Книга Убить бессмертие - Сергей Зверев

— Не пройдет, — пообещала кассирша, возвращая ему посадочные документы, вложенные в удостоверение. — По глазам вижу, что наверстаешь. Девушки-то, небось, и в геологических партиях есть.

— Девушки? — Дмитрий оглянулся по сторонам и доверительно сообщил: — Я ни-ни. Я верный муж. А где у вас туалет?

— На улицу иди, верный муж, — усмехнулась кассирша. — Там туалет. Первая дверь слева от входа. Смотри, на посадку не опоздай.

Дмитрий хотел поблагодарить женщину, но его уже отодвинул в сторону объемистым животом дядька в яркой куртке. За ним пристроились две смешливые девчушки самого что ни на есть геологического вида. Так по крайней мере Дмитрию показалось. Напевая вполголоса попурри из популярных мотивов, он отправился на улицу.

За пределами здания его интересовал совсем не туалет. Здание двухэтажное, с обеих сторон к нему примыкает забор. Не столько забор, сколько ряд столбов с натянутой на них колючей проволокой. И ворота из стального уголка и такой же проволоки, но они сейчас закрыты. Наверняка есть в здании и служебный проход, но светиться там не стоит. Дмитрий побродил, разглядывая территорию, стоянку легковых машин, аллею молодых пихт, уходящую вдоль забора куда-то в сторону. Получалось, что ему придется лезть через забор в любом случае. Но как не оставить на нем часть собственных штанов, вот в чем вопрос? Можно, конечно, отойти от здания аэропорта метров на двести-триста и там найти лазейку. Но потом-то придется уже по территории летного поля возвращаться, а его заметят сразу. Тут персонала немного, все друг друга знают в лицо.

И тут решение пришло само. Один брошенный взгляд, и ноги понесли Дмитрия к входу в аэропорт. Гомон провожающих… никто не заметил, как он скользнул по боковой лестнице на второй административный этаж. Вот и коридор. Ему нужно помещение, которое имеет третье от угла окно. Зараза, там столько голосов, как будто идет банкет. О! Туалет.

То, что туалетная комната для персонала оказалась рядом, было чистым везением. Дмитрий потянул дверь за ручку и тут же шмыгнул в кабинку, потому что услышал, как в другой кабинке кто-то сливает воду. Дождавшись, когда человек покинет помещение, Дмитрий вышел и выглянул в окно. Вот она, родимая! Чуть левее стояла вышка с поднятой площадкой. Самая обычная строительная вышка, имеющая две ноги, два колеса для перемещения и систему из тросов и блоков — ручную лебедку для поднятия площадки на уровень второго этажа. Тут монтировали кондиционер, и вышку не убрали. Спасибо вам за это!

Дмитрий быстро открыл окно, взобрался на подоконник с ногами и примерился. С больным боком такие акробатические этюды выполнять сложно, но после укола он боли не чувствовал, как не чувствовал и некоторой части мышц. Это было плохо, потому что их можно травмировать, если вообще не свалиться во время прыжка. Однако надо рисковать!

Оттолкнувшись ногами, он вытянул руки и поймал ограждение вышки. Ударившись не очень сильно коленом, успел встать на перекрестье стальных уголков. Теперь вниз, вниз. Самое неприятное было услышать грозный окрик местного начальника или полицейского. Только не это, только не это, мысленно повторял Дмитрий, ловко перебирая руками и ногами. Вот и старый растрескавшийся асфальт, последний прыжок, отряхнуть руки и…

Народ потянулся на посадку. Дмитрий присел, делая вид, что завязывает шнурок, потом пристроился к жиденькой цепочке пассажиров, двигающихся к пузатенькому «МИ-2». Пассажиров было немного, всего семеро. И вертолет стоял к аэропорту правым боком. Это очень хорошо, потому что люк для пассажиров в «МИ-2» располагается с левой стороны, которую диспетчеру сейчас было не видно.

Посадка закончилась, пассажиры перестали возиться и ерзать на узких и неудобных сиденьях. Загудели двигатели, и над головой со свистом начали раскручиваться лопасти винта. Сразу стало шумно, тесный салон как ватой наполнился шумом, грохотом и воем. Ливанов выглянул в иллюминатор и посмотрел, как лопасти сливаются в сплошной круг над машиной. Пора, надо все делать сейчас, пока вертолет не сдвинулся с места. Наверняка радиообмен уже произошел, запуск двигателей разрешен, выруливание на взлетную площадку разрешено, взлет разрешен. Теперь осталось устроить совсем маленькую заминку. Эх, начальство, конечно, голову оторвет за такие фокусы. Ладно, отбрешутся! Когда дело коснется возврата препарата и задержания похитителей, тогда многое простится, на многое закроют глаза. Это прокуратуре по фигу, это для нее любое преступление — преступление. А для заказчика и силовых структур есть вещи первоочередные, наиболее важные. Сколько раз уже прикрывали, заминали… Обойдется; сейчас главное — догнать, выполнить задачу!

Ливанов поднялся и прошел, спотыкаясь о чужие колени, к пилотской кабине. Постучав пилота по плечу, он глянул на приборы и понял, что чуть не опоздал. Обороты двигателя почти на максимуме, и вертолет вот-вот начнет взлетать. А подвергать опасности пассажиров нельзя. Это уже перебор!

Пилот обернулся недовольно и почти без удивления. Укол в шею, и руки летчика соскользнули с рычагов. Ливанов перегнулся через расслабленное тело и сместил рычаг газа, чтобы не упали обороты. Потом с озабоченным лицом вернулся в салон и наклонился к двум мужикам на передних сиденьях.

— Ребята, пилоту плохо! — пришлось орать прямо в уши пассажирам. — Надо вытащить его наружу! Сердце! Скорее!

Двое мужиков, по виду геологов, сначала вытаращились на Ливанова, потом кинулись за ним следом отстегивать, поднимать пилота и тащить через салон к двери. Остальные пассажиры замерли в неописуемом недоумении. Ливанов наблюдал всю сцену, прикидывая момент, когда недоумение пассажиров перерастет в дикую неуправляемую панику. Этого допускать по его плану было нельзя.

— Выходим из машины, выходим! — заорал он пассажирам, помогая себе жестами и выражением лица, которые должны были подсказать, что теперь вертолет никуда не полетит и нужно пересаживаться в другой.

Судя по их лицам и движению губ, они были недовольны, судьба пилота мало кого волновала. Незадача! Вот не повезло-то! Ливанов, пытаясь перекричать шум мотора, поторапливал пассажиров, помогая вытащить на бетон взлетной площадки вещи. И когда последний пассажир получил свою сумку, а двое первых пассажиров вопрошающе обернулись, показывая на мирно посапывающего летчика, Ливанов решительно задвинул дверь пассажирского салона.

Все! Теперь отсчет пошел в другую сторону. Напевая «под крылом самолета о чем-то поет зеленое море тайги», он прыгнул в кресло пилота и принялся пристегиваться, поглядывая на приборы и тумблеры. Вертолет находится на взлетном режиме. Теперь ноги на педали, рычаги в руки и… Пошла, родимая, оборотики, оборотики…

Пассажиры снаружи кинулись врассыпную, забыв о багаже. Лопасти месили воздух со свистом, срывая мощным потоком воздуха головные уборы и задирая полы курток и плащей. Колеса покатились по бетону, потом хвостовая балка приподнялась, и машина будто в прыжке подскочила. Наклонив нос, она пошла над аэродромом, все набирая и набирая высоту, а потом резко ушла вправо и исчезла за кронами деревьев, унося с собой грохот и гул. И только диспетчер замер с отвисшей челюстью, глядя со своей вышки через огромное стекло на взлетное поле, где суетились и махали руками пассажиры, где грудился их багаж, а рядом с багажом, раскинув ноги и руки, лежал в кожаной куртке пилот вертолета. Суть произошедшего ускользала по причине своей нелепости и необъяснимости.