Книга Клинок Богини, гость и раб - Анастасия Машевская

– Случайностей нет, – заключил друид, успокоившись. – Не без причины Ирэн, не предназначавшаяся воинскому ремеслу, достигла вершины в искусстве убивать и обучила других. Не без причин племянница храмовницы превосходит ее дочь, не сознавая этого. Не просто так ты, Тиглат, встретил когда‑то эту девочку, – кивнул в сторону Бану. – Как тебя зовут?

– Бансабира.

Проницательные глаза цвета лазуритов пробежали по девочке снизу вверх.

– Ты северянка.

– Откуда вы знаете? – спросила девушка, цепенея от духовного трепета и немножко от страха.

– Я могу видеть, – просто ответил Таланар. – Повсюду. Например, я вижу, что вскоре мимо нас пройдет группа разбойников, но, – друид предостерег собеседников от мгновенной собранности, – они не навредят нам, не беспокойтесь. Так вот, я вижу, что твоя подопечная знатна и носит поцелуй Госпожи Войны. Здесь, – Тайи ткнул себя в бедро, безошибочно угадав то место, где на теле Бансабиры находилась белая отметина.

– Твой знак, – сказал седобородый Тиглату, – тоже давно тебя ждет, но пока не нанесен.

Таланар потянулся к Гору и провел пальцем по лицу, будто проследив путь несуществующей слезы.

– Шрам? – Гор уставился на друида с полным непониманием в глазах. – С каких пор шрам означает нечто большее, чем неуклюжесть в бою или столкновение со сложной ситуацией?

– Некоторых Праматерь целует сама, а кому‑то передает поцелуй через людей, – неопределенно отозвался старец. Раздался шелест. – О, вот и они.

Таланар поднялся, светясь и сияя так, будто их не настигал отряд разбойников, а ожидал радушнейший прием в замке архонского короля Удгара.

– Нет‑нет, я ведь говорил вам не тревожиться. Оставьте мечи и просто ждите.

Ждать было невыносимо, мгновенно сообразила Бану, но волю чувствам старалась не давать. Правда, мужчины все одно замечали. Да и сам Гор, вернувший клинок в ножны, время от времени нервно переступал с ноги на ногу.

Звуки стали слышнее, разбойники приближались. Но когда появились на тропе, у которой на бивак расположились путники, Таланар слегка потряс посохом, пару раз негромко ударил основанием по земле и, улыбаясь, тоже стал ждать. «Они заметят нас! Заметят!» – настойчиво думал Гор, зная, как жрецы умелы в чтении мыслей. В ответ в голове раздавался только легкий смех друида, который воина непередаваемо раздражал. Кажется, Тиглат начинал понимать, за что его особенно сильно ненавидит Бану.

Разбойники прошли мимо их лагеря вплотную. Даже останавливались в футе от жреца, что‑то пристально разглядывая в пустом, как им казалось, воздухе. Выглядело так, будто ни людей, ни костра, ни лошадей – ничего не было. Бансабира в немом восхищении стояла, остолбенев.

«Вот же хитроумный старик!» – невольно подумал Гор.

– Спасибо за доброе слово, – благосклонно ответил Таланар и сел.

Разбойничьи крики вскоре стихли. Жрец и выходцы из Храма Даг вернулись к беседе и ужину. Бансабира с трудом приходила в себя. Гор вскоре стал выглядеть непринужденнее.

– Какие дела привели тебя в Яс, мудрейший?

– Распри в Ясе не утихают. Это беспокоит Богиню и храмовницу. Как посланник Праматери, я должен был попытаться поговорить с раманом и раману. В конце концов, они называют себя тенями богов и обязаны вершить их волю. Раману Тахивран всячески убеждала меня, что вскоре война прекратится, хотя по существу она не собирается как‑то вмешиваться. Раман и вовсе отошел от дел и ни в чем не принимает участия. Поэтому я решил немного поглядеть на окрестности и отправляться на восток. Мне нужно прибыть в столицу Иландара через пять недель.

– То есть вы просто тянете время? – с иронией спросила Бану. Старик явно не без сюрприза.

– Вроде того.

– А что в Иландаре? Тоже воюют?

– Ох, нет, – улыбнулся друид. – В Иландаре празднуют. Многие интересные люди съедутся в скором времени в замке короля Нироха Страбона – Агравейн Железногривый, его сестра Виллина, принцесса Архона, мой сын Гленн, Вторая среди жриц и Шиада Сирин. Ну и, разумеется, я тоже там буду, – скромно добавил друид через паузу. – Виллина выходит замуж за наследного принца Иландара. Нарождается отличный союз староверов.

Друид помолчал недолго, оглядывая собеседников, потом заметил:

– Зачем вы здесь, я, пожалуй, спрашивать не стану.

Гор хмыкнул. Доели они в молчании. Подкрепившись, Таланар поблагодарил и произнес:

– Сегодня ночью никому из вас не придется дежурить. Спите спокойно.

Ни Гору, ни Бану не пришло в голову усомниться в собственной безопасности. Перед сном Таланар ненавязчиво заметил, будто ни к кому не обращаясь:

– Рожденные в знаке Заклинателя Змей всегда находят, что ищут.

Гор значения не придал, как и Бансабира. Все мысли девушки поглощала зарождавшаяся ненависть – к войне, к тому, что оторвана от дома, к смерти матери и, вероятнее всего, брата, к тому, что ей пришлось вступить в Багровый храм. Во всем этом повинны не столько Шауты, сколько раману Тахивран. И спустя годы она не стремится ничего исправить!

Когда Гор и Бану проснулись, Таланара уже не было. Дул приятный ветер, который пах травами.

По возвращении из кампании стоило Бану спешиться у главного входа, к ней подлетела встречающая их Шавна. Взяла подругу за руки:

– Кровавая Мать, Бану! Я переживала – до нас дошли вести, что половина вышедших погибла. К тому же никто из вернувшихся не мог внятно сказать, куда вы отправились. Рада, что ты жива. – Девушки обнялись. Гор тем временем о чем‑то беседовал с Мастером Ишли. – Не смей больше так пугать меня! Ты же еще ученица, а за учениками всегда будущее, поняла?

Ага, поняла, улыбнулась Бану и коротко поцеловала подругу в губы. Стоило Шавне отойти, к Бансабире, будто влекомый ветром, подлетел Астароше. Стиснул в объятиях.

– Ты жива, – прошептал на ухо. Отстранился, взял девичью голову в ладони и поцеловал на глазах у всех. Бансабира видела, как молодой мужчина закрыл глаза, прижимаясь к ее губам.

В вечер того дня, обсудив с Ишли какие‑то вопросы и отдав старейшинам полученную от Яшмовых награду, Гор явился в комнату Астароше. Наставники жили на втором этаже.

– Не подходи к ней больше, – сказал Тиглат с порога. – Она моя.

Астароше лениво обернулся:

– Клинок Богини может принадлежать кому‑то, только если добровольно отдал себя, сам знаешь, Тиглат.

– Бану не Клинок, она все еще рабыня.

– Верно, но даже тебе, Тиглат Тяжелый Меч, не позволено оттягивать неизбежное. Самое позднее этим летом Бану вобьют знак.

Гор проскрежетал зубами.

– А до тех пор – не трогай ее, – процедил он и вышел.

На другой день Тиглат привел к Бансабире Габи, невысокую худенькую брюнетку из учеников Мастера Ишли.