Книга Свободный сон наяву. Новый терапевтический подход - Жорж Ромэ

«Она мне ничего не говорит… мне кажется, что надо что-то понять… она на меня смотрит так, как будто я что-то должен понять… она ждет момента, когда она увидит, что я понял… после этого ее глаза не будут ей больше нужны… но я не знаю, что я должен понять!»

ЖР: «И вы возвращаетесь к лестнице…»

«Да, но я все же хочу знать, в чем дело! Я так хочу понять! Нет! Я все же вернусь к лестнице… она мне говорит, что мы еще встретимся… однако любопытно… я взволнован… у меня ощущение, что я почти понял… она дает мне понять, что это случится не в этот раз… она мне назначает встречу… но она не скажет мне, что я должен ей сказать. Она здесь просто для того, чтобы быть свидетелем того, что я смогу ей сказать… это будет при другой встрече… я чувствую после этой встречи большую симпатию к этому животному… я вернусь… теперь я иду к лестнице…»

Летучая мышь – символ переворота (инверсии), то есть принятия противоположного тому, что было в поле сознания, определяет основное направление динамики развития в данном сновидении. И если в целом оно имело обнадеживающие результаты, то это вопреки моим злополучным вмешательствам.

Аллан был в течение семи лет моим сотрудником, когда я работал в консультационном кабинете для промышленности. После того, как он занял другой пост вне кабинета, он попросил меня провести с ним курс терапии сном наяву. Еще больше, чем с кем бы то ни было, мне хотелось получить с этим пациентом, которого я высоко ценил, хорошие результаты. Может быть именно это желание – плохой советчик – мне подсказало эти несвоевременные вмешательства. У меня сохранились другие записи этого же периода, в которых такие же вежливые уклонения были ответом на мои попытки направления сновидений. То, что я испытываю сегодня, слушая их, сильно напоминает стыд, стыд спасительный.

На встречу с непредсказуемым

Столкновение директивного и недирективного подходов потеряет всякий смысл, когда я наглядно покажу, что терапевт не обладает никакой защитой от непредвиденности. Я должен подчеркнуть тот факт, что в преддверии сна как пациент, так и терапевт находятся перед лицом неожиданного. Несколько лет назад я был в Монреале для проведения занятий и участия в телевизионных передачах, и я провел несколько сеансов терапии свободным сном наяву с пациентами, которые хотели попробовать предлагаемый мною метод. Именно таким образом я встретился с Седериком. Этот сорокалетний неженатый мужчина, уроженец Квебека, был участником семинара, который я проводил. В этой связи в рамках учебного ателье он воспроизвел свой первый сон наяву, в котором он обвинил свою мать в инцестных действиях в свой адрес, когда он был маленьким мальчиком. Следующий отрывок точно воспроизводит содержание этого повествования: «Я вижу луну, теперь… а! Она меня любит… она мне об этом говорит!.. она хочет заниматься любовью со мной!.. я шокирован!.. это – запрещено!.. я не согласен с ней… я говорю ей, чтобы она ушла!..»

Будучи очень взволнован тем, что он пережил в ходе этого первого сна, Седерик попросил меня принять его частным образом для проведения второго сеанса. Этот сеанс произошел пятью днями позже. Во время начальной части сеанса (встречи) Седерик преумножил количество упреков в адрес своей матери и похвалил себя за то, что всегда поддерживал хорошие отношения со своим отцом. Следующие фразы дословно повторяют слова Седерика во время начальной фазы сеанса:

«В восемнадцать месяцев я добивался ласки моей матери… она этого не любила… она резко отвернулась… мне на грудь пролилась горячая вода,… я получил ожег третьей степени! Я пережил это как отторжение… Я должен вам рассказать о другом воспоминании: мне было пять или шесть лет… моя мать меня мастурбировала… она положила мою голову между своих грудей… она гладила меня по затылку (с тех пор я этого не выношу!..). Я почувствовал себя изнасилованным. Во время причастия меня заставили исповедаться… я не мог об этом рассказать, не затронув ее! Я все взял на себя… Я совершил кощунство во время моей исповеди! С моим отцом случился несчастный случай, когда он работал с лошадьми… он потерял сознание… Я испугался, что он умрет, и моя мать получит всю свободу действий. В тринадцать лет я принял решение ее убить! Да! Я был очень жесток с ней! У меня очень хорошие отношения с отцом… он меня любит: он меня спас!»

Искренность выражаемых Седериком чувств не может быть подвергнута сомнению. Его возмущение выражено очень убедительно. Выслушивая факты, о которых рассказывает Седерик, терапевт не может не разделять это возмущение. Неприятное сопереживание, о котором приходится пожалеть после ознакомления со следующим сном наяву.

Этот сон начинается с длинного повествования, в котором Седерик говорит о своем одиночестве, грусти и ностальгической тоске. «Я думал о самоубийстве, но это – не то, что я хочу! У меня была потребность быть любимым… появилась женщина… сильно накрашенная… проститутка». Женщина ему сказала, что она его любит, но что он не обязан заниматься с ней любовью. «Мы беремся за руки… мы идем рядом… я ей говорю, что не знаю, как поведут себя мои отец и мать… Чем больше я настаиваю, тем больше она меня любит…» (он плачет).

«Я вижу себя стариком, сгорбленным, раздавленным… я вижу этого мужчину… надо принять решение, но он не хочет вызвать неприязнь ни своего отца, ни своей матери… он встретил любовь, но он переживает внутренний конфликт. Это – главным образом… в отношении своего отца!.. Я подумал, а если я пойду к отцу? Я смогу с ним поговорить! Я оказываюсь перед домом, в котором я вырос. Я колеблюсь, так как знаю, что для моего отца это будет тяжелым испытанием… он не согласен с тем, чтобы я встречался с девушками… он бы хотел, чтобы я был священником… он пытался унизить всех девушек в моих глазах… Я набираюсь храбрости… Я перед домом… он меня пока не видит… мне хочется покончить с этой историей раз и навсегда… „Отец, я не хочу во всем обвинять себя самого, я хочу решить это с вами!“ Но сначала я хочу избавиться от давления, которое он на меня оказывал… Я снимаю пальто… Я засучиваю рукава… Я чувствую себя откровенным, прямым и сильным. Он увидел меня; он рад встрече со мной… ах! Я себя плохо чувствую перед ним! Он благожелательно настроен по отношению ко мне… слово „блаженный“ приходит мне на ум… Я всегда считал своего отца святым… он много молится… Я чувствую себя жалким! Противопоставить себя этому храму! Этот мужчина – это целый храм!.. Он говорит… он говорит о пустяках… а я хочу сказать ему что-то важное! Я начинаю: „Пап… Отец… послушай меня! послушай меня“, – голос стал жалобный. Он начинает понимать… он задает себе вопрос… это нарушило его внутренний ритм… у меня спазмы в груди, в желудке: „Мой отец, я люблю девушек… девушки привлекают меня… я думаю о них весь день… они мне кажутся красивыми… с тех пор, как мне исполнилось двенадцать лет“. Хм, как будто я на поле битвы… я вооружен, огромное оружие… гранатомет… я снаружи… перед домом, и я… – громкий крик: Врррам… Я возвращаюсь к отцу… сердце отца разорвалось… много крови… он упал лицом вниз… хм… он потерял сознание… он хрипит… – ситуация идентична ситуации несчастного случая, пережитого в детстве. Я говорю: „Мой отец, мой отец“. Я в отчаянье… в совершенном отчаянье… я больше не могу ничего сделать, какое я дерьмо! Я убил моего отца! Что я здесь делаю? Я себя успокаиваю: у меня не было выбора! Я оставляю его там, я ухожу… я закрываю дверь на ключ, ухожу… ключ горячий, горячий, горячий! Такой горячий, что от него дом загорелся… я сажусь в поле, и я смотрю… маленькая лань лижет мне руки… и я горжусь собой! Она превращается в женщину… мы оба обнажены… мы любим друг друга… любим жарко, это хорошо…» и т. д.