Книга Ангелы не бросают своих - Татьяна Шипошина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ангел, а что, все байкеры любят такую музыку? Ну, рок?
— Нет. Хоть и говорят, что байкер без рока не байкер, но люди разные. Разные на свете люди живут, понимаешь? Вот у тебя внутри музыка, а у меня… Чёрт его знает, что у меня внутри! Когда я с крыльями, когда без крыльев… — подмигнул Андрейке Вася и сокрушённо махнул рукой.
— Вася!
Андрейка бросился к Ангелу, потому что ему очень захотелось его обнять. Но обнять он смог только здоровенную Васину ножищу.
— Вася! Ты добрый внутри!
— Ага, — скривился Вася. — «На лицо ужасные, добрые внутри!»
— Нет, ты и на лицо красивый!
— Ну, если и «на лицо»…
Андрейке так и не понравилась музыка, звучащая со сцены. Но он попытался представить себе, что чувствовал человек, сочиняя эту музыку. Как билось бесприютное и в то же время бунтующее сердце этого человека. Как этому человеку тяжело! Будто бы он, бедняга, ищет выхода и не находит его. Будто бы один за другим его покидают все друзья, все близкие и родные люди… Разбиваются мотоциклы и сердца… Рушится мир…
Тяжёлый рок ещё звучал, но Андрейка перестал его слышать. Потому что внутри него зазвучала иная музыка.
Это был ответ. Тому мучающемуся человеку и его гибнущему миру.
Вечернее небо с первыми звёздами, лес вдали. Мама и крепкая рука Ангела… Шоссе, идущее в рассвет, и надёжный мотоцикл, летящий вдаль. Не разбивающийся, а крепкий, надёжный мотоцикл, летящий вдаль.
— Не грусти, — сказал Васе Степаныч, когда узнал, что девушка покинула его друга. — «Была без радости любовь, разлука будет без печали».
— Может, я бы и грустил, если бы любовь была! — усмехнулся Вася. — Но что-то в этом есть. Наверно, во мне что-то не так. Один да один. Что-то я никак не обрету…
Вася не договорил, а Степаныч не стал расспрашивать, чего никак не обретёт Вася. Он просто хлопнул Ангела по богатырскому плечу.
Надо сказать, что хлопок у Степаныча неслабый. Даже от четвертинки такого хлопка Андрейка улетел бы метров на десять. А Вася-Ангел даже не пошевелился. Только глянул на Степаныча вечно удивлёнными глазами.
После концерта все снова собрались у костерка. Побреньчав немного на гитаре, Степаныч обратился к своей подружке:
— Что это ты, Линда, такая смурная сидишь?
— Чем я тебе не нравлюсь? — повела плечами стриженная под пацана Линда.
— Ты мне нравишься, но настроение…
— Да я из-за Юлы. Думала, она шутит. А она свалила. «В гробу, — говорит, — видала я твоего байкера!» Обещала, что лучшего найдёт. Ангел, ты что, девчонку удержать не мог?
— За что я должен был её держать? — поинтересовался Вася. — За руку или за ногу? Может, за волосы? Так это неэстетично. И больно. Я за руль держусь, пока еду. И то могу не держаться. Если по прямой.
— Это верно, — подытожил Степаныч. — Жены уходят и детей забирают. А тут Юла! Пришла, ушла… Закрутилась, укатилась… Одно слово — юла.
— Всё равно противно как-то. Печально… — вздохнула Линда.
— Она тебе подруга? — спросил Вася.
— Да нет. Так, знакомая. «Познакомь, — говорит, — с байкером. А то я с байкером ни разу…»
— На заднем сиденье не каталась! — усмехнулся один из ребят, сидевших у костра.
— Типа того. Но всё равно… грустно это.
— Что же тут грустного? — не согласился Степаныч. — Может, ей вообще будет лучше не с байкером на заднем сиденье, а с водилой каким-нибудь — справа спереди. А вот кто знает сорок пять причин того, почему мотоцикл лучше женщины?
— Чо, прям сорок пять? — вроде как не поверила Линда. — Чо, прям лучше?
— Исключительно и безусловно! Принимаю предложения! И предположения!
Наверняка байкеры играли в такую игру не в первый раз. Все сразу оживились, и причины посыпались со всех сторон:
— Мотоцикл не показывает характер!
— Байк забеременеть не может!
— О! Точно! Не залетит!
— Байк вас ночью не разбудит!
— И не спросит: «Ну, ты меня любишь?»
— Ага!
— Мотоцикл не убежит к другому байкеру…
— И глазки ему строить не будет!
Причины так и сыпались. Каждое высказывание встречалось смехом, комментариями и восклицаниями. Уже не только парни, но и девушки то ли вспоминали, то ли придумывали эти причины:
— Мотоциклы не храпят!
— Если байк сильно шумит, можно купить глушитель!
— Байк никогда не захочет провести ночь с другим байком!
— Или с автомобилем!
— Мотоцикл не расстраивается, если его день рождения забыть!
— У байков нет тёщи!
— О-о!
— Бывшему мотоциклу не надо платить алименты!
— У кого что болит…
— Мотоциклы хранятся дольше!
— Перед тем как покататься, можно есть чеснок и лук…
— Пиво пить!
— И байк не скажет тебе, что ты, собака, опять нажрался!
— Ну что, Степаныч, набрали мы сорок пять причин?
— Не. Думаю, не набрали.
— Тогда сам добавляй!
— Думаешь, я такой всеведущий? Я просто знаю, что их сорок пять. А вот запомнить все — это пусть молодые практикуются.
— Мотоцикл никогда вам не изменит, — подытожил Вася. — Давай-ка, Степаныч, сыграй что-нибудь. Про дорогу.
— Нет, про любовь, — попросила Линда.
— Ну, как скажешь… — вздохнул Степаныч и прошёлся рукой по струнам. — Про любовь так про любовь… Старая песня.
Костерок горел. Его пламя языками уходило в тёмное небо и там растворялось без следа. Немудрёная мелодия, простые слова:
Ты у меня одна,
Словно в ночи луна,
Словно в степи сосна,
Словно в году весна.
Нету другой такой
Ни за какой рекой,
Ни за туманами,
Дальними странами…
Андрейка сначала следил за пальцами Степаныча, а потом и сам начал подпевать.
Чтобы качать всю ночь
У колыбели дочь…[6]
Андрейка думал о маме. О том, что любит её — сильнее всего на свете.
После песен про любовь Ангел отправил Андрейку спать. Но ему не спалось. Он всё пытался поразмышлять о том, что же с ним такое произошло за эти несколько дней, но подумать как следует — никак не получалось.
