводятся к тому, чтобы выгадать немного преимуществ для собственных членов по совершенно несоразмерной цене для остального общества.

Ни АФТ, ни любая другая организация для «коллективных переговоров» не навлечет на себя опасное внимание властей или полуофициальных тайных организаций. Их страхи, скорее, связаны с теми безответственными путниками индустрии, которые создали ИРМ, и отдельными незадачливыми бунтарями, чей вклад в общее дело ничтожен. Но можно смело утверждать, что все эти осколки индустриальной системы не созданы для того, чтобы взять на себя технически сложные обязанности, которые включает в себя управление индустриальной системой. Но именно они и их подобия привлекают внимание многочисленных комиссий, комитетов, клубов, лиг, федераций, объединений и корпораций, преследующих людей под красными флагами.

Везде, где механическая промышленность играет первостепенную роль, как в Америке и в двух или трех индустриализированных регионах Европы, общество сводит концы с концами только до тех пор, пока эффективная работа промышленности день ото дня обеспечивает населению средства к существованию. При этом нетрудно внести серьезный разлад в сбалансированный процесс производства, и это немедленно приведет к большим бедам для огромного множества людей. Действительно, таково положение вещей: легкость, с которой можно навредить индустрии, и трудности, которые это принесет обществу, и составляют основной капитал партизанских организаций вроде АФТ. Такие условия делают саботаж простым и эффективным делом и придают ему глубину и размах. Но саботаж – это не революция. В противном случае АФТ, ИРМ, Чикагских упаковщиков и Американский сенат можно было бы причислить к революционерам.

Далеко идущий саботаж, связанный с полным расстройством промышленной системы и большими бедами для общества в целом или его частей, легко может быть пущен в ход в любой стране, где доминирует механическая промышленность. К нему обычно обращаются обе стороны в любом противостоянии между работодателями и сотрудниками. Фактически это обычное средство для предпринимателей, и его использование в привычных рамках не вызывает серьезного порицания. В сложившихся после возвращения к миру условиях такая дезорганизация производства и сокращение объема выпуска – неизбежное средство «бизнеса несмотря ни на что». И те же разрушительные меры служат средством принуждения в любом революционном движении. Это привычные и очевидные средства развязывания революций в любой индустриализованной и коммерциализированной стране. Но в условиях нынешней промышленности любое революционное движение, которое достигнет хотя бы временного успеха, должно с самого начала быть готово преодолеть ущерб для промышленности, кто бы его ни нанес, и перейти к той конструктивной работе, которой потребует состояние промышленности и непосредственная зависимость общества от этой промышленности. Чтобы обеспечить результат и закрепить его хотя бы на время, любое революционное движение должно заранее обеспечить продуктивную работу индустриальной системы, от которой зависит материальное благополучие людей, а также разумное распределение товаров и услуг. В противном случае в существующих индустриальных условиях не удастся достигнуть ничего, кроме периода бедствий для населения. В индустриальном государстве даже кратковременные провалы в производстве товаров станут полным провалом для революционного движения. И тут бесполезно искать исторические примеры, поскольку современная индустриальная система и обусловленные ей тесные взаимосвязи внутри общества не имеют аналогов в прошлом.

Такое положение вещей, создающее условия для революционных переворотов, характерно для индустриальных стран; и ограничения, которые такое положение налагает, сильны в той мере, в какой люди в стране зависимы от индустриальной системы. Советский Союз можно привести в качестве противоположного примера. Если сравнивать с Америкой и большей частью западной Европы, Россию нельзя назвать в полной мере индустриальной страной, несмотря на то что она полагается на механическую промышленность в большей степени, чем принято считать. Действительно, зависимость России от промышленности так велика, что она еще может сыграть решающую роль в противостоянии между Советской Россией и Союзными державами[15].